Андрей Болотов - Жизнь и приключения Андрея Болотова [т. 4]

Чрезъ два дни послѣ сего, проводилъ я сына моего, поѣхавшаго от насъ на нѣсколько дней въ наше Дворениново. Причина ѣзды сей была экономическая: еще въ послѣднюю нашу тамъ бытность горевали мы съ сыномъ своимъ о томъ, что во всѣхъ садахъ нашихъ было очень мало плодовитыхъ деревъ породъ хорошихъ, а все были очень посредственныя и старинной разводки, и совѣтуя о томъ, какъ бы сему злу пособить и снабдить оные всѣми лучшими породами плодовъ, какіе тогда наиболѣе славились и были намъ извѣстны, — положили, чтобъ ему, по наступленіи времени къ листочнымъ прививкамъ, пріѣхать самому, привезть съ собою листочковъ всѣхъ лучшихъ и славнѣйшихъ породъ и развить ими всѣ находящіяся въ садахъ моихъ молодыя и къ тому способныя яблонки. А какъ около самаго сего времени и прививались вездѣ прививки, то и предложилъ я ему сіе нужное дѣльце. Ему хотя и не слишкомъ уже-было хотѣлось предпріять сіе путешествіе, однако, зная самъ надобность замышляемаго дѣла, согласился принять на себя сей трудъ. Итакъ, снабдивъ его листками хорошихъ породъ яблоней и поручивъ постараться достать чрезъ Пастухова и въ Тулѣ «наилучшія и славнѣйшія породы, отправилъ я его, придавъ ему человѣка три, умѣющихъ прививать, на воспоможеніе. И онъ и выполнилъ коммиссію сію какъ нельзя лучше, и проживши въ деревнѣ болѣе недѣли, превратилъ множество молодыхъ яблоней изъ дурныхъ въ хорошія, и положилъ чрезъ то основаніе всѣмъ лучшимъ породамъ, находящимся нынѣ въ садахъ моихъ, и всѣ онѣ съ самого сего времени и начали поправляться и приходить въ лучшее съ сей стороны состояніе. Онъ пробылъ въ семъ отсутствіи от меня почти съ двѣ недѣли, которое время занимался я уже одинъ въ Богородицкѣ разными своими занятіями, а особливо лѣченіями больныхъ на своей машинѣ, и пользовался только пріятнымъ сотовариществомъ г. Жданова, съ которымъ многія минуты провели мы съ особливымъ удовольствіемъ. А между тѣмъ не было недостатка и въ гостяхъ. Множество и сихъ пріѣзжало къ намъ въ сей періодъ времени, и я едва успѣвалъ ихъ у себя угащивать. въ сихъ происшествіяхъ прошелъ нечувствительно весь іюль мѣсяцъ, а предъ самымъ концемъ онаго перетревожены мы были извѣстіемъ, что ѣдетъ къ намъ нашъ тогдашній тульскій губернаторъ и скоро будетъ. Но мы со всѣми городскими цѣлыхъ два дни его, одѣвшись и убравшись, дожидались, и въ-прахъ тѣмъ измучились, а дождаться не могли. Онъ изволилъ проѣхать въ Епифанъ и насъ промучилъ понапрасну.

Въ теченіи мѣсяца августа важныхъ происшествій было еще того меньше, и онъ весь прошелъ безъ всякихъ особливостей. Мы продолжали жить по-прежнему, занимались своими дѣлами, разъѣзжали кое-куда въ гости, а болѣе того сами ихъ у себя угащивали. Въ пріѣзжаніи ихъ къ намъ не было и въ сей мѣсяцъ недостатка. Но не одинъ разъ доходило до того, что я инымъ уже и не радъ былъ, потому что они отнимали у меня время и мѣшали заниматься своими дѣлами. Великая разница имѣть дѣло съ такимъ гостемъ, съ которымъ можно заняться о чемъ-нибудь интересными и пріятными разговорами, и съ такимъ, съ которымъ говорить совсѣмъ нечего, и который сидѣніемъ своимъ только отягощаетъ хозяина и нагоняетъ на него скуку.

Кромѣ обыкновенныхъ и нестоящихъ упоминанія происшествій, было нѣкоторою особливостію то, что я въ самое то время, когда собирался я писать въ Петербургъ отвѣтъ на послѣднее письмо ко мнѣ от г. Нартова, вдругъ удивленъ былъ полученіемъ еще письма изъ Экономическаго Общества. Случилось сіе 22 августа, и въ самое то время, когда замышляли мы съ Павломъ отправиться въ путь въ отдаленную свою тамбовскую деревню. Съ превеликимъ любопытствомъ распечатывалъ я оное, желая узнать, о чемъ бы такомъ оно было, и нашелъ, что оно все наполнено было возлагаемыми на меня коммиссіями и заданными лично мнѣ разными вопросами. Какъ все сіе было первое и необыкновенное дѣло, то удивился я тому не мало и не зналъ, что бъ побудило Экономическое Общество задавать мнѣ такія задачи, и другого не находилъ, что произошло сіе единственно для побужденія меня писать, и поелику имъ нужны были всѣ мои сочиненія, о чемъ бы они ни были, но для меня были они не всѣ равны.

По отправленіи сего письма, стали мы съ сыномъ помышлять о затѣваемой нами ѣздѣ въ степную нашу тамбовскую деревню. И какъ къ сему потребно было выпросить дозволеніе у моего командира, то хотѣлъ-было я съѣздить самъ для сего въ Тулу. Но какъ от пріѣзжихъ изъ Тулы услышалъ, что директоръ нашъ собирался около сего времени ѣхать въ свою деревню, а съ другой стороны-получено было извѣстіе, что къ намъ скоро будетъ нашъ губернаторъ, то рѣшился проситься въ сей отпускъ у командира моего письменно, и отправилъ сіе письмо въ Тулу съ своимъ сыномъ, которому хотѣлось въ сіе время побывать въ Тулѣ, сколько для своихъ надобностей, столько для выполненія давнишняго своего желанія срисовать съ нѣкоторыхъ улицъ тульскихъ проспектевическихъ видовъ; къ чему побуждало его наиболѣе то, что знакомецъ нашъ Пастуховъ имѣлъ у себя сына, искуснаго въ гравировкѣ, и который брался вырѣзать рисунки сіи на мѣди и послѣ отпечатать. И какъ сыну моему въ сію его бытность въ Тулѣ дѣйствительно удалось, удосужившись, снять видъ съ крѣпости и торговой площади съ стороны от завода, то сіе впослѣдствіи времени онъ и выполнилъ и имѣющійся у насъ и понынѣ эстампъ или печатный рисунокъ его работы служитъ тому памятникомъ. Изъ сего путешествія возвратился онъ ко мнѣ уже 30 числа августа и, противъ всякаго чаянія, привезъ ко мнѣ и дозволеніе на отлучку.

Что касается до насъ, то мы въ самое сіе время и уже нѣсколько опять дней сряду дожидались къ себѣ пріѣзда губернаторскаго и на-силу-на-силу, наконецъ, въ сей день его дождались передъ вечеромъ. Былъ тогда губернаторъ у насъ генерал- маіоръ Андрей Ивановичъ Лопухинъ, человѣкъ средственныхъ достоинствъ и дарованій, и потому и не слишкомъ всѣми былъ и уважаемъ. Онъ пріѣхалъ тогда къ намъ, вмѣстѣ съ своею женою, боярынею взрачною и красивою, и съ предсѣдателемъ гражданской палаты, Петромъ Ивановичемъ Свѣчинымъ и его женою и двумя барышнями. Всѣ мы ввечеру ходили въ садъ и много веселились, и я у губернатора во дворцѣ ужиналъ и заговорилъ ихъ всѣхъ въ-пухъ. Губернаторъ пробылъ у насъ не долѣе какъ до обѣда въ послѣдующій день, и по-утру, обходивъ всѣ суды и расправу, былъ вмѣстѣ со мною въ нашей церкви у обѣдни, а губернаторша между тѣмъ удила въ сажелкахъ нашихъ рыбу. Какъ между прочимъ разговорились мы о электрицизмѣ, и губернатору съ Свѣчинымъ отмѣнно восхотѣлось видѣть мою машину, то пригласилъ я ихъ къ себѣ въ домъ и показывалъ имъ оную, и они восхотѣли сами на ней поэлектризоваться. Потомъ возвратились мы во дворецъ и обѣдали всѣ вмѣстѣ, и послѣ обѣда губернаторъ тотчасъ от насъ и поѣхалъ, отзываясь обо мнѣ весьма довольнымъ. Но я болѣе доволенъ былъ тѣмъ, что мнѣ удалось при семъ случаѣ г. Свѣчина преклонить себѣ въ дружбу, и изъ врага сдѣлать себѣ пріятеля; ибо до сего времени онъ мнѣ, самъ истинно не зная за-что, какъ-то все неблагопріятствовалъ, а съ сего времени по самую свою смерть былъ онъ ко мнѣ всегда благорасположеннымъ.