Андрей Старостин - Большой футбол

— Что с тобой? — спрашивали болельщики.

Что со мной? Я нарушил основную заповедь футболиста: забыл о команде, о спортивной чести коллектива, нарушил режим, бездумно, бессмысленно растратил свою энергию.

Будем откровенны: в двадцатых годах, на заре советского футбола, отношение к режиму футболиста было недостаточно требовательным. Поспорить игрокам о футболе за кружкой пива накануне матча не считалось за грех.

Позднее стало по-другому. Быстрый темп игры требовал выносливости. Неподготовленный организм не выдерживал нагрузки, и игрок «сдыхал».

Режим футболистов приобрел серьезное значение.

Уже в то время практиковались предматчевые сборы команд, как их называют, карантины. Но карантины это только форма. Главное, самодисциплина, самоконтроль. Режим спортсмена включает в себя гораздо больше, чем отказ от пива или вина. Здесь нормы многообразны, начиная от нормы сна и кончая нормой пользования баней. Никакой тренер не в состоянии уследить, если сам спортсмен всей своей душой не поймет, к чему ведут нарушения режима. Да, иногда приходится «наступать на горло собственной песне», отказываться и от веселой встречи с друзьями и от свидания с любимой... Что же делать! Ничего, если она действительно любит — поймет. И друзья, если они настоящие друзья, подождут более подходящего времени.

Кружка пива — ведро пота. Так принято говорить среди футболистов.

Это значит: чтобы устранить вред от выпитой кружки пива, надо на тренировке пролить ведро пота. Потерять форму можно в один день. Обрести форму — нужно затратить месяц.

В Ленинграде я и Сергей Иванов — центрфорвард московской сборной — не сумели выдержать характер: смалодушничали, поддались на уговоры болельщиков и выпили. Утром, в день игры, на крыше Европейской гостиницы коллектив сборной команды Москвы обсуждал наш проступок.

Ясный, теплый, солнечный летний день. Воскресенье. С крыши видна панорама Ленинграда. Толпы гуляющих ленинградцев. Среди них многие предвкушают удовольствие от сегодняшнего матча.

А у меня на душе грязь и мрак. Я смотрю на осуждающие лица товарищей, и мне мучительно стыдно. Нам при всем коллективе объявили выговор, но на игру поставили.

Подгоняемый стыдом за содеянное, взвинченный, я сыграл эту игру хорошо. Но зато следующая прошла из рук вон плохо. Ведро пота мне все-таки пришлось пролить на тренировках, прежде чем я достиг прежней спортивной формы.

Спортивная форма футболиста дается не таблетками фенамина, не глюкозой и черным кофе — работой, трудом, тренировкой! Тренировкой повседневной, систематической.

В те годы, в середине тридцатых годов, вырабатывалась советская школа футбола. Первое требование, которое нам предъявлялось, — скоростная выносливость, умение быстро и долго бегать. Ох, уж эта выносливость!

Предсезонные сборы наша команда проводила в Одессе, в одном из санаториев, что расположены по Французскому бульвару. Одесса в марте теплом не балует. Ветры гуляют по городу порывистые, холодные.

— Сегодня кросс, — объявляет второй тренер нашей команды Владимир Горохов.

— Кто проводит кросс? — спрашиваем.

— Константин Павлович.

«Ну, — думаю я, — ничего! Квашнин старше меня намного, выдержу».

...С меня уже льет седьмой пот. Мы бежим вдоль берега моря по буеракам и оврагам, то стремительно вниз, то, согнувшись, крупным шагом вверх. Уже мертвая точка, как говорят спортсмены, прошла — открылось второе дыхание. «Омоложения» на дистанции теперь не жди. Нарастает усталость, а Квашнин все ведет бег, не сбавляя темпа, вперед и вперед, дальше и дальше от дома. Прикидываю мысленно: километров семь, наверное, пробежали, значит, обратно пойдем шагом. Не может же Квашнин в свои сорок пять лет в таком же темпе обратно бежать. Ну, слава богу, кажется, заворачиваем за угол. Я на пределе усталости. Но... Какое коварство! Из-за угла появляется второй тренер Горохов. Как эстафету, он принимает команду от Квашнина и, бодро крикнув: «За мной!» — устремляется бегом к дому. А до дома-то, ой, ой, как далеко! Квашнин переходит на шаг и отстает от нас. Я ненавижу в этот миг Горохова — это его выдумки! Это он непреклонный сторонник больших нагрузок! Но остановиться не могу — я капитан. Меня берет оторопь, когда мысленно прикидываю, сколько предстоит еще пробежать до самого дома. Ведь Горохов — мы его знаем! — пощады не даст ни на метр.

Вспоминаю клятвы юных лет — упорство, упорство, упорство... И, собирая последние силы, продолжаю бежать в головной группе. Ну, вот до того киоска... до того поворота... буду считать до тысячи... потом еще до тысячи... Так, шаг за шагом, я приближаюсь к дому. Кажется, наступила последняя степень изнеможения, но нет, не последняя... И откуда только силы берутся — финиширую в первой шеренге! Дом. Готово! Кросс окончен.

— Кто здесь старший? — кричит вбежавший в душевую Миша Людковский.

Волосы у Миши мокрые, лицо грязное, осунувшееся. Он тяжело дышит.

— Зачем тебе старший, Миша?

— Я! Я... буду жаловаться! Это истязание!

Все дружно смеются.

На него пускают струю воды, и он успокаивается.

Я вспоминаю Пресню, Горючку, литой чугунный мяч... Искусство требует жертв, Миша!

Каждый последующий кросс мы бежим все легче и легче. А через месяц возвращались в Москву загорелые, полные сил и здоровья.

SOS! — Спортсмены, наверх! — «Торос» идет на помощь. — Англичанка-болельщица. — Одесса волнуется. — Город болельщиков. — Октябрьский праздник. — Король офсайда. — Последний матч сборной СССР.

Я пишу эти строки в дни, когда в Австралии идут XVI Олимпийские игры. Иногда подхожу к приемнику, включаю его, слушаю, не передают ли спортивные новости из Мельбурна...

Много миллионов глаз утром, читая газеты, ищут на последней странице телеграмм о спортивных состязаниях, отчетов о матчах, жадно следят за новыми достижениями. Пересекая огромные пространства нашей планеты, встречаются спортсмены разных стран, Советских спортсменов знают и в Азии, и в Африке, и в Канаде — на всех континентах. Пловцы, боксеры, стрелки, метатели, бегуны, баскетболисты, конники, футболисты, хоккеисты, фехтовальщики, борцы, тяжелоатлеты встречаются со своими спортивными собратьями. Всегда эти встречи интересны. Однако все ли читатели газет задумываются над тем, что путешествия эти связаны с риском, иногда даже с опасностью для жизни? Вот тут-то, в критические моменты, должно прийти на помощь то, что всегда отличает спортсменов, — выдержка, хладнокровие, смелость, а главное, сознание, что ты не просто спортсмен, а что ты советский спортсмен, представитель страны социализма.

Большая спортивная делегация возвращалась из Турции. Всем нам хотелось Октябрьские праздники провести дома, и поэтому все единодушно высказались за безотлагательный отъезд. Капитан «Чичерина» Борисенко, опытный моряк, предупреждал нас, что «покачает здорово». Команда парохода уговаривала не выходить в море, переждать погоду. Однако мы настаивали. Уже 30 октября, куда же откладывать, опоздаем на праздники домой.