Владимир Высоцкий - Песни и стихи. Том 1

Инструктаж проходишь даже,

Как там проводить все дни.

Чтоб поменьше безобразий,

А потусторонних связей

Ни-ни-ни.

Личность в штатском, парень рыжий

Мне представился в Париже,—

Мол, будем с вами жить, я — Никодим.

Вёл нагрузки, жил в Бобруйске,

Папа русский, сам я русский,

Не судим.

Исполнительный на редкость,

Соблюдал свою секретность

И во всём старался мне помочь.

Он теперь по роду службы

Дорожил моею дружбой

День и ночь.

На экскурсию по Риму

Я решил без Никодиму —

Он всю ночь писал, и вот уснул.

Но личность в штатском, оказалось,

Раньше боксом увлекалась —

Не рискнул.

Со мной он завтракал, обедал,

И везде за мною следом,

Будто у него нет дел.

Я однажды для порядку

Заглянул в его тетрадку —

Обалдел.

Он писал — такая стерва —

Что в Париже я на мэра

С кулаками нападал,

Что я к женщинам несдержан

И влияниям подвержен

Запада.

Значит, что ж? Мы можем даже

Заподозрить в шпионаже.

Вы прикиньте, что тогда?

Это значит, не увижу

Я ни Риму, ни Парижу

Никогда.

Сегодня в нашей комплексной бригаде

Прошёл слушок о бале-маскараде.

Раздали маски кроликов, слонов и алкоголиков,

Назначили всё это в зоосаде.

— Зачем идти при полном при параде.

Скажи мне, моя радость, Христа ради.

Она мне: «Одевайся, мол, я тебя стесняюся,

Не то, мол, как всегда, пойдёшь ты сзади.

Я платье, — говорит, — взяла у Нади,

Я буду нынче, как Марина Влади.

И проведу, хоть тресну я, часы свои воскресные,

Хоть с пьяной твоей мордой, но в наряде».

Зачем же я себя утюжил, гладил?

Меня поймали тут же в зоосаде —

Ведь массовик наш Колька дал мне маску алкоголика —

И на троих зазвали меня дяди.

Я снова очутился в зоосаде.

Глядь — две жены, ну, две Марины Влади,

Одетые животными с двумя же бегемотами.

Я тоже озверел и стал в засаде.

Наутро дали премию в бригаде,

Сказав мне, что на бале-маскараде

Я будто бы не только сыграл им алкоголика,

Абыл у бегемотов я в ограде.

У нее всё своё — и бельё, и жильё.

Ну, а я ангажирую угол у тёти.

Для неё всё свободное время — моё:

На неё я гляжу из окна, что напротив.

У неё каждый вечер не гаснет окно,

И вчера мне лифтёр рассказал за полбанки —

У неё два знакомых артиста кино

И один популярный артист из Таганки.

И пока у меня в ихнем Жэ Ке рука,

Про неё я узнал очень много нюансов:

У неё старший брат — футболист «Спартака»,

А отец референт в министерстве финансов.

Я скажу, что всегда на футболы хожу,

На «Спартак», и слова восхищенья о брате.

Я скажу, что с министром финансов дружу

И что сам как любитель играю во МХАТе.

У неё, у неё на окошке герань,

У неё, у неё занавески в разводах.

У меня, у меня на окне ни хера,

Только пыль, только толстая пыль на комодах.

Ничего, я куплю лотерейный билет,

И тогда мне останется ждать так недолго.

И хотя справедливости в мире как нет,

По нему обязательно выиграю «Волгу».

На границе с Турцией или с Пакистаном

Полоса нейтральная, справа, где кусты —

Наши пограничники с нашим капитаном,

А на левой стороне — ихние посты.

А на нейтральной полосе цветы

Необычайной красоты.

Капитанова невеста жить решила вместе,

Прикатила, говорит: «Милый, то да сё.

Надо ж хоть букет цветов подарить невесте.

Что за свадьба без цветов — пьянка да и всё».

А на нейтральной полосе цветы

Необычайной красоты.

А к ихнему начальнику, точно по повестке,

Тоже баба прикатила — налетела блажь!

И тоже: «Милый, — говорит (только по-турецки),—

Будет свадьба, — говорит, — свадьба. И шабаш!»

А на нейтральной полосе цветы

Необычайной красоты.

Наши пограничники храбрые ребята —

Трое вызвались идти, а с ними капитан.

Да разве ж знать они могли про то, что азиаты

Порешили в ту же ночь вдарить по цветам?

Ведь на нейтральной полосе цветы

Необычайной красоты.

Пьян от запаха цветов капитан мертвецки,

Но и ихний капитан тоже в доску пьян.

Повалился он в цветы, охнув по-турецки,

И по-русски крикнув «…мать!», рухнул капитан.

А на нейтральной полосе цветы

Необычайной красоты.

Спит капитан, и ему снится,

Что открыли границу, как ворота в Кремле.

Ему и на фиг не нужна была чужая заграница,

Он пройтись захотел по ничейной земле.

Почему же нельзя? Ведь земля-то ничья!

Ведь она нейтральная!..

А на нейтральной полосе цветы

Необычайной красоты…

Побудьте день вы в милицейской шкуре,

Вам жизнь покажется наоборот.

Давайте выпьем за тех, кто в МУРе,

За тех, кто в МУРе, никто не пьёт.

А за соседним столом компания,

А за соседним столом веселие,

А она на меня ноль внимания,

Ей сосед её шпарит Есенина.

Побудьте день вы в милицейской шкуре,

Вам жизнь покажется наоборот.

Давайте выпьем за тех, кто в МУРе,

За тех, кто в МУРе, никто не пьёт.

Понимаю я, что в Тамаре ум,

Что у ей диплом и стремления.

И я вылил водку в аквариум.

Пейте, рыбы, за мой день рождения.

Побудьте день вы в милицейской шкуре,

Вам жизнь покажетсмя наоборот.

Давайте. ж выпьем за тех, кто в МУРе,

За тех, кто в МУРе, никто не пьёт.

Не покупают никакой еды,

Все экономят вынужденно деньги.

Холера косит стройные ряды,

Но люди вновь становятся в шеренги.

Закрыт Кавказ, горит Аэрофлот,

А в Астрахани лихо жгут арбузы.

Но от станка рабочий не уйдёт,

И крепнут, как всегда, здоровья узы.

Убытки терпит целая страна.

Но вера есть, всё зиждится на вере.

Объявлена народная война

Одной несчастной бедненькой холере.

На трудовую вахту встал народ

В честь битвы с новоявленною порчей.

«Но пасаран!» Холера не пройдёт.

Холеры нет, и всё, и бал закончен.

Я погадал вчера на даму треф.

Назвав её для юмора холерой,

И понял я: холера — это блеф.

Она теперь мне кажется химерой.

Во мне теперь прибавилось ума.

Себя я ощущаю Гулливером.

Ведь понял я — холера не чума,

У каждого всегда своя холера.

Уверен я, холере скоро тлеть.

Ану-ка, залп из тысячи орудий!

Вперёд, холерой могут заболеть

Холерики — несдержанные люди.

Есть телевизор, подайте трибуну,

Так прокричу — разнесётся на мили.

Он не окно (я в окно и не плюну),

Мне будто дверь в целый мир прорубили.

Всё на дому — самый полный обзор —

Отдых в Крыму, ураган и Кобзон.

Вести с полей или южных гектаров,