Михаил Портнов - Американские горки. На виражах эмиграции

– Для начала поищи и найди в своём доме листочки бумаги, которые с одной стороны исписаны, а с другой чистые.

– А зачем?

– Хороший вопрос! Мы сделаем из них тетрадку для учета расходов. Без учета расходов непонятно, где можно сэкономить.

– Если это так важно, то я могу купить новую тетрадку.

– Вот! – огорченно разводит руками богатый еврей. – Вот с этого всё и начинается!!!

Прораб, приехавший учиться из Лос-Анджелеса, как-то говорит мне: «Миша, ты даже не представляешь, сколько народу в Лос-Анджелесе пошло бы к тебе учиться! Тут людей непристроенных море, а там их просто океан».

В плане открытия филиалов и отделений на тот момент меня беспокоил только перегрев местного рынка. Если открывать филиал в Сан-Франциско или Фримонте, например, то все эти люди затем окажутся на том же рынке вакансий, что и наши студенты из Маунтин-Вью. То есть, нет никакого смысла это делать. Но если речь об отдаленном рынке, не пересекающемся с нашим, то почему бы нет? Нужно только, чтобы там, на месте, был правильный народ, который бы занимался школой, и нас не дискредитировал.

И, представьте себе, у Прораба оказались такие люди в Лос-Анджелесе! Два брата из Гомеля. Один – помоложе – программист. Только что приехал, английский почти на нуле, не может найти работу, зато может освоить и преподавать тестирование. Тем более, что мы можем его у себя отстажировать. Второй брат – постарше – кандидат наук, не может найти работу по специальности и чем-то второстепенным занимается. Очень честный и приличный человек. Надо с ним переговорить, может, заинтересуется.

Переговорили, договорились. Дали объявление вместе с моей статьей в лос-анджелесских русских газетах, по местному русскоязычному телевидению реклама прошла. Я приехал в Лос-Анджелес на несколько дней, чтобы провести собеседование и общее собрание для заинтересовавшихся. Прораб тоже приехал и выступил на презентации с рассказом о своих приключениях. Желающих поступить на курсы оказалось слишком много. Многие уже знали про нас от знакомых, живущих в Силиконовой долине.

Я провел отборочное собеседование с желающими учиться. Помню женщину, лет этак хорошо за пятьдесят, с нулевым английским. Она просто навзрыд рыдала, когда я сказал, что не могу ее взять, поскольку она не сможет искать работу. Была она очень интеллигентной, я бы даже сказал, аристократической внешности.

Гриша – старший из братьев – исполнял обязанности менеджера. Он снял помещение где-то в районе West Hollywood, эпицентре тамошней русской жизни. Купили компьютеры на собранный со студентов аванс, организовали две группы, и понеслось!

Довольно быстро выяснилось, что контингент в Лос-Анджелесе по настрою сильно отличается от нашего. Думаю, открой я в тот момент отделение в Сан-Франциско (а было это весной 1996 года), то картина была бы очень схожей. Многие студенты ожидали, что им принесут что-то на блюдечке, и сами сильно напрягаться не хотели. Вот те на! Расклад между «бодрыми» и «квёлыми» примерно 50 на 50. «Бодрые» по окончании курса массово поехали в Долину и пошли на практику в Компак (я за них договорился). Кое-кто в Долине затем остался, остальные вернулись в Лос-Анджелес. Практически все тут же нашли работу, как в Северной, так и в Южной Калифорнии. Кто не мог приехать на практику, но искал работу на месте, тоже находили её. Но половина выпускников не отослала ни одного резюме. Кстати, все резюме я делал в телефонном диалоге, своей рукой.

Ещё я снимал видео в своем классе и отсылал им кассеты для выравнивания уровня преподавания. Одного из наших самых лучших выпускников, поработавшего в Компаке, я откомандировал в Лос-Анджелес для усиления связи между двумя нашими центрами. Сам пару раз туда приезжал, чтобы какие-то занятия провести.

Потом мы сделали еще один набор. Картина к лучшему не поменялась. Встал принципиальный вопрос: нужно ли нам отделение с пятидесятипроцентным, в лучшем случае, трудоустройством? Ответ: нет, не нужно. Это не тот результат, ради которого стоит тратить силы.

Гриша, его жена и его брат вскоре нашли работу тестировщиков, настолько их все это пробрало. Некоторые из наших выпускников стали потом очень успешными репетиторами. Я к ним частенько народ направлял, когда мне звонили из Лос-Анджелеса. Да и тут, на месте, у меня часто спрашивают, где можно подучиться родственникам, живущим в Лос-Анджелесе.

Филиал просуществовал с полгода или чуть больше. И зарекся я с той поры отделения на стороне открывать.

На иммиграционных форумах часто вспыхивают дискуссии по очень распространенному сценарию. Например, аргумент: «Отмазался от службы в армии, дал взятку в военкомате. Как можно жить в такой стране?» Контраргумент: «Вот только не надо ерунду говорить, в Америке тоже взятки берут». Замените аргумент на любой другой, и дальше развернется такая же точно дискуссия.

То же и c вопросом об иждивенчестве, распространенном среди русской эмиграции и выросших здесь американцах. В каждом из обществ, в каждой из стран есть любые пороки: иждивенчество, воровство, коррупция, чиновничий произвол, убийства, наркомания, педофилия… Список можно продолжить. Сам факт наличия порока не имеет абсолютно никакого значения без его количественного выражения и без учета того, был ли человек принужден жить среди порока или сам сознательно выбрал такую жизнь.

В общем и целом американское общество исторически культивирует в людях веру в себя, в свою самодостаточность, способность достигнуть любых поставленных целей. Это открытое общество, где каждый может подняться с самых низов до самых высот. Ему не только никто не мешает, ему всячески помогают.

В тоталитарном обществе человек, естественно, рассуждает иначе: меня лишили возможности добиться всего самому, тогда вы меня и обеспечивайте!

В США вы сами решаете, как вам быть, где жить, по какой профессии работать, с кем общаться. И среди наших соотечественников есть невероятно много симпатичнейших и честнейших людей, во всех отношениях замечательных. Я многократно слышал из интервью российских артистов, что публика на концертах в Пало-Альто совершенно невероятная. Я с этим согласен абсолютно. От публики в Сан-Франциско мы отличаемся очень и очень сильно. Выбирайте!

Во времена функционирования лос-анджелесского филиала я записывал для тамошних студентов видеоуроки по автоматизации тестирования. Не специальное видео, а просто то, что происходило на моих уроках. А на них сидела очень упертая женщина, которая никак не врубалась в один фундаментальный момент, необходимый для автоматизации.