Фрэнси Эпштейн - Война Фрэнси

Но, несмотря ни на что, дважды в день с немецкой точностью всех заключенных собирали на appell. Совершенно бесполезное занятие, учитывая, что тот, кто еще утром был жив, к обеду мог уже умереть. Коек в бараках почти не было — их пустили на дрова. Не было ни тюфяков, ни одеял, заключенные вповалку спали на голом полу, положив голову на чьи-то ягодицы.

Прошло всего два месяца с тех пор, как двое заключенных из Венгрии занесли в лагерь тиф и началась эпидемия. Теперь, когда каждый день умирало от 250 до 300 заключенных, газовые камеры были не нужны. Ходили слухи о каннибализме в мужском отсеке, и, учитывая, что у некоторых трупов не хватало части бедер, скорее всего, это была правда.

Как-то раз внезапно раздали хлеб, хотя за несколько дней до этого кормить заключенных практически перестали. Как только изголодавшиеся люди впились зубами в хлеб и принялись пережевывать его, они услышали странный скрежет: в хлеб запекли толченое стекло. Неизвестно, сколько людей тогда умерло от сильнейшего внутреннего кровотечения, потому что многие съели его, несмотря на очевидный риск. Когда человек голоден настолько, что все двоится в глазах, мыслить здраво очень тяжело.

Эсэсовцы в своих начищенных до блеска сапогах размахивали хлыстами направо и налево, и все еще демонстрировали высокий уровень дисциплины, но однажды утром лагерь проснулся, и оказалось, что все охранники ушли, исчезли без следа. На их место заступили солдаты из Венгерской дивизии Гиммлера.

Некоторые заключенные наивно думали, что коричневорубашечники будут снисходительнее предшественников, но это были настоящие маньяки, которые стреляли из винтовок по любому, кто подходил к колючей проволоке ближе, чем на десять метров. Линия фронта приближалась с каждым днем. Кругом гремела артиллерия. Судя по залпам, их лагерь окружали.

В тот день среди чешских заключенных появилась еще одна женщина. Это была подруга Сильвы Буби, надзирательница из Нойграбена, которая приехала в новой полосатой робе и, будучи никем не замеченной, какое-то время оставалась среди заключенных. 13 и 14 апреля никто не выходил из бараков: венгры целились в голову любому, кто решался высунуться на улицу.

15-го числа входная дверь была приоткрыта, и одна из девушек бесцветным голосом сказала, что по главной дороге едет танк.

— Наверное, нас сейчас расстреляют из пулемета, — ответил ей кто-то.

— У него сбоку нарисована белая звезда, люк открыт, а на солдатах — черные береты, — настаивала все та же девушка.

— Иди ты к черту со своими фантазиями, — пробурчал кто-то, но были и те, кто из любопытства подполз к двери посмотреть.

Она говорила правду. Танк ей не привиделся. Как не привиделась ей и звезда на боку, и колонна следовавших за ним автомобилей.

Британцы наконец-то были здесь, на ветру развивался Юнион Джек [56] Union Jack ( англ .) — флаг Британской империи. , но заключенные были слишком далеко, чтобы поверить в реальность происходящего или ощутить радость освобождения. Осторожно, все еще страшась венгерских пуль, они по одному выходили из бараков. Когда все стало очевидно, они пошли, поползли и побежали к забору, чтобы поближе взглянуть на своих освободителей. На дороге один за другим появлялись бронетранспортеры, а солдаты выворачивали карманы наизнанку и кидали через колючую проволоку все, что у них было: шоколадные батончики, пайки, сигареты и другие мелочи, а в знак победы поднимали вверх два пальца. Многие из них плакали. Изголодавшиеся заключенные тут же стали вырывать друг у друга то, что бросили им солдаты, и завязались кровавые драки.

Чуть позже бригадир Глен Хьюз [57] Хью Ллуэллин Глен Хьюз (1892–1973) — офицер лечебного корпуса Королевской армии, прошел Первую и Вторую мировые войны. прошел по лагерю, его адъютанты попросили всех сохранять спокойствие, а тех, кто хоть немного знает английский, — выйти вперед, чтобы помочь с раздачей еды и оказанием первой помощи. Слезы текли по щекам генерала, и он не пытался скрыть их, видя столь ужасные страдания людей. Все хотели прикоснуться к нему и его солдатам, поцеловать их руки, но британцам было запрещено подходить ближе, чем на полтора метра, чтобы не заразиться тифом.

Ближе к вечеру подъехали большие грузовики с продовольствием, которое британцы, по всей видимости, обнаружили на первом же захваченном немецком складе. Килограмм тушенки из Чехословакии и маленькая банка сгущенки на человека. Китти доставала мясо из банки прямо пальцами и в один присест съела всю тушенку, 40 % которой составляло чистое сало, а потом запила все сгущенным молоком. А-4116 была уверена, что в течение часа умрет от дизентерии, потому что не могла проглотить ни кусочка.

На другой день британцы открыли нейтральную зону между двумя ограждениями из колючей проволоки, и весь лагерь стал доступным для мужчин и женщин, а потом открыли и склады немцев. В нескольких зданиях, на крышах которых были нарисованы огромные красные кресты, было достаточно еды и одежды, чтобы обеспечить армию и 40 000 заключенных Берген-Бельзена. Каждый, кто был в состоянии, с губительной жадностью забирался на склады как через двери, так и через окна. В состоянии массовой истерии люди буквально тонули — они засовывали головы в бочки с солеными огурцами, горчицей, лекваром [58] Очень густое, сваренное без сахара сливовое варенье. — Примеч. ред. и прочими припасами, в то время как остальные пытались перелезть через них.

Китти и А-4116 смотрели на это со стороны, чувствуя, что им не хватит сил ввязаться в драку, но чуть позже они заметили, как их похожие на скелеты собратья в немецкой униформе и сапогах выходят из соседнего, менее людного склада, и рискнули заглянуть туда. Девушкам удалось добыть две чудесные военные шинели на меховой подкладке, которые доходили им до пяток, и палатку. Со всем этим сестры, спасаясь от вшей, обосновались на одной из сторожевых вышек на нейтральной территории. Их даже не смущало, что прямо перед ними возвышалась гора трупов, выражения лиц которых менялось в зависимости от того, как падал свет. Их не смущало и то, что вышка была открыта со всех сторон и походила на холодный и продуваемый всеми ветрами балкон в трех метрах от земли. Установив палатку так, чтобы в нее не дул ветер, девушки укутались в шинели и уснули, словно принцессы в башне.

Последовавшие за этими событиями дни были очень странными. Разумеется, в разгар эпидемии отпустить узников домой было невозможно. Наше положение внезапно изменилось: вчерашние заключенные свободно ходили по лагерю и наблюдали за тем, как эсэсовцев пригоняют хоронить мертвых и выполнять прочую грязную работу.

Через три дня их было невозможно отличить от заключенных. Под надзором британских солдат над ними теперь глумились бывшие узники и подгоняли работать: schneller [59] «Быстрее» ( нем .) — Примеч. переводчика. ; быстрее, сука; ублюдок! Солдаты не позволяли наносить им увечья, но в то же время было очевидно, что они наслаждаются сменой ролей между заключенными и их бывшими палачами.