Михаил Портнов - Американские горки. На виражах эмиграции

На этот раз у Джима другая проблема: «Почему ваши студенты, когда ходят в туалет, забывают ключ в двери? И даже иногда оставляют его на ночь? В туалет могут проникнуть посторонние. Женщины из других офисов боятся заходить в туалет, вдруг их там кто-то поджидает». – «Не беспокойтесь, – говорю, – это дело поправимое. Сейчас всюду – и в школе, и в туалете – развесим объявления на русском языке. Не будут ли женщины обеспокоены, увидев объявления на непонятном языке?» – «Не знаю, – говорит Джим, – на всякий случай я их предупрежу».

«Счастливый человек!» – думаю я, глядя ему вслед. У меня перед глазами, как наяву, встает профтехучилище в Казани, где я побывал в командировке лет 15 назад. Там пол в туалете, от самой входной двери, был покрыт по щиколотку… Догадайтесь чем. Привидится же такое!

Захожу в интернет, чтобы проверить почту. Получил письмо из Женевы, из самой Швейцарии. Руководитель проекта спрашивает, не пришлют ли ему пару практикантов. Его приятель из Саннивейла очень рекомендовал нашу школу.

В голове у меня возникает тысяча и одна проблема. Сколько стоит перелет и кто за него заплатит? Сколько стоит жильё в Швейцарии и хватит ли на это тех денег, что платят практикантам? Нужно ли им разрешение на работу? Как быть, если у практикантов нет американского гражданства, а есть российское или израильское? На какой срок рассчитана практика? И пошло-поехало…

Сочиняю подробный ответ. Чем это всё закончится?

Следующий аппойнтмент с Сергеем. Он окончил курс месяц назад и пришел посоветоваться о том, как лучше искать работу.

– Какие проблемы? – спрашиваю я его.

– Надо что-то подправить в резюме.

Смотрю на резюме – выглядит оно очень солидно, и никаких явных проколов в нем не видно.

– Почему вы считаете, что надо менять резюме?

– Никто мне не перезванивает, – говорит Сергей.

Начинаем ставить диагноз.

– Сколько резюме вы отправили за этот месяц?

– Пять.

– Почему не сто пять?

– Хочу проверить, работает ли резюме? – отвечает он.

Странно… Вроде бы на уроках мы много раз говорили на эту тему. Придется повторять индивидуально.

По сравнению с тем, как это происходило пару лет назад, в процессе поиска работы появилось два новых элемента. Во-первых, резюме в сегодняшних условиях работает статистически. То есть для того, чтобы понять, насколько оно хорошо или плохо, нужно его отправить в десятки агентств и компаний. Во-вторых, тот, кто ищет работу, не может ждать, пока ему позвонят и станут уговаривать выйти на работу. Послать резюме недостаточно. Надо самому позвонить и переговорить с тем, кто подыскивает людей на ту или иную должность. Конечно, есть специалисты, которых просто рвут на части, но, как правило, это не только что закончившие школу выпускники.

Сергей вроде бы соглашается. Но видно, что это не то, что ему хотелось бы услышать.

Звонок. Это Жорик. Он уже несколько лет работает. Звонит не часто, но всегда по одному и тому же вопросу: «Нет ли у вас в школе симпатичной одинокой женщины лет 30–35?»

Вопрос этот может звучать в разных вариантах. Например: «Ваша школа участвует в русской ярмарке, которая скоро состоится в «Джуйке?» – «Участвует, а что?» – «Можно, я приду, посижу за вашим столиком? А если подойдет кака-нибудь женщина лет 30–35, вы меня с ней познакомите?» – «Хорошо, – говорю, – а что, если она замужем?» – «Тогда спросим, есть ли у неё незамужняя подруга? Мы же не с улицы. Сидим организованно, на культурном мероприятии…»

Ещё звонок. Это Валентина. Она уже год работает тестировщиком. Под Новый год они с мужем купили дом. «Приходите в гости, – приглашает. – У нас на участке скоро клубника поспеет. Это вам не из магазина – пальчики оближете».

Мы клубнику очень уважаем, объясняю я, но со временем туго. Мы ужасно затюканные.

– А мы не затюканные? – говорит Валентина. – Встаешь в пять утра, хватаешь лопату и на огород. Потом на работе сидишь целый день. Приходишь домой – опять за лопату. И так до самой ночи. У меня вон уже и радикулит прорезался. Теперь муж в одиночку копает.

– Да сколько же там у вас земли-то? Колхозное поле, что ли?

– Поле не поле, а восемь соток. Причем сплошная непаханая целина – застрелишься её лопатить.

– Так может, её просто травкой засеять? – высказываю я наивное предположение.

– Куда ж тут травкой заниматься, когда в магазинах не продукты, а отрава сплошная? Так что не валяйте дурака, приходите в гости. Клубника краснеть начинает.

Хочу домой… Надо еще к завтрашним урокам кое-что посмотреть. Завтра у меня четыре часа занятий утром и четыре часа вечером. В перерыве надо сделать пару резюме и перезвонить десятку человек. И клубники с грядки тоже хочется. Магазинная клубника на вкус стала отличаться от морковки чисто символически. А времени не хватает не только на клубнику.

Ладно, доживем до вторника, а там разберемся!..

Как-то раз (тогда мы только-только переехали из Сан-Франциско в Маунтин-Вью) звонит телефон. На одном конце моя жена, а на другом молодая женщина Лора, которая только что переехала с мужем из Лос-Анджелеса. Её муж получил работу в одной из компаний Долины, и вот они на новом месте ищут новых и старых друзей. Мой номер телефона ей дали в «Джуйке», где кто-то назвал мое имя. Лора настаивает, что в девятом классе я был ее бойфрендом.

Начинается уточнение деталей:

– А вы откуда?

– Из Москвы. И он из Москвы.

– А где вы жили в Москве?

– На Октябрьском Поле.

Да, вроде сходится. Моей жене всё это не очень нравится. Но тут выясняется, что бойфренд Лоры был двоечником.

– Это не тот, – говорит жена, – мой был отличником.

– Ну, надо же! – огорчается Лора. – А я думала, мы будем дружить, а то мы никого тут не знаем.

– Это не беда, – говорит жена. – Дружите с нами!

Так и подружились.

У Лоры в Лос-Анджелесе осталась замужняя сестра с ребенком. Когда я начал обучать тестировщиков, Лора пристально за этим наблюдала, и вскоре из Лос-Анджелеса приехал к нам учиться Лорин свояк, муж её сестры, Прораб.

Волею судеб Прораб оказался моим первым иногородним студентом и одновременно хорошим товарищем на долгие годы.

Профессия тестировщика давалась ему нелегко. Но у парня характер легкий, неунывающий. Плюс и в общении человек он очень приятный. Взял его знакомый менеджер сначала на полставки, за 11 долларов в час. Потом на полную ставку. Потом накинули до 13 долларов в час. Потом его должность переросла в постоянную. А потом стал Прораб крутым тестировщиком, в серьезных компаниях работал и сейчас продолжает работать по этой профессии, а ему уже за шестьдесят.

Сидим мы как-то с Прорабом в корейской бане, паримся. Прораб рассказывает, что старый московский приятель переслал ему его собственные письма, написанные в первый год после окончания института, когда ему довелось строить здание райкома партии где-то в Якутии. И показывает мне прямо в парной эти письма, которым лет уже под тридцать. А письма просто бесподобные – не оторваться! Описание природы, охота в тайге и все в таком роде. Интересно, что разговорная речь у Прораба вовсе не на таком уровне, чтобы его можно было заподозрить в написании приличной прозы.