Марина Жуковски - Эта необычная Польша. Захватывающая история о переезде в Восточную Европу и различиях менталитетов

Когда венчание закончилось, а длилось оно не меньше часа, приглашенные поспешили занять места в автобусах, которые томились снаружи в ожидании дорогих гостей. Когда последний приглашенный удобно устроился в автобусе, мы поехали на настоящую польскую свадьбу.

Я уже упоминала, что для такого грандиозного события были построены специальные шатры, в которых были расставлены столы. В них также была установлена сцена для не менее дорогих музыкантов. Был и бар для любителей горячительных напитков, которые щедро разливались в неограниченных количествах для всех желающих.

Туалетные комнаты разместились на безопасном расстоянии от главного шатра (мало ли что с гостями приключится во время празднования), в котором и проходил пир горой.

Пока мы ехали, я могла наконец с чистой совестью стянуть с себя колготки, выданные пани Барбарой, и избавиться от накидки, которая прикрывала весь стыд в виде оголенных плечей.

Доехав до места торжества, все гости высыпали из автобусов. Тети, дяди, дедушки и бабушки начали обниматься, целоваться и обмениваться любезностями, ведь большинство из них живут в разных городах и деревнях и видятся родственники только на праздники.

Подходили и к нам, а точнее, к моему будущему мужу, он усердно представлял меня каждой подошедшей тетушке и бабушке, мне улыбались, пожимали руку, но, услышав, что по-польски я ни А, ни Б, разговор тут же прекращался за отсутствием то ли надобности, то ли общего языка.

Через полчаса прибыла карета с молодоженами, и все гости выстроились в длинную очередь с целью поздравить, пожелать всего наилучшего и вручить свадебный подарок, то есть конверт.

На польских свадьбах в подарок дарят в основном конверты с энной суммой денег. Пан капитан утверждает, что вложить нужно не меньше пятисот злотых (примерно 130 долларов), но думаю, все зависит от финансового состояния дарящего и размаха свадьбы. В небольших деревеньках и пятьсот злотых может быть суммой значительной.

Когда подошла наша очередь поздравлять и целовать невесту с женихом, у меня началась легкая паника. Мало того что я не знала ни одного слова на польском, не считая неприличных, которым обучил меня мой польский возлюбленный, так еще и молодую пару видела впервые в жизни, впрочем, так же как и они меня.

Подошел наш черед. Я стояла первая, а за мной пан капитан. Молодые посмотрели на меня, а потом посмотрели друг на друга и снова на меня. Возникла неловкая тишина. Я хлопала глазами и ждала, когда мой друг придет мне на помощь, объяснив молодым, что я вроде как с ним, но тот предательски молчал. Не зная, как выйти из положения, я брякнула:

— Хэллоу, — и глупо улыбнулась.

Молодые молча переглянулись. Я заморгала чаще и стала ждать, когда же мой спутник в конце концов что-то скажет. Последний молча стоял за мной, спокойно наблюдая за неловкой ситуацией, в которой я оказалась.

— Марина, — выдавила я снова и протянула им руку.

Молодые молча пожали ее по очереди.

В конце концов терпение мое лопнуло, и, развернувшись на сто восемьдесят градусов, я притянула буквально за уши пана капитана, который лопался от смеха, наблюдая за моими мучениями и недоумением кузинки Анны с мужем.

Подозреваю, что дальше он объяснил им, кто я, не забыв добавить, что в польском языке я абсолютно некомпетентна, хотя о моем языковом бессилии молодые, скорее всего, догадались сами и без лишних слов. Выслушав рассказ, жених заулыбался, а вот невеста как-то хмыкнула, окинув меня оценивающим взглядом с ног до головы, и не произнесла ни слова.

Когда поток родственников, желавших вручить конвертики и пожелать долгой совместной жизни, иссяк, все дружно направились в сторону шатров с богато накрытыми столами.

Пир на весь мир начался.

Гости ели, пили и плясали. Плясали, ели и пили. Между столами сновали официанты, которые уносили грязные тарелки и меняли на чистые. Все главные блюда и закуски вносились строго в отведенное время и обязательно одновременно для всех гостей.

Поток желающих возле барной стойки не иссякал, а только увеличивался, выстраиваясь длинной вереницей. Время от времени очередь, состоящая из любителей горячительных напитков, немного уменьшалась, но через мгновение снова увеличивалась.

Около полуночи невеста сняла свадебную фату, и тут же вокруг нее образовалась группа молодых, незамужних и прекрасных девушек, которые выстроились в полукруг. Под общее радостное визжание кузинка Анна размашистым движением метнула фату в группу собравшихся барышень.

Дамы взвизгнули и как по команде вытянули руки вверх, пытаясь поймать фату. Стройная блондинка в ярко-розовом платье, вытянув изящные ручки, одержала победу над временными соперницами. Оказалось, что это была не выходка опьяневшей от счастья невесты, а старая польская традиция oczepiny.

Согласно давней традиции, ритуал означает превращение из девушки в замужнюю женщину. Если строго следовать традиции, то кроме фаты невеста должна была лишиться своих волос, которые подстригались коротко, после чего на голову надевался чепец. Подозреваю, что современные польские невесты не желают портить прически, отдавая дань традиции, поэтому в наши дни сбрасывается только фата. После этого мини-обряда начинаются игры и конкурсы.

Я наивно полагала, что раз обряд совершен, конкурсы закончились, гости поели и попили, а некоторые даже слишком, торт разрезан, значит, пора и честь знать. Время было позднее, около двух часов ночи. Найдя в толпе приглашенных слегка покачивающегося пана капитана, я предложила пойти домой, на что услышала ответ:

— Ты что? Свядьба в самом разгаре!

Его слова подтвердили окружающие. Польские свадьбы длятся не до двенадцати и не до двух часов ночи, а до утра. Пока последний гость не забудется сном, сидя за праздничным столом.

Поскольку мои отношения с алкоголем не складывались, весь вечер я была абсолютна трезва, зато мой избранник спешил в этом деле мне помочь, потягивая за здоровье молодых за нас двоих.

К трем часам ночи я начала засыпать сидя, причем гости вокруг меня — и молодые, и старые — продолжали отбивать гопака [17] Гопак — национальный украинский танец-пляска. на танцевальной площадке, время от времени возвращаясь к столу, чтобы подкрепиться перед очередными ча-ча-ча и буги-вуги.

Однако среди дорогих гостей образовалась группа, которая, переусердствовав с винишком и другими напитками, самоудалилась. Часть приглашенных, удобно расположившись, посапывали на лавочках, которые, видимо, специально для этих целей и были расставлены. Другую часть переборщивших забрал автобус, тот самый, который всех на праздник и привез. Транспорт дежурил всю ночь, время от времени завозя не совсем трезвые тела гостей назад в гостиницу.