Сигэнори Того - Воспоминания японского дипломата

20 ноября стороны перешли к обсуждению предложения "Б". Когда предложение было представлено, госсекретарь Хэлл стал распространяться о трудностях прекращения помощи режиму Чан Кайши и вновь изложил свою прежнюю позицию в отношении Трехстороннего пакта. Когда же послы, возражая, указали на нерезонность продолжения американской помощи Чан Кайши, являющейся препятствием на пути к восстановлению мира между Японией и Китаем, в то время как президент США собирается "представить” стороны друг другу, госсекретарь уклонился от ответа, заявив, что предложение президента было сделано, исходя из предпосылки о в общем-то мирном характере будущей политики Японии. Тем не менее Хэлл обещал доброжелательно изучить наше предложение и затем продолжить его обсуждение с послами.

22 ноября госсекретарь информировал наших послов о своих консультациях по поводу предложения Японии с послом Великобритании и министрами-посланниками Австралии и Нидерландов и о том, что, по их мнению, правительства этих стран с готовностью будут сотрудничать с Японией в таких вопросах, как восстановление нормальных торговых отношений, если только намерения Японии носят действительно мирный характер. Однако, отметил госсекретарь, тональность публикаций японской прессы и выступлений руководства Японии свидетельствовала как раз об обратном. Он также сказал, что смягчение эмбарго, если таковое вообще возможно, должно осуществляться лишь очень постепенно, учитывая существенный рост японского импорта нефти до замораживания поставок ввиду накопления ее запасов военноморским флотом. Госсекретарь добавил, что по получении ответа от других правительств, с которыми были проведены консультации, он соответствующим образом информирует наших послов. Отвечая на их вопросы, он сказал, что. хотя "в действительности мы делаем очень немногое для помощи Китаю”, Соединенные Штаты не могут согласиться с просьбой Японии о прекращении такой помощи. Во всяком случае, сказал Хэлл, ситуация еще не созрела для того, чтобы Рузвельт "представил” друг другу Японию и Китай.

Получив доклад об этой беседе, я указал нашим представителям в Вашингтоне на то, что до полной проработки всех пунктов предложения ”Б” никакое решение состояться не может и что они должны сделать все от них зависящее, чтобы убедить США заключить соглашение к 29 ноября. Аналогичное представление я сделал и послу Грю в Токио. В то время некоторые из наиболее непримиримых элементов в высшем армейском командовании, по-видимому, пытались внести сумятицу в переговоры, ибо, несмотря на нежелание США отменить нефтяное эмбарго, они направили в МИД для передачи Соединенным Штатам при достижении урегулирования требование о чрезмерно крупном количестве нефти. Я приказал вернуть этот документ армейскому командованию и направил послам инструкцию, согласно которой следовало запросить столько нефти, сколько ее импортировалось в момент установления эмбарго, что соответствовало основной идее предложения ”Б”. Кроме того, я направил в Вашингтон несколько проектов текста соглашения, которые должны были помочь Номура и Курусу в их работе.

22 ноября госсекретарь заявил, что американская помощь в адрес Чан Кайши была менее значительной, чем о том сообщалось. Однако согласно послевоенным публикациям правительства США, оно еще до 1941 года предоставило Чан Кайши значительные кредиты, множество самолетов и летчиков, а также большое количество боеприпасов и военного снаряжения. В те дни правительство США также опровергало утверждение о создании вокруг Японии кольца окружения, но посол Номура докладывал, что с 1940 года Америка приступила к ускоренному планированию войны и что военные приготовления против Японии были практически завершены к лету 1941 года. Как сообщалось в прессе, с января 1941 года в Сингапуре проходили англо-американские или англо-американо-голландские совещания по военным вопросам, и их антияпонская направленность не составляла тайны. Как установила Комиссия Конгресса США по расследованию событий в Перл-Харборе, к моменту своей "карантинной" речи, произнесенной в Чикаго в 1937 году, президент Рузвельт уже пришел к выводу о том, что, по всей вероятности, Соединенным Штатам рано или поздно придется воевать с Японией.

Кроме того, было доказано, что на совместных англо-американских штабных совещаниях, которые проводились с января по март и в апреле 1941 года, был разработан генеральный стратегический план на случай войны против Японии, Германии и Италии. впоследствии официально утвержденный военным министром и министром военно-морского флота США и неофициально — президентом Рузвельтом*. В частности, в меморандумах от 5 и 27 ноября, направленных президенту начальником Штаба армии и командующим военно-морскими операциями, указывалось на практическое завершение мероприятий по созданию кольца окружения вокруг Японии и подробно излагались различные планы войны против нее. Открытой демонстрацией военных приготовлений явился разведывательный полет американского самолета над южной частью Формозы 20 ноября.

1См Charles A Beard, "President Roosevelt and the Coming of the War, 1941”, 1948, pp. 442-448.

Примерно в это же время правительство США стало высказывать недовольство по поводу того, что лидеры и пресса Японии, выражая "сильные" взгляды, возбуждают общественность и что это свидетельствует об отсутствии искреннего стремления к миру. Но именно тогда один из американских лидеров, министр ВМФ Нокс зашел настолько далеко, что заявил о готовности американского флота справиться с любым развитием событий, а публикации американской прессы носили не менее провокационный характер. Я не мог не сознавать, что, критикуя позицию официальных лиц и прессы Японии и зная, что аналогичная позиция имеет место в самих Соединенных Штатах, американское правительство просто искало удобные предлоги. Поэтому, когда американский посол обратил мое внимание на радикальное заявление о переговорах. опубликованное в "Джапан Таймс”, я немедленно сделал этой газете предупреждение (и получил заверение в том, что впредь ее публикации будут более осмотрительными), но одновременно высказал послу предложение правительству США проследить за тем, чтобы и американская пресса проявляла благоразумие. Как гласит древнее изречение: "Кто гусь, кто гусак — не скажешь никак". Достоин самого глубокого сожаления тот факт, что наши военные, испытывая жгучее стремление к "контролю над мыслями", оказывали через пресс-службы армии и ВМФ неуклюжее, но энергичное давление на все японские средства массовой информации.

Тем временем, начиная с 22 ноября, государственный секретарь США проводил в Вашингтоне интенсивные консультации с послами и министрами-посланниками Великобритании, Нидерландов, Австралии и Китая. Пресса публиковала самую различную информацию об этих совещаниях. Один раз телеграфные агентства сообщили о том, что имеются планы избежать войны посредством договоренности о modus vivendi. Поскольку сообщение вроде бы базировалось на идеях предложения "Б", оно нас обрадовало и пробудило слабую надежду на благоприятный исход переговоров, который, разумеется, зависел от ответного предложения США. Но по мере того, как становилось очевидным, что противники такого исхода в Вашингтоне набирают силу, я все менее верил в приемлемость для Японии modus vivendi. который могли бы предложить США.