Михаил Портнов - Американские горки. На виражах эмиграции

Он свои литературные подвиги опубликовал на одном форуме, потом принялся дальше живописать свои приключения и охватил большой период времени. Стал Прораб народным писателем. А началось все с писем в корейской бане. Потом он решил издать книжку, нашел издательство, а там ему говорят: «Ты из интернета убери, а то книжку никто не купит». Он и убрал. И нет больше народного писателя – остался просто тестировщик. А я ему тогда еще говорил: «Ты, Прораб, хочешь стать вровень с Пушкиным, и это неверный ход. Вот скажи, кто полезет в интернет читать Пушкина? А тебя читают».

85–90 % приходят учиться в наш класс по рекомендациям бывших студентов. Остальные нашли нас через интернет. У каждого свой путь. У меня – свой. Даже с тремя сотнями выпускников в год (а в 90-е годы бывало и по 500) мы имеем дело с законом больших чисел.

Обязательно кто-то будет недоволен, и ничего с этим поделать нельзя. Один мой студент о таких ситуациях сказал: «Подари ему свою машину – скажет, что не того цвета». Есть такие люди.

Он может быть недоволен, что не смог пройти 5–10 собеседований. Что на практике его никто не учил, как в школе. Что практика была бесплатной. Что на практике мало платили. Что не оставили работать по окончании практики. Что он бы и без всякой школы сам всему научился, хотя сам он ничего в собственной жизни никогда не сделал. Кому-то не нравится, что я – еврей, кому-то мой «мерседес» или «лексус». Пусть они сами разбираются со своими проблемами, а я буду со своими. Тогда есть шанс их решить.

Никто из нас не может контролировать других людей. Но мы имеем возможность сосредоточиться на своих действиях и постараться так работать, чтобы не подавать кому-то повода для иллюзий, что он может тут получить. Но это помогает, только если человек ищет ответ на вопрос. Если же он верит во что-то (собственную непогрешимость, что ему все должны и проч.), то с верой бороться бесполезно.

В 90-е годы у «Джуйки» в Пало-Альто был большой грузовик и при нем – водитель на постоянной ставке, из русских эмигрантов. Наверное, этот грузовик гоняли по самым разным нуждам, но была у него одна замечательная функция – развозить дареные вещи по новичкам.

Вещи – это одежда, мебель, телевизоры, самая разная аппаратура, посуда, торшеры, картины на стену и всякая другая всячина, попадающая в «Джуйку» при скорбных обстоятельствах. Когда умирает пожилой человек, живет ли он в субсидированной или обычной квартире, жилье это нужно быстро освободить. Естественно, для этого необходимо вывезти из квартиры всё, что не забрали родственники. А это практически вся обстановка, за исключением дорогих картин, хрусталя, столового серебра и чего-то особо ценного. Для беженской эмиграции 90-х «джуйкин» грузовик представлялся чем-то сказочным, почти как сани Деда Мороза.

Те вещи, которые никто не взял, «Джуйка» отдает в благотворительный магазин секонд-хенд, их тут целая сеть – «Goodwill» называется.

Понятно, что водитель в одиночку не может освободить целую квартиру. Поэтому с ним едут волонтеры – молодые ребята покрепче, за помощь им разрешается взять из вещей всё, что захотят (не злоупотребляя, конечно). Иногда с ними едут родственники и сами новички-переселенцы, если есть силушка молодецкая.

Однажды, когда мы ожидали приезда в США на ПМЖ наших друзей, я позвонил в «Джуйку» и попросил дать нам знать, когда будет что-то подходящее. За месяц до их приезда мне перезвонили и сказали, что есть очень хорошая квартира (в смысле обстановки), но забирать вещи надо завтра. Так что всё это хозяйство ещё месяц дожидалось новых владельцев у меня в гараже.

Однажды по нашей родственной цепочке в США приехали новые переселенцы, родственники. Нам выделили объект для потрошения, но туда следовало прибыть к трем часам дня. А ребята только что приехали, и с утра мы повезли их в недорогой магазин, где всё отдают со скидкой 25–35 %, на базовый шоппинг. Парень увидел там вина по полтора доллара за бутылку (обычно такое вино стоит 4–5 долларов) и две бутылки себе в корзину положил – отметить вечером переезд и новоселье. Но мне было неловко видеть, как он тратит свои копеечки на вино. Я сказал, что дам ему на это замечательное мероприятие пару бутылок из своих запасов. Вообще я не люблю, когда деньги на ерунду тратят прежде, чем начать их зарабатывать. Сделали мы покупки, вернулись в квартиру наших родственников, разгрузились там и пошли на дело, то есть брать квартиру.

Видимо, покойный был большим жизнелюбом – жил стильно. Мебель у него с финтифлюшками, одежда ковбойская: замша с бахромой, сапоги тисненой кожи с каблуками. Его 80-летний брат вытаскивает откуда-то из каптерки ящик с бутылками вина. «Вино кошерное?» – интересуюсь я, абсолютно в шутку. Брат покойного очень загрустил и сокрушенно-виновато замотал головой: нет, мол, не кошерное. Я его успокаиваю: «Не волнуйтесь, мы сами над ним помолимся, и всё будет в порядке». Он обрадовался – то ли шутке, то ли тому, что вино заберут и помещение от него освободится.

Вернувшись с погрузочно-разгрузочных работ, мы затащили в квартиру родственников всё, что было получено в этой акции. Ящик с вином я внёс последним. Открыл коробку – ни фига себе!!! Там вина по 60–80 долларов за бутылку! Говорил же, что покойный был большим жизнелюбом. Родственник бутылочки аккуратно в кухонный шкаф расставляет и говорит мне с довольной улыбкой: «Здорово получилось. А могли бы потратить три доллара на те две бутылки!»

Взяли у нас в приличную компанию трех практикантов тестировать антивирусный софт. И всё бы ничего, но одного практиканта посадили заражать компьютер вирусами из «ящика Пандоры», чтобы потом было что тестировать – ловит антивирусник эту бяку или не ловит? Представьте себе, существуют некачественные вирусы, которые плохо переносятся с носителя на компьютер. Но есть методы, позволяющие заставить даже такой ленивый вирус переместиться по назначению. Говоря шершавым языком резюме, человека посадили создавать Test Environment.

Не знаю, как уж у него такое вышло (хотя, понятно, бардак у них там творился в компании), но вместо одного компьютера заражению подвергся весь корпоративный нетворк. Свалили вину на практиканта и с той поры перестали брать новых.

Те, кто думают, что любая компания возьмет на бесплатную практику сколько угодно практикантов, сильно заблуждаются. Многие не возьмут даже бесплатно – от греха подальше.

Приходит ко мне как-то начальница отдела кадров гигантской японской компании, которая производит фотоаппараты, принтеры и сканеры. На тот момент как раз входили в моду all-in-one – «всё в одном корпусе», еще и факс в придачу. И проливает кадровичка бальзам на моё сердце, спрашивая, не перепадет ли ей славных русских практикантов-тестировщиков от наших щедрот.