Леонид Борткевич - «Песняры» и Ольга

И мы пошли в ОВИР, который находился возле Оперного театра. Тамошний начальник заулыбался:

— О-о, какие известные люди к нам пришли. Давайте ваши паспорта.

Посмотрел их, посмотрел приглашение от Данчика и сказал:

— Ну что ж, все в порядке, можете ехать.

Я от неожиданности не поверил и переспросил:

— Так что, вы нас пустите?

Он так хитро улыбнулся и сказал:

— Да, пожалуйста. Вы ведь уже были в Америке раньше?

Даже когда мы с Ольгой вышли из ОВИРа, я все еще никак не мог поверить в это. И только после того, как приехали домой, я понял, что в действительности изменилось время. Мы боялись их, они боялись нас. Ведь если бы они нас не выпустили из страны и наши имена попали на страницы газет, был бы международный скандал. И кто-то мог потерять погоны. Так мы после десятилетнего затворничества попали в Америку.

И вот долгожданная встреча в аэропорту Кеннеди. Слезы, корреспонденты. Боже мой! Я даже не думал, что после стольких лет Ольгу здесь помнят и любят. Первое, о чем ее спросили:

— А почему вы не приехали получить приз женской фундации США? Ведь мы вас приглашали еще в 1982 году.

Ольга бормотала что-то невнятное. Ей стыдно было ответить, что сквозь сито официальных инстанций и КГБ это приглашение к нам не пришло. Потом мы узнали от американцев, что нас приглашали каждый год по нескольку раз. Было стыдно и обидно. Не за себя. За свою страну.

Как-то Рик Эпэлман — один из организаторов показательных выступлений сборной СССР в США — сказал нам: «Не заинтересованы были чиновники от гимнастики в Ольгином приезде за рубеж. Ведь она могла узнать о судьбе многих своих подарков, к примеру, новенького «шевроле», не считая валюты…» Вот так. Оказывается, был даже «шевроле»…

Мы приехали с Ольгой в Америку по частному приглашению Данчика и остановились у него. Поскольку мы были очень известной семьей, нас сразу стали приглашать в разные дома наши знакомые и друзья. Богатые и знаменитые американцы все время присылали лимузины за нами.

Этот приезд в Америку стал в основном отдыхом для нас, если не считать нескольких важных событий. В октябре Ольгу пригласили в Калифорнию в город Ошенсайд открыть зал гимнастических знаменитостей. Ей вручили изящный приз: на хрустальном антаблементе стоит Ольга, выполненная в золоте, в той позиции, которой она заканчивала каждое свое выступление. Золотая богиня.

На вручении было много народа, и Ольга все время раздавала автографы. Я был поражен: неужели Ольга после своего многолетнего отсутствия все еще так популярна в Америке? Потом понял: эти люди были благодарны ей за открытие для Америки спортивной гимнастики.

На восхитительном банкете в честь «Ольги Корбут» один американский тренер сказал, что благодарен ей за то, что она своим гениальным мастерством дала тренерам работу: тысячи маленьких девочек пошли в гимнастические залы.

Еще одно событие — вручение Ольге приза женской спортивной фундации Америки. Церемония проходила в Нью-Йорке. Были там и голливудские звезды, и известные комики. Ольга со своей непосредственностью чувствовала себя как рыба в воде. Мне тоже приходилось много шутить — благо запас актерских анекдотов у меня большой еще со времен ГИТИСа.

Ну а свободное время мы в основном проводили в гостях у американских белорусов. Душевная теплота, доброта, дух гостепреимства всегда были характерны для нашей нации. И где бы мы ни жили, мы всегда останемся белорусами.

Тогда же я впервые с Ольгой и Рикой попал в Диснейленд. Увидев эту сказку в реальности, начинаешь задумываться о своем «потерянном» детстве. Ольга уже была там не раз. Но впечатления от поездки были не менее сильными, чем пятнадцать лет назад. Ну а впечатления Рики вообще нельзя передать словами. Еще ему очень понравился стереофильм «Капитан» с Майклом Джексоном в главной роли.

В 1989 году федерация гимнастики Америки пригласила Ольгу на совместные показательные выступления сборных США и СССР. Поездка была запланирована в восьми больших городах США, и Ольга должна была прорекламировать эти выступления.

Ольга страшно волновалась — ведь ей после стольких лет перерыва приходилось выступать практически на помосте в жанре «вольных» упражнений! Помню, она месяц тренировалась упорно и азартно, сбросила лишний вес. И из своих 55 киллограммов в «мокром пальто» она вернулась к весу монреальской кондиции. Но сбросить вес — полдела. Важнее восстановить форму. И это ей удалось. Однако за день до выступления она порвала связку на тренировке (как обычно, «гадкому утенку» всегда «везло»). И до последнего момента, даже когда она давала интервью телерепортерам, не верила сама, что сможет выйти на помост.

Корбут вышла. И вышла не просто помахать ручкой. Когда она остановилась в лучах прожекторов, тишина вдруг раскололась, затрещала и лопнула. Если бы ее приняли хуже, чем тогда, во время первого турне… Не знаю, как бы она пережила это. Но ее приняли так же. Зал содрогнулся. Это были все те же овации все тех же американцев, как и в 1973 году. Роняя слезы, Ольга прижала палец к губам, и под звуки знаменитой «Калинки» пустилась в «вольные»!

Восемь выступлений, восемь штатов. Ольга снова почуствовала себя человеком, который нужен людям. Она ожила. В этой поездке ее жизнь наполнилась новым смыслом!

Нам предложили остаться в Америке, но мы еще не были готовы к этому. И тогда нас попросили оставить нашего сына Ричарда пожить в Штатах, чтобы он и английский выучил, и Америку посмотрел. Да и в Беларуси после чернобыльской трагедии было небезопасно жить. Мы так и сделали.

В конце августа мы поехали в Вашингтон в посольство СССР, для того чтобы узаконить дальнейшее пребывание нашего сына в США. Мы пришли «попросить» заграничный паспорт для него. Нам заявили: «Что вы! В СССР паспорт получают только в шестнадцать лет!» Тогда я сказал, что внучка Шеварднадзе законно учится в США и если Рике не выдадут паспорт, то мы обратимся в прессу. Недолго с кем-то посовещавшись, нам вежливо предложили сфотографировать Ричарда. И где-то через полчаса за двадцать долларов мы получили паспорт.

Ричард остался жить у наших знакомых — Наташи и Гены Гринбергов. У них был большой дом и сын такого возраста, как и Рика. Но Ричард все равно скучал.

Мы понимали, что надо что-то делать. Долго это продолжаться не может. Где-то через полгода мы снова доехали в США, уже думая, что надо жить в Америке.

Итак, в 1991 году мы с Ольгой и сыном Ричардом уехали в Америку. На это было много причин. Одна из главных — Чернобыльская трагедия. Надо сказать, мы пытались как-то помогать, бороться с ее последствиями! Ольга организовала гуманитарный фонд, по линии которого в Беларусь поступали лекарства. Но вся наша работа натыкалась на административные проволочки. Складывалось впечатление, что это никому не нужно, кроме нас самих.