Александр Королев - Илья Муромец

Таирову понравилась музыка, и в 1934 году он предложил поэту-большевику Демьяну Бедному написать новый текст. Вариант Крылова показался тому чушью, и красный баснописец решил для начала сделать образы оперы узнаваемыми. Прежде всего, князем и княгиней, вместо ничего не значащих для широкой публики Густомысла и Милитрисы, стали Владимир и Рогнеда, которых Демьян окарикатурил до крайности. Князь Владимир представлен в пьесе круглым дураком и алкоголиком («пьян без протрезвленья»). Хор поет о нем:

Княгиня Рогнеда по ходу действия «зарится» на всех встречных мужчин и «похотливо ржет». Всякого, кто «попросит», она готова «ублаготворить», и с ней «не то что богатырь, а богатырский стан управится едва ли». Владимира окружают соответствующие ему богатыри — Аника-воин, Олеша Чудило (про него известно, что «все красотки, все молодки любят Лёшу до сухотки»), Кит Купило (который грабит «смело и умело»), Авось и Небось. Они по ходу действия постоянно опохмеляются, а еще сморкаются, скребут затылки, поясницы, под мышками и приводят в порядок лапти. Хор на сцене распевает про богатырей:

На вопрос Владимира, обращенный к старшему богатырю Анике-воину: побьют ли они супротивника, тот отвечает, что может быть, и побьют, а ежели нет, то побьют их, но это не страшно: «Побьют-побьют, а как бить устанут, сами отстанут». Владимир может быть спокоен. Не разочаровывает его и «купецкий сын» Купило. У него Владимир интересуется: не продаст ли богатырь, «ежели что», отечества? Тот успокаивает: «Мало дают». Косноязычный Владимир согласен с Купилой: «Вот именно… Я тоже говорю… Дали бы больше, я бы сам… это самое…» В момент опасности богатыри норовят как можно «глубже забраться в кусты».

Первые три картины пьесы Демьяна Бедного посвящены описанию выхода Владимира и богатырей из запоя. Обнаружив на себе нательные кресты, пропойцы с трудом вспоминают, как Владимир с греком Анастасом сколько-то дней «валандался, винища сколько греческого вылакал» и «спьяну смуту какую в народе сделал» — сам пьяный вместе с пьяными богатырями принялся «в воду, не раздевшись, кидаться — народ по улицам ловить и в воду загонять старого и малого», многих потопил и заставил за Днепр в леса бежать. Так произошло Крещение Руси.

Кроме антирелигиозной темы в произведении Демьяна Бедного развивается и неизбежная для его времени тема классового противостояния. В пьесе она изображается как борьба страшного для киевского двора разбойника Угара (по существу, главного героя пьесы) за освобождение своих товарищей, захваченных богатырем Соловьем Будимировичем. Соловей, претендующий на руку дочери Владимира княжны Забавы, единственный в пьесе настоящий богатырь при дворе Владимира. Однако сам себе он дает следующую характеристику:

Разбойник Угар проникает в княжеский терем под видом скомороха Фомы и ловко обманывает дегенеративную правящую элиту. В этом ему помогает сенная девушка Забавы Чернавка. Угар-Фома любит ее «не только за красу», но и за то, что мозги у нее «не в носу». В какой-то момент Владимир решает принять удальца Фому-Угара в число богатырей. Остальные богатыри против этого, они обзывают претендента «дубиной», «скоморошиной» и «мужиком-деревенщиной». {482} Напомню, что последним эпитетом обычно награждают в былинах «бояре кособрюхие» явившегося ко двору Владимира-князя Илью Муромца. Возникает впечатление, что в ходе создания пьесы Демьян Бедный, превратив Алешу Поповича в Чудилу, подумывал сделать Илью Муромца предводителем разбойников, видя в нашем богатыре, следом за А. В. Луначарским, революционера. Однако по каким-то причинам этого не произошло.

Углубляться в детали пьесы Демьяна Бедного смысла нет, это займет слишком много места — новая версия «Богатырей» включала три акта и 12 картин (для сравнения, в варианте В. А. Крылова было всего пять картин). Скажу только, что обманутый Угаром Соловей Будимирович вместо Забавы похищает ее мать. Через пару месяцев замученный Рогнедой, которая у него «всю силу отняла», богатырь возвращает старую княгиню мужу. Однако тот уже решает жениться на фальшивой греческой царевне Анне, которую вместе с «целым выводком девиц» привозит на Русь грек Анастас.

Владимир после общения с красавицей Анной окончательно убеждается в том, что «новая вера не в пример краше», и отправляет немолодую Рогнеду в монастырь (специально для этого основанный). В жены Соловью Будимировичу он отдает Забаву. Соловей тут же принимает крещение под именем Савелия. Завершается пьеса картиной свадьбы Владимира с Анной и Соловья с Забавой. Пока гости пьют, пляшут и разгадывают двусмысленные загадки (типа: «Мохнатенько, косматенько, в середине сладенько»), Чернавка похищает оружие, доспехи богатырей и передает разбойникам. Вооружившись, Угар с ватагой врываются в зал, князь и богатыри в панике прячутся под стол и скамьи, недолгое сопротивление оказывает лишь Соловей Будимирович. Товарищи Угара освобождены. Разбойники грабят присутствующих и уходят, уводя с собой связанного Соловья. Угар, презрительно оглядывая ноги, торчащие из-под скамей, произносит по адресу богатырей:

После исчезновения разбойников Владимир и богатыри вылезают из своих укрытий и приходят к выводу, что те их не тронули потому, что «испужалися». На радостях все пускаются в «вакханальный пляс».

Демьяну Бедному представлялось, что он своим произведением наносит удар по «трем титанам» прежнего режима — православию, самодержавию и народности. Позднее сочинитель давал к «Богатырям» следующие пояснения: «Ведь я привык думать, что Византия пришла к нам с крещением. А византизм было страшное для меня слово. Ведь мы с крещением получали византизм, восток. Мы повернулись спиной к Западу. Византия от Рима отошла и дала нам наиболее порочную форму христианства. Как это христианство ни является прогрессивным, но форма была настолько жуткая для нас, что дала и обоготворение царской власти, дала нам московских государей. Эта идеология византизма держала нас до Октября, т. е. если византизм был прогрессивен на тот момент, то потом он стал для нас хуже татарского ига, он отвратил нас на сотни лет от Запада. Даже поляки рыцарство свое создавали, войско создавали, и эти войска били Россию. Византизм этот был обскурантизм. При всех тех культурных явлениях, как, например, грамота и вообще, учитывая всю культуру, мы говорили не о культуре, которую принес византизм, а больше говорили об ужасах, которые он нам дал. Да и сама конструкция восточного православия была не к укреплению русского государства». {485} Пьеса казалась автору настолько удачной, что он даже опубликовал 24 октября 1936 года в «Правде» статью о готовящейся премьере, думая привлечь к постановке большее внимание. И ему это удалось. На шестое представление «Богатырей» 12 ноября того же года пришел даже председатель Совета народных комиссаров СССР В. М. Молотов. Выдержал Вячеслав Михайлович только первый акт, возмутился от вида пьяных богатырей и покинул театр, дав происходящему вполне объективную оценку: «Безобразие! Богатыри ведь были замечательные люди». Уже на следующий день Всесоюзный комитет по делам искусств при Совнаркоме СССР вынес постановление «О пьесе „Богатыри“ Демьяна Бедного». Превращение разбойников в революционеров было определено как неверное, а крещение Руси, названное в постановлении «положительным этапом в истории русского народа», в трактовке Демьяна Бедного определено как «антиисторическое и издевательское». Пьесу сняли с репертуара как «чуждую советскому искусству», а на Демьяна Бедного обрушился настоящий шквал газетной критики. 21 ноября состоялось заседание бюро секции поэтов Союза советских писателей, на котором А. А. Сурков заявил: «Вся пьеса Демьяна Бедного проникнута вульгарным отношением к вопросам истории. Фашистская литература говорит, что в России нет народности, не имелось и государственности. В связи с такой трактовкой вся концепция Демьяна Бедного имеет политически вредное направление. Демьян Бедный… опростил, вульгаризировал весь русский исторический процесс». {486} А. Я. Таирова отстранили от руководства, а Камерный театр на два года слили с Реалистическим театром Н. П. Охлопкова. Для Демьяна Бедного все закончилось исключением из партии и изгнанием из Союза писателей. Из произошедшего он сделал печальный вывод: «Не в свои сани не садись — черт знает куда приедешь». {487}