Владимир Высоцкий - Песни и стихи. Том 1

То приблизится, мол, пятки оттопчу,

То отстанет, постоит, мол, так хочу.

Не проглотит первый лакомый кусок,

Не надеть второму лавровый венок,

Ну, а третьему ползти

На запасные пути…

— Нет, сколько все-таки систем в беге нынешнем.

Он вдруг взял, да сбавил темп перед финишем.

Майку сбросил, вот те на — не противно ли?

Нет, товарищи, поведенье бегуна не спортивное…

На дистанции четвёрка первачей,

Злых и добрых, бескорыстных и рвачей.

Кто из них что исповедует, кто чей…

Но судья не зафиксирует ничьей.

Я спросил тебя, зачем идёте в горы вы,

А ты к вершине шла, а ты рвалася в бой.

— Ведь Эльбрус из самолёта виден здорово.

Рассмеялась ты и взяла с собой.

И с тех пор ты стала близкая и ласковая,

Альпинистка моя, скалолазка моя.

Первый раз меня из трещины вытаскивая,

Улыбалась ты, скалолазка моя.

А потом за эти проклятые трещины,

Когда ужин твой я нахваливал,

Получил я две короткие затрещины,

Но не обиделся, а приговаривал:

Ох, какая же ты близкая и ласковая,

Альпинистка моя, скалолазка моя.

Каждый раз меня по трещинам выискивая,

Ты бранила меня, альпинистка моя.

А потом на каждом нашем восхождении

(Ну почему ты ко мне недоверчивая?)

Страховала ты меня с наслаждением,

Альпинистка моя гуттаперчевая.

Ох, какая ж ты неблизкая, неласковая,

Альпинистка моя, скалолазка моя.

Каждый раз меня из пропасти вытаскивая,

Ты ругала меня, скалолазка моя.

За тобой тянулся из последней силы я.

До тебя уже мне рукой подать.

Вот долезу и скажу: «Довольно, милая!»

Тут сорвался вниз, но успел сказать:

Ох, какая же ты близкая и ласковая,

Альпинистка моя, скалолазка моя!

Мы теперь с тобой одной верёвкой связаны —

Стали оба мы скалолазами.

Если друг оказался вдруг

И не друг, и не враг, а так…

Если сразу не разберёшь,

Плох он или хорош.

Парня в горы тяни — рискни,

Не бросай одного его.

Пусть он в связке одной с тобой,

Там поймёшь, кто такой.

Если парень в горах не ах,

Если сразу раскис и вниз.

Шаг ступил на ледник и сник,

Оступился — ив крик.

Значит, рядом с тобой чужой.

Ты его не брани — гони,

Вверх таких не берут и тут

О таких не поют.

Если он не скулил, не ныл,

Пусть он хмур был и зол, но шёл,

А когда ты упал со скал,

Он стонал, но держал.

Если шёл он с тобой, как в бой,

На вершине стоял хмельной,

Значит, как на себя самого,

Положись на него.

Здесь вам не равнина, здесь климат иной,

Идут лавины одна за одной,

И здесь за камнепадом ревёт камнепад,

И можно свернуть, обрыв обогнуть,

Но мы выбираем трудный путь,

Опасный, как военная тропа.

Кто здесь не бывал, кто не рисковал,

Тот сам себя не испытал.

Пускай внизу он звёзды хватал с небес.

Внизу не встретишь, как ни тянись,

За всю свою счастливую жизнь

Десятой доли таких красот и чудес.

Нет алых роз и траурных лент

И не похож на монумент

Тот камень, что покой тебе подарил.

Как вечным огнём сверкает днём

Вершина изумрудным льдом,

Которую ты так и не покорил.

Мы рубим ступени, ни шагу назад!

И от напряженья колени дрожат,

И сердце готово к вершине лететь из груди.

Весь мир на ладони, ты счастлив и нем,

И только немного завидуешь тем,

Другим, у которых вершина ещё впереди.

В суету городов и в потоки машин

Возвращаемся мы, — просто некуда деться.

И спускаемся вниз с покорённых вершин,

Оставляя в горах, оставляя в горах своё сердце.

Так оставьте ненужные споры,

Я себе уже всё доказал — (Припев)

Лучше гор могут быть только горы,

На которых ещё не бывал.

Кто захочет в беде оставаться один?

Кто захочет уйти, зову сердца не внемля?

Но спускаемся мы с покорённых вершин,

Что же делать — и Боги спускались на землю.

Припев

Сколько слов и надежд, сколько песен и тем

Горы будят у нас и зовут нас остаться.

Но спускаемся мы, кто на год, кто совсем,

Потому что всегда, потому что всегда мы должны

возвращаться.

Припев

Свои обиды человек,

Проходит время, и забывает,

А моя беда, как белый снег,

Не тает, не тает.

Не тает она и летом

В полуденный зной.

Так, значит, беду-обиду эту

Мне всё носить с собой.

Мерцал закат, как блеск клинка.

Свою добычу смерть считала.

Бой будет завтра, а пока

Взвод зарывался в облака

И уходил по перевалу.

Отставить разговоры.

Вперёд и вверх, а там…

Ведь это наши горы,

Они помогут нам, они помогут нам.

А до войны вот этот склон

Немецкий парень брал с тобою.

Он падал вниз, но был спасён,

А вот сейчас, быть может, он

Свой автомат готовит к бою.

Припев

Ты снова здесь, ты собран весь.

Ты ждёшь заветного сигнала.

И парнь тот — он тоже здесь.

Среди стрелков из «Эдельвейс» —

Их надо сбросить с перевала.

Припев

Взвод лезет вверх, а у реки

Тот, с кем ходил ты раньше в паре…

Мы ждём атаки до тоски,

А вот «альпийские стрелки»

Сегодня что-то не в ударе.

Ты идёшь по кромке ледника,

Глаз не отрывая от вершины.

Горы спят, вдыхая облака,

Выдыхая снежные лавины.

Но они с тебя не сводят глаз,

Будто бы тебе покой обещан,

Предостерегая всякий раз

Камнепадом и оскалом трещин.

Горы знают: к ним пришла беда,

Дымом затянуло перевалы.

Ты не отличал ещё тогда

От разрывов горные обвалы.

Если ты о помощи просил,

Громким эхом отзывались скалы.

Ветер по ущельям разносил

Эхо гор, как радиосигналы.

И когда шёл бой за перевал,

Чтобы не был ты врагом замечен,

Каждый камень грудью прикрывал,

Скалы сами подставляли плечи.

Ложь, что умный в гору не пойдёт,

Ты пошёл, ты не поверил слухам,

И мягчал гранит, и таял лёд,

И туман у ног стелился пухом.

Если в вечный снег навеки ты

Ляжешь, над тобою, как над близким

Наклонятся горные хребты

Самым прочным в мире обелиском.

Ну вот, сорвался в пропасть страх.

Теперь наверх.

Ну вот, исчезла дрожь в руках

Навек, навек.

Для остановки нет причин,

Иду, скользя.

И в мире нет таких вершин,

Что взять нельзя.

Среди нехоженных путей

Один путь мой.

Среди невзятых рубежей

Один за мной.

А имена тех, кто здесь лёг,

Снега таят.

Среди непройденных дорог

Одна моя.

Здесь голубым сияньем льдов