Марина Жуковски - Эта необычная Польша. Захватывающая история о переезде в Восточную Европу и различиях менталитетов

Пойти трудиться решено было в первую компанию. Во-первых, начальник мне показался более культурным и симпатичным человеком, во-вторых, обязанности мне больше пришлись по душе, в-третьих, напористый и амбициозный начальник из авиакомпании оказался другом моего мужа, а я придерживалась мнения, что с друзьями лучше дружить, а не деньги делать.

Во время собеседования мой будущий работодатель из компании номер один, пан Бронислав, показался человеком высокой культуры, образованным и галантным.

Он не задавал никаких заковыристых вопросов, которые так любят задавать в современном свете работники отделов кадров, вроде того: «А что ты сделаешь в такой и сякой ситуации, а что сделаешь, если узнаешь, что кто-то раньше выходит с работы или выносит ценную информацию? Каковы твои слабые и сильные стороны?» — и т. д. Список можно продолжать бесконечно. Не проверял пан Бронислав и моих знаний польского языка. Нет, конечно, говорили мы на польском, и только на нем, но будущий шеф не просил написать сочинение на три страницы, дабы проверить мою грамотность. Хотя, может быть, и зря, я бы тут же погорела: в то время писала я на польском все еще с большим количеством ошибок.

После собеседования у меня остались приятные впечатления и легкое чувство, что видимся мы не в последний раз. Я оказалась права — через два дня мне позвонили и предложили место.

Меня несказанно радовал и тот факт, что работа нашлась не только достаточно быстро, но и рядом. Дорога от дома до места работы, пешком занимала не больше 10–15 минут, что, несомненно, является огромным плюсом в таком большом городе, как Варшава.

Несмотря на наличие метро, трамваев и довольно-таки богатой коммуникации, на варшавских дорогах ежедневно образовываются километровые пробки. У некоторых моих знакомых ежедневно уходило по два-три часа на дорогу до работы и обратно.

На работу я вышла буквально через неделю, после того как мне сообщили, что я принята.

В первый рабочий день я безумно волновалась. Страхи касались всего, начиная от боязни не понять просьбы шефа и заканчивая тем, что я не смогу подружиться с коллегами. На счастье, все переживания были напрасны. Коллектив был небольшой и дружный, и практически со всеми я сразу же нашла общий язык. С некоторыми из них мы до сих пор поддерживаем связь.

В мои основные обязанности входило бронировать авиабилеты и отели по требованию шефа, договариваться о встречах и важных делах, не забывать напоминать шефу о плане на текущий день и помнить обо всем, о чем он сам может забыть. Порой мне попадались переводы с русского на английский, и наоборот. Время от времени я отвечала на электронные письма, высланные российскими партнерами.

Работа была несложная, шеф вежливый и понимающий. Порой работы было очень мало или не было совсем, а шеф находился в командировке, и тогда нам всем разрешалось закончить рабочий день пораньше.

Платили мне вполне прилично, а после испытательного срока пан Бронислав обещал поднять зарплату.

Однако не обошлось и без казусов. В то время в Польше я жила всего несколько месяцев и была не в курсе некоторых культурных особенностей. Так, например, здесь к человеку принято обращаться согласно его должности. Например, если у нас вежливая форма обращения к начальству, это имя и отчество: Александр Васильевич или Тамара Петровна, то в Польше — пан директор, пан президент, пан юрист, то есть вежливая форма пан или пани, а далее занимаемая должность.

К сожалению, начиная работать, я и понятия не имела о таких формальностях. Как-то наш пан директор попросил назначить встречу в офисе юриста. Я, ничего не подозревая, позвонила в нужный офис и попросила девушку, ответившую на звонок, пригласить к телефону пана Радослава. В трубке повисла тишина. Девушка переспросила еще раз и еще, уточнив, не ошиблась ли я номером. На счастье, ответившая девушка была опытнее меня и лишь записала информацию, которую я должна была передать, пообещав проинформировать шефа.

Комичность ситуации заключалась в том, что попросить к телефону пана Радослава было равнозначно тому, если бы вместо Ивана Ивановича я позвала к телефону Ваню, по совместительству большого начальника и известного юриста.

Когда я положила трубку, весь дамский отдел смотрел на меня с открытыми ртами и выпученными глазами. Моника тут же набрала тот же самый номер и, извинившись, попросила передать информацию для пана юриста.

К счастью, ни наш пан директор, ни пан юрист об этом инциденте не узнали. В противном случае, боюсь, мне грозило бы немедленное увольнение за некомпетентность.

Мой испытательный срок близился к концу, и все указывало на то, что контракт мне продлят. Но по истечении трех месяцев тест на беременность показал две красные полоски.

Разговоры о будущем потомстве начались практически сразу же после переезда в Польшу. Я вроде как и хотела стать матерью маленьких панов и пани, но как-то было боязно.

Мы то обсуждали имена будущих детей, то приходили к выводу, что пока стоит повременить.

Факт проживания у свекрови также играл немаловажную роль.

Во-первых, хотелось новорожденного малыша принести в собственную квартиру, а не ютиться под непрерывным наблюдением пани свекрови. Во-вторых, все те же финансы, которые постоянно пели романсы с момента переезда в Варшаву, заставляли задуматься и повременить с таким серьезным делом, как рождение нового человека.

Наша дорогая мама, застав нас как-то за разговорами о будущем потомстве, поспешила высказать свою точку зрения по этому поводу. Приведя несколько аргументов против, пани Барбара объявила категоричное «нет» рождению детей в сложившейся ситуации.

Мнения наши в чем-то совпадали, с той лишь разницей, что мы хотели повременить несколько месяцев, а польская мама настоятельно рекомендовала повременить несколько лет.

Форма, в которой она поделилась своими домыслами, не терпела возражений, и ее совет, а точнее поручение, должен был быть незамедлительно принят к сведению и безотлагательному выполнению. Обсуждать приказы не разрешалось, а неподчинение грозило расстрелом словесным, которым она щедро начинала осыпать собеседника, приводя все новые и новые аргументы, почему ребенок нам сейчас противопоказан.

Поскольку находились мы на чужой территории, решили задушевные разговоры при свидетелях больше не вести.

Когда мы наконец переехали в родные пенаты, разговоры о потомстве снова возобновились. Причин откладывать рождение отпрысков на потом уже не было. Квартира у нас была отдельная, детская комната имелась, к тому же я была трудоустроена, а наш семейный бюджет в кои-то веки не трещал по швам.