Борис Наумов - А почему бы и нет

Мы познакомились с хозяевами яранг, рассказали им о цели нашего визита и попросили:

— Соберите все деньги, которые у вас есть. Мы будем их менять на новые деньги, из расчёта один к десяти.

— Это как, однако?

— Вы даёте десять рублей, мы вам взамен даём один рубль.

— Это, однако, обман. Мы ничего не будем менять.

— Но это постановление правительства. Слишком много бумаги тратится на изготовление старых денег, — пытался я примитивно объяснить цель обмена. — На один новый рубль вы сможете купить столько же еды, сколько-на десять старых рублей.

Я попросил Надю показать новые деньги — бумажные и металлические.

— Вот видите, какие большие были банкноты старые, и какими они стали маленькими. Экономия! — продвигал я свою версию обмена.

Женщина вынесла из яранги кожаный мешочек с деньгами и передала мужчине, наверное, мужу. Они оба и два других подошедших чукчи, молча, рассматривали новые купюры, но говорить ничего не хотели.

— Однако заходите в ярангу. Там тепло, — пригласил хозяин.

Я уже бывал в ярангах и в летнюю, и в зимнюю пору. Всегда я видел в центре горящий костёр, над которым подвешивался котелок или, как здесь, целый котёл. В котле была горячая вода от растаявшего снега. Пологом яранга была разделена на два отделения — «спальня и кухня». Так я условно назвал эти две части жилища.

— Садитесь, однако, — снова хозяин проявил своё гостеприимство, — идите ближе к костру, здесь уютнее. Будем пить чай.

Мы, раздевшись, присели на расстеленные шкуры. В отдельном котелке поменьше, чукчанка сделала чай и, как заведено, в металлические кружки, налила нам согревающего напитка.

— Оленина кушать будешь? — спросил хозяин.

— Хотелось бы попробовать оленину натуральную.

— Оленина вся натуральная, однако.

— Ну, бывает свежая оленина, или мороженая, как в Певеке.

— Мороженый тоже свежий. Здесь зима, мороз и свежий мясо олень сразу мороженый.

Конечно, мы жители Севера, все ели оленину. Здесь другого мяса не бывает. Оно похоже на говядину, только имеет специфичный вкус и запах, который, со временем не замечаешь и привыкаешь к ней, как к говядине.

Хозяйка на большой тарелке принесла куски жареного мяса, которые она, видимо, недавно приготовила. Приятный запашок возбуждал аппетит.

Надежда из рюкзака достала галеты, сгущённое молоко и банку китайской тушёнки.

— Это вам, — сказал я, передавая еду хозяйке, — для разнообразия.

Мы вкусно поели и выпили горячего, крепко заваренного чая. После этого пиршества уже и не очень хотелось говорить на тему обмена денег. Но дело — есть дело.

— Ну, что с деньгами? — спросила Надя.

— Однако надо думать, — ответил хозяин, всё ещё не понимая цели обмена.

— Не переживайте и не бойтесь, — снова я начал разъяснять истину и необходимость замены старых денег на новые. — Вы ничего не теряете. Наоборот, если у вас есть монеты в одну, две или три копейки, то вы выиграете, потому что эти монеты не меняем, и вы потом можете на них купить продуктов в десять раз больше, чем сейчас.

Прошло ещё пятнадцать минут, пока мы не пришли к положительному решению.

Хозяйка на подстилку высыпала кучу мелочи, увидев которые, мы с Надеждой в один голос воскликнули:

— Вот это да! Да вы теперь — богачи!

На подстилке были, в основном, монеты достоинством в одну, две и три копейки.

— У вас стало денег в десять раз больше.

— Однако и бумажные надо менять? — спросила хозяйка.

— Да, бумажные мы меняем по курсу обмена. Вот за эту десятку мы даём один рубль.

— О-о-о, такой малый. Совсем ничего не стоит.

— Нет, нет, на него вы купите столько же, сколько на эту десятку.

Так или иначе, с большим трудом, нам удалось убедить чукчей в равноценности обмениваемых денег.

— Сейчас мы пойдём в кораль выбирать оленей. Хотите посмотреть?

— Конечно, очень хотим, — согласился я.

Мы оделись и вышли наружу. Чукчи взяли арканы и пошли в загон. Мы с Надеждой и Иваном шли за ними, ожидая увидеть удивительное зрелище. Хотя, это для меня оно было удивительным, а двум другим членам моей команды, как постоянным жителям севера, наверно, уже не раз приходилось видеть нечто подобное.

Мы зашли внутрь загона и наблюдали за действиями оленеводов. Чукча взял аркан, как-то, по-своему его сложил на левой руке, и пошёл выбирать жертву.

Крупный рогатый самец оказался первым, кто должен попасть под ликвидацию.

Нужно иметь особый талант, или колоссальный опыт, чтобы бегущего на расстоянии пятнадцати-двадцати метров оленя с первого раза заарканить. Верёвка надёжно закрепилась на ветвистых рогах и позволила двум оленеводам подтянуть жертву к себе. Тут же подбежали другие два человека, повалили оленя на снег и сделали своё кровавое дело. Кровь струёй побежала из раны животного, который ещё пытался сохранить жизнь, дёргая ногами и головой. Но увы! Специалисты умело делали свою работу. Тёплая кровь лилась в мешок, подставленный под струю.

— Что вы будете делать с этой кровью, — спросил я у одного оленевода.

— Пока она тёплая, мы её пьём, или замораживаем в этом мешке. Потом мороженую кровь употребляем в пищу.

Я не стал уточнять, каким образом они употребляют замороженную кровь. Мне всё это зрелище казалось диким и жестоким, хотя несколько минут тому назад мы с аппетитом уплетали части тела такого же, недавно убитого, оленя.

Тем временем, на рога ещё двух оленей были успешно наброшены арканы.

— Хотите попробовать заарканить одного сохатого? — спросил меня каюр, который привёз меня к этому стойбищу.

— Нет, мне жалко этих страдальцев.

— А мясо есть не жалко? А тепло спать этим оленеводам не надо?

— Это их жизнь. Я их не осуждаю, — отговаривался от предложения каюра.

— А мясо, которое готовят для вас в столовой, не застревает в горле, когда вы его в жареном или отварном виде покупаете и едите?

— Я тогда не думаю об этом насилии. Да и того оленя, которого я ем, я не видел живым. А здесь вот он, живой. И через минуту-две он уже дёргает ногами.

— Да, это так. Ну, просто для тренировки, или для развлечения, можете накинуть аркан на оленя, которого вам покажут пастухи. Вы же всё равно не попадёте без тренировки.

— Попробовать для интереса могу, но, если я заарканю оленя, то сразу уйду, чтобы не видеть печальный исход моего интереса.

— Правильно, так и поступай.

Мне дали аркан в руки, показали, как его нужно уложить, чтобы он не запутался при броске. Один из оленеводов показал мне красавца-оленя с крупными рогами и сказал:

— Сейчас он будет пробегать мимо, ты сразу бросай.

Не знаю, почему бегают олени по кругу — или они чувствуют потенциальную смерть, или у них выработалась за сотни лет привычка так вести себя в корале.