Яков Мелькумов - Туркестанцы

В ауле всегда находился кто-нибудь /из политработников бригады, помогая членам Совету и партийной ячейке в практической работе.

Аул Ходжа-Кумез, расположенный на краю пустыни, в самом неспокойном Тахтинском районе, привлек внимание всей Ташаузской области. В аул со всех концов области приезжали дехкане и жили здесь по нескольку дней, наблюдая за работой Совета. Ходжа-кумезцы показывали всем, как нужно начинать борьбу с феодальными пережитками.

Вожди заволновались. У всех на глазах рушился вековой предрассудок: бедняки сами начинали управлять своей жизнью. Вскоре возле аула стали появляться банды Таганкура. На аул готовилось нападение. Можно было, конечно, оставить в ауле гарнизон. Но я считал, что дехкане могут своими силами обеспечить собственную безопасность. При помощи бригады в ауле был создан отряд самообороны. Бойцов отряда обучали опытные командиры, которые постоянно жили в ауле. Вокруг аула были отрыты окопы, и каждому подразделению отряда был отведен участок. Но оружия было мало.

Первый же ночной налет Таганкура окончился для басмачей весьма печально. Когда из Ташауза на помощь ходжа-кумезцам прибыл эскадрон, в ауле уже было спокойно, а возле помещения Совета лежали на земле связанные пленные басмачи.

Опыт Ходжа-Кумеза был первым ростком, указавшим путь, по которому следует идти, чтобы оздоровить обстановку в Хорезме. Но Турсун Ходжаев, возглавлявший правительство республики, ничего не признавал и по-прежнему ориентировался на феодальных вождей.

Когда один из активнейших помощников Джунаид-хана в период январских событий — Анна-Бала пришел к Ходжаеву с повинной, последний предоставил ему и его банде в 150 всадников земли в Имрали. Поселившись в пределах республики, Анна-Бала готовил по поручению феодальных вождей провокацию. Приехав в штаб бригады, он предложил организовать экспедицию в пески против Джунаид-хана.

Это был хитрый маневр, целью которого было увести воинские части из Хорезма и развязать вождям руки для расправы над дехканами, проявлявшими не-довольство. Разумеется, мы отклонили предложение Анна-Бала. Тей более, что к концу 1924 года Джунаид-хан жил в двухстах километрах от границ Хорезма и вел себя пассивно.

В сентябре 1924 года II сессия ЦИК СССР приняла историческое решение о преобразовании Узбекистана и Туркменистана в самостоятельные советские социалистические республики. Вековым «национальным противоречиям» между узбеками и туркменами был положен конец.

А 2 октября 1924 года 5-й Всехорезмский курултай принял постановление, в котором говорилось:

«Во исполнение выраженной всеобщей воли рабочих и дехканских масс узбеков, туркмен, киргизов, каракалпаков, населяющих Хорезмскую ССР, предоставить право выйти из состава Хорезмской ССР и войти: узбекам — в состав вновь образуемой Узбекской ССР, туркменам — в состав вновь образуемой Туркменской ССР и киргизам — каракалпакам — в состав вновь образуемой Кара-Калпакской автономной области. Считать Хорезмскую ССР с настоящего момента ликвиди-рованной».

Хорезмская республика перестала существовать, и 22 ноября было принято новое административное деление: 1) Ходжейлинская область, населенная в большинстве каракалпаками, была передана вновь образованной Кара-Калпакской автономной области; 2) Туркменская область (включая районы Дарган-Ата, Ташауз, Садуар) вошла в состав Туркменской ССР; 3) Хивинская (ныне Хорезмская) область, населенная в большинстве узбеками, передавалась Узбекской ССР.

Ленинская национальная политика нанесла ошеломляющий удар контрреволюционным силам Хорезма. Феодальные вожди лишились опоры, на которой держалась их власть. С ноября 1924 года все народы Средней Азии получили возможность строить свою жизнь, сообразуясь со своими национальными особенностями. Навсегда было уничтожено господство одной нации над другой, а вместе с этим рушились основы феодальнородовых отношений туркмен.

Силу удара по контрреволюции, нанесенного партией, невозможно переоценить. Советская власть дала народам Средней Азии то, чего они добивались веками. Отныне роль вождя как защитника национальных интересов сводилась на нет. Джунаид-кан, рассчитывавший на обострение противоречий между узбеками и туркменами, понял, что ему не дождаться этого момента, и прислал на I курултай Туркменской ССР своего духовника Ахун-ишаиа, который смиренно просил разрешения на поселение Джунаид-хана в песках. От имени Джунаида Ахун-ишан заверил делегатов в том, что люди Джунаида будут жить мирно, не причиняя ущерба Советской власти.

Я.не верил ни Джунаиду, ни феодальным вождям. И хотя растерянность, охватившая их, была временной, тем не менее она облегчала нам ликвидацию остатков их влияния на соплеменников.

Турсун Ходжаев, занимавший пост председателя Хивинского облисполкома, уже не мог вмешиваться в дела Туркменской ССР, но на территории своей области он продолжал всячески препятствовать советскому строительству. Так, например, он пытался убедить общественность, что за спиной у вождей стоят массы и что стоит лишь тронуть вождя, как тотчас вспыхнет восстание. Эта лживая версия, подхваченная и усиленно распространяемая единомышленниками Турсуна Ходжаева, сыграла свою роль. Даже секретарь Средазбюро ЦК ВКП(б) Зеленский и тот попался на эту удочку, запретив Левандовскому дать свое согласие на разору-жение вождей.

Я вынужден был считаться с полученными распоряжениями и, ожидая приезда командующего фронтом, не трогал вождей. Однако я считал себя не вправе не замечать открытых басмаческих налетов и решил за каждый налет наносить басмачам ответный удар.

В десятых числах апреля 1925 года штабу 83-го кавалерийского полка стало известно, что в районе Питняка появилась сотня всадников племени аксалах во главе с Овес-Кули. Вслед за этим в штаб стали поступать Сообщения об ограблении кишлаков и массовом угоне скота.

При дележе награбленной добычи между подчиненными Овес-Кули и Меред-Деу (один из ближайших приспешников вождя Гулям-Али-хана), который официально являлся начальником отряда добровольческой милиции, произошло вооруженное столкновение.

Всадники Овер-Кули заняли крепость Казанджик-Кала, в пятнадцати километрах юго-западнее Тахты. Меред-Деу не мог цх выбить оттуда и, пользуясь своим положением начальника отряда, послал за помощью в Тахту, где стоял 2-й эскадрон.

29 апреля разъезд в 16 сабель во главе с командиром Малоглазовым спешился у стен крепости и предпринял атаку. Но у атакующих не было ручных гранат, поэтому атака успеха не имела и разъезд отошел к арыку, чтобы дождаться подкрепления. Во время этой атаки был ранен помощник командира взвода Юрчук.