Раиса Мессер - Жизнь и книги Льва Канторовича

Очевидно, Л. Канторович сразу понравился Шмидту, который лично отбирал участников экспедиции. Гораздосложнее было попасть в состав экспедиции ныне извест­ному живописцу Ф. Решетникову. Подкараулив Шмидта у дверей редакции Большой Советской Энциклопедии, онбуквально на ходу набросал его портрет и на следующий день преподнес профессору со словами: «Я — комсомолецРешетников. Меня знает Муханов, ваш спутник в экспе­диции 1930 года. Хочу ехать с вами на «Сибирякове», го­тов исполнять любую работу». Шмидт, однако, отказалрешительно. И лишь позже, после вмешательства науч ного руководителяэкспедиции профессора В. Ю. Визе и нов ых демонстрацийсвоих способностей карикатуриста, Федор Решетников былзачислен... библиотекарем.

Два с половиноймесяца продолжался поход, за кото­ рым следиластрана. Лев Канторович официально чис­ лился художником, ноприходилось быть и матросом, избралиего ичленом судового бюро комсомола.

В составеэкспедиции была целая группа, которую в шутку называли«травоядными». Вместе с художниками Канторовичеми Решетниковым в нее входили киноработ­ ники во главе скинорежиссером В. Шнейдеровым (много позже— ведущимпрограммы кинопутешествий по телеви­ дению), писательС. Семенов, корреспондент «Известий» Г. Громов.В книге С. Семенова есть некоторые штри­ хи, показывающие,что вносили «травоядные» в жизнь «Сибирякова».«После ужина вечернее веселье в нижней кают-компании достигло апогея. Художник Канторович публичнорисовал карикатуру, изображавшую проект... «достиженияСеверного полюса на... слонах». Большая группа научных работников, давясь от хохота, следилабыстрыми, четкими штрихами, ложившимися на бумагупод рукою Канторовича». [6] Семенов С. Экспедиция на «Сибирякове». Л., 1933, с. 72. Научный руководитель экспедиции запечатлел другой момент: «Пока «Сибиряков»шел в прибрежной полосе, мы все время встречали стамухи самых причудливых форм. Освещенные золотом заходящего солнца,льдины казалиськакой-то выдумкойхудожника-фантаста. Л. Канторович целый день не поки­дал своего поста на палубе и усердно работал кистью». [7] Визе В. Ю. На «Сибирякове» в Тихий океан. Л., 1934, с. 124. Но работать приходилось, разумеется, не только кистью.Когда были обломаны лопасти винта, Шмидт вычислил,что, для того чтобы поднять корму и произвести замену лопастей, нужно перебросить на нос (а потом обратно) 400 тонн груза. За исключением В. Визе в аврале при­няли участие все члены экспедиции, разбитые на двебригады. «Каждая бригада работала по шесть часов, и перегрузка шла без перерыва день и ночь. Работали не­истово, до полного изнеможения. У многих ноги сгиба­лись под непривычной тяжестью, руки дрожали, сердце начинало бешено колотиться, забирала одышка... Уже к концу вторых суток аврала все 400 тонн были перегружены на нос... сибиряковцы намного превысили трудовые нормы грузчиков-специалистов.. .» [8] Там же, с. 126—127.

Этот и другие эпизоды Канторович отразил в своихрисунках, о них не забыли и его товарищи. В 1956 году на вечер памяти Канторовича пришли ученые и пограничники, спортсмены и полярники, художники и писатели, деятели театра —все, кто близко знал Льва Владимировича, работал вместе с ним.

Были здесь и участники полярных экспедиций.

Канторович запомнился им преждевсего своей неуемностью, разносторонностью интересов. Из выступлений профессора-хирурга А. С. Чечулина и доктора географическихнаук Я. Я. Гаккеля вставал облик деятельного,жизнерадостного молодого человека. Художник Ф. Ф. Решетников вспоминал о совместной работе на «Сибирякове»,о друге, которому до всего было дело. В мемуарнойповести легендарного радиста Э. Кренкел я, который допапанинской льдины работал на «Сибир якове»,говорится о том, как художники Канторович и Р ешетников,будучи в Токио, куда «Сибиряков» пришел для ремонта,подготовили свои зарисовки к выставке г азеты«Асахи». Это краткое упоминание весьма приме чательно:речь идет опервой советской русской выставке за рубежом,которую организовали наши молодые ху дожники.Разумеется, их собственные рисунки отразили только чтозакончившийся героический переход. Через некоторое времяэти и другие рисунки можно было уви деть в двухбольших альбомах Л. Канторовича — «По ход„Сибирякова“» (1933) и «Четыре тысячи миль на " Сибирякове"»(1934). Результатом первых экспедиций были такжекнижки очерковой прозы —«Пять японских художников»(1933) и«Холодное море» (1934).

«Поход „Сибирякова“» был первым отчетом художника и путешественника.

В предисловии начальника экспедиции О. Ю. Шмидта говорилось, что Л. Канторович — художник, «работавший в первых рядах в самые трудные минуты экспедиции...» «Я надеюсь, — писал Шмидт, —что эти рисунки талантливого художника еще более рас­ширят круг друзей Арктики».

Альбом из 16 рисунков (среди них многие в цвете) был сдан в печать через несколько недель после возвра­щения участников перехода в Ленинград. В кратком предисловии автор уведомлял, что он представляет работы, сделанные в Арктике, что он ничего в них не менял, «дабы сохранить полную документальность». Подписей под рисунками не было, лишь в самом начале на одной странице указывалось: «№ 1. Профессор О. Ю. Шмидт — начальник экспедиции на «А. Сибирякове». № 2. Капитан «А. Сибирякова» В. И. Воронин». Самое подробное пояс нение к рисунку № 9: «Якут — капитан Богатырев — один из известных знатоков сложного фарватера Лены, автор знаменитой карты этой реки». Кажется, художник сдер живает себя, хочет говорить только языком кисти, не пишет ничего о самой экспедиции.

Главное в этих портретах — обращение графика Кан торовича к краске, он пробует себя как живописец, стре мится передать характерылюдей, их внутренний мир.В уже упомянутом портретекапитана Богатырева худож ник достигает единствав изображении герояи пейзажа: спокойная река,мягкие линии гор подчеркивают черты сосредоточенности,собранности человека.

В рисунках альбома, в стремлениипередать индивидуальные черты (сильный, несколько плутоватый матрос Павел Сизых, думающий, гордый своей работой третий штурман Ми­ хаил Марков) видно стремление дать коллективный порт­рет участников экспедиции.Среди черно-белых рисунков естьи пейзажи,и отдельныеэпизоды работы.

В альбомвошла лишь малая часть сделанного Кан торовичем на«А. Сибирякове».В то время как выходил первый альбом,уже готовилсявторой, он появился год спустя.И на этот разЛев Владимирович, представив 36 своих рисунков(лишь немногие вошлив первый аль бом), уступил право написатьтекст М. Дьяконову, изве стному своими работамипо истории Арктики, однако в экспедиции неучаствовавшему. Хотя в книге приведены многие историческиесведения об истории Северного морского путии некоторыеподробности самой экспедиции, однако главное здеськонечно же —рисунки. «Мой рас сказ, —утверждал автор текста, —построен только на тридцатишести рисунках, в которых художник хотел от разить самые значительныемоменты плавания».