Михаил Портнов - Американские горки. На виражах эмиграции

Получают эти мужики, как правило, немного, тысяч 40 в год или около того. Их юные подруги на старт зарабатывают больше. Американцев это, надо сказать, совершенно не раздражает, скорее радует: хороший дил. Есть такие, что своих девочек поколачивают. Есть такие девчонки (их совсем немного), что не только терпят побои, но даже принимают это как должное.

Одно очаровательное создание из тверских, чудоребенок лет 19-ти, с не менее очаровательным 35-летним мужем-американцем, который с ней носится, как с деточкой, спрашивает меня как-то: «Знаете, Михаил, мне тут предложение о работе сделали на 55 тысяч, я не знаю, принять или отказаться?»

– А почему бы не принять?

– Так девочкам в нашей группе по 65 и больше дают.

– Это правда, но девочкам в группе по 35 лет и они все с высшим образованием.

– Так что? Советуете принять?

– Ну, конечно! Представь, сколько ты будешь получать в 35, если в 19 начнешь с 55 тысяч!

Пару слов хочу сказать о мрачных, подозрительных, скулящих, ноющих, гадящих, портящих настроение окружающим. Поначалу, в силу отсутствия жизненного опыта, я смотрел на таких людей без опаски, считая, что люди меняются и ничего страшного в этом нет. Я очень заблуждался. От таких надо избавляться, и чем раньше, тем лучше. Это раковая опухоль, разрушающая, убивающая все вокруг. Эти мрачные энергетические вампиры высасывают силы из других людей. Если в группе на 15 человек такой один – проблемы нет. Если двое, то половина группы никогда не начнет искать работу. Если трое – то начнут ее искать всего 3–4 человека.

Когда до меня это дошло, процесс отсева стал очень простым: мы с первой секунды выслеживаем тех, кто занимается такими делами. Отдаем ему в руки его деньги и прощаемся. Никто из них никогда не спорил, не сопротивлялся и не пытался ничего доказать.

В нашем деле у студента есть только один способ не быть успешным – не дойти до конца, бросить. Кто не бросил

– обязательно пришел к цели. Лишних два месяца заняло? Кого это волнует в таком деле, как смена профессии? А если даже на 4 месяца больше, то что, это трагедия, что ли?

Хочу сказать всем, кто это читает: если вы позволяете кому-то портить вам настроение негативом, вы сами заколачиваете гвозди в крышку собственного гроба. Гоните их взашей из вашей жизни, на пушечный выстрел к себе не подпускайте.

К слову, я читал как-то в те годы статистику причин увольнений сотрудников. Так вот, свыше 70 % были уволены

– не сокращены, а именно уволены! – за negative attitude (отрицательное отношение).

В преодолении полосы жизненных неудач самое сложное – это признать, что причина в тебе самом. Если ты смог прийти в эту точку, то кризис миновал и дальше дело пойдет на поправку. Особенно трудно это дается в эмиграции. И это вдвойне странно, поскольку многие из нас приезжают в страну, о которой не имеют ни малейшего представления, с уже сложившейся картинкой, как они будут в ней жить:

– Я буду делать бизнес.

– Я буду ремонтировать машины.

– Я выучусь на МБА и буду работать в хорошей компании.

– Я сразу куплю дом во Флориде, у пляжа, и сэкономлю на ренте.

– Я поеду туда, где все дешево, там легче.

– Я поеду туда, где все дорого и где высокие зарплаты.

– Я буду менеджером по продаже услуг сотовой связи.

– Мне друзья в первое время помогут с жильем.

– Я не говорю по-английски, но я хороший специалист и быстро найду работу по строительству мостов…

По сути, ни с чем важным нам расставаться не нужно, поскольку ничего реального в этих фантазиях нет. Но от этого не становится легче, ибо это нашииллюзии, нашинеоправдавшиеся надежды, нашсвет в конце тоннеля. И какими бы абсурдными они ни выглядели со стороны или просто по истечении времени, но здесь и сейчас нам кажется, что отказаться от них – это отказаться от части себя. Это очень и очень трудный барьер для многих. И что скажут соседи по подъезду в Конотопе?

Один из факторов, который усугубляет ситуацию, – это свойственный подавляющему большинству людей своего рода двойной стандарт: себя мы судим по намерениям, но других людей мы судим по результату. Если бы мы могли себя судить тоже по результату, то от завиральных саморазрушительных иллюзий мы отказались бы намного раньше и намного легче. Но мы прощаем себе отсутствие результата, оправдывая себя благими намерениями. Мы же хотели как лучше!

Один из принципов успешной адаптации – не искать себе оправданий. Это так просто, это так удобно – всегда иметь, на кого свалить неудачи. Всегда найдётся причина, почему мы не смогли. Это путь в никуда! Налево пойдешь, направо пойдешь… Оправдание найдешь – никуда не придешь, будешь ходить по кругу и примагничивать к себе таких же благонамеренных неудачников, которые в собственной жизни не виноваты.

Мы не имеем возможности контролировать других людей. Но мы можем и обязаны контролировать себя самих. И как только мы вместо поиска ответа на вопрос «кто виноват?» переключимся на вопрос «что я лично могу сделать, чтобы изменить ситуацию?» – произойдет чудо. Решения посыплются, как из рога изобилия. Толпа симпатичных людей, желающих тебе помочь, возникнет чудодейственным образом из окружающего пространства, и все разрешится само собой. Просто от правильной постановки вопроса.

А пройдет несколько лет, и от смеха будет живот надрываться, когда вспомнишь, от какой ерунды еще не так давно хотелось повеситься или выть по-волчьи от безнадеги и тоски.

Новый эмигрант едет в Америку. Ему на родине ребята рассказали, что в Америке работать вообще не надо: страна такая богатая, что деньги просто лежат на земле, только наклоняйся и подбирай, и вся работа.

Выходит парень из самолета и идет по коридору туда, где багаж выдают. Несколько шагов сделал, видит: на полу бумажка пятидолларовая лежит. Он за ней инстинктивно потянулся было, чтобы поднять. Но одернул себя, выпрямился и пошел дальше за багажом. «Ну чего я, действительно, в первый же день должен начинать работать?»

На одном озере жила стая больших добрых белых птиц. Пришла осень, и стая собралась улетать на юг. К стае больших добрых белых птиц прилетела маленькая бедненькая птичка и сказала:

– Ага! Вы улетаете на юг, а мне придется здесь мерзнуть?

– Не расстраивайся, – сказали большие добрые белые птицы. – Мы возьмем тебя с собой.

– Ага! – сказала маленькая бедненькая птичка. – У вас вон какие большие клювики, вам легко добывать еду, а я буду голодать?

– Мы будем кормить тебя в дороге.

– Ага! – сказала маленькая бедненькая птичка. – У вас вон какие большие крылья, а я буду уставать в пути?