Люк Бессон - Несносный ребенок. Автобиография [litres]

Несмотря на застенчивость, я умудрился социализироваться и даже сколотить небольшую группу приятелей. Молодые актеры, люди технических профессий, поклонники кино.

Когда наступал вечер, мне сложно было оставаться с ними, так как у меня не было аккредитации и нечем было оплатить свою долю в ресторане.

– Ты где ночуешь? – спросил меня один из них.

– Ну… на пляже, – честно ответил я.

Все были шокированы. Я понял, что теряю друзей. Но мне на помощь пришла молодая актриса:

– Можешь ночевать у меня, если хочешь. У меня большая квартира и очень удобный диван.

Я не осмеливался в это поверить, но у девушки был серьезный вид, она явно была щедрой и великодушной. Она снялась уже во многих фильмах, но я не видел ни одного. У нее были красивые светлые волосы, немного волнистые, и восхитительные голубые глаза. Еще у нее был очень высокий голос и необычное произношение, выдававшее в ней буржуазку.

Девушка не обманывала, квартира была роскошная. Очень скоро она переоделась в шелковую пижаму, немного вызывающую. На мгновение я заподозрил у нее какие-то намерения, но она вернулась в гостиную с парой простыней и помогла мне постелить постель. Ложная тревога. Эта девушка была просто добрым человеком.

Утром она приготовила мне вкусный завтрак, и у меня возникло ощущение, что я и вправду король. Она приютила меня еще на две ночи, так же просто и радушно.

К сожалению, я потерял ее координаты и забыл имя. Но через несколько лет увидел ее изображение – на афише фильма «Полина на пляже». Эта девушка стала знаменита. Eе звали Ариэль Домбаль.

Однажды, проходя мимо дворца, я столкнулся со старой знакомой: Мартиной Рапен, девушкой из Валлуара с голубыми волосами. В свои двадцать четыре она была все так же ослепительна. Мартина работала на съемках костюмершей. Она рассказала мне новости из Валлуара, а я ей – о моих брате и сестрах. Я был счастлив, что встретил ее, что обнаружил тонкую ниточку, которая связывала меня с моей семьей.

У нее было два билета на вечерний сеанс в большой зал дворца, и она предложила мне быть ее кавалером. Я помчался в камеру хранения забрать свой синий мундир, чтобы соответствовать дресс-коду. Мартина была в джинсах и серебристом мохеровом свитере. Но ее остановили на входе.

– В джинсах нельзя, – сказал ей пингвин с характерным марсельским акцентом.

Я понял, что вечер может окончиться фиаско, но Мартина не выглядела обеспокоенной.

– Подожди минутку, – сказала она.

Мартина сбегала в туалет, сняла джинсы, подтянула рукава свитера и подпоясалась шарфом как поясом. Под свитером на ней был маленький черный топ на бретельках. Она достала из сумки баночку с блестками и разукрасила себя ими. С ней произошла невероятная перемена, и теперь она была одета лучше, чем та булочница.

Пингвин пропустил нас, даже не моргнув глазом.

На этот раз места были прекрасные, сразу за сливками общества. Фильм назывался «Вопль», режиссера Ежи Сколимовского, с английским актером Аланом Бейтсом в главной роли. Прекрасный фильм. Странный. На выходе сливки снова шептались. «Это ветвь», «это провал», «это шедевр», «это под Тарковского».

Мартина пригласила меня переночевать у нее, но там было не так удобно, как у Ариэль. Я спал на подушках, которые уложил у окна, и завтрак пришлось готовить мне. Мартина была сама любовь, совсем как старшая сестра. Такая веселая, что все принимали ее за сумасшедшую. Просто она была полна жизни, таланта и любви.

Моя неделя прошла. Я забрал в камере хранения униформу и сел в поезд, который умчал меня в казарму Шамбери.

Едва я прибыл, как меня тут же вызвали к командиру. Он встретил меня с суровым лицом, лицом военного. Я сразу понял: он чувствовал, что его надули. Чувство его не обмануло, и я признал себя виноватым. А потом подробно рассказал о каннской неделе, стараясь передать то счастье, которое там испытал. На этот раз я действительно столкнулся с несколькими звездами и в мельчайших деталях описал ему эти встречи. Мой командир в конце концов заулыбался, и мы восхитительно провели время, словно я пережил все это за нас двоих.

Два месяца занятий завершились, но бумага, в которой было записано мое пожелание служить в особой кино-части, потерялась. Поэтому я должен был остаться в Шамбери еще на два месяца. Правда, меня освободили от шагистики – из-за отсутствия координации – и от стрельбы – так как допускать меня до нее сочли опасным. А поскольку я оказался также неспособным носить должным образом военную форму, военачальники не знали, куда меня девать. В конце концов я нашел себе место в бассейне: настоящий спасатель уехал на чемпионат Франции среди военных, поэтому я изо дня в день наблюдал за купанием рядовых, которые приходили группами по тридцать человек. Большая часть альпийских стрелков были местными, это были парни, которые родились на лыжах, в основном лесорубы и истопники.

Снег для них был родной стихией. Зато лесоруб в бассейне – это вызов гравитации, и даже когда они тонули, это заставляло их смеяться. Всю весну я провел в плавках, у кромки хлорированной воды, присматривая за кандидатами в утопленники. Едва у меня появлялось время, я писал. Записывал идеи, обрывки сцен, замыслы. Один из моих сценариев начал обретать форму. Он назывался «Камикадзе». Еще я написал сценарий для короткометражки, которую хотел снять сам, и мысль о том, что придется ждать еще полгода, была для меня невыносимой.

Призывникам полагался пятнадцатидневный отпуск, который можно было разбить на несколько краткосрочных отпусков. Но у меня были свои резоны. Я решил взять все пятнадцать дней подряд в конце августа. Я хотел снять историю про русалку. Если коротко, она звучит так: молодая девушка заманивает юношу в ночной клуб, а потом уводит на пляж. Там она превращается в русалку и забирает с собой свою жертву. Другой молодой человек становится свидетелем этой сцены, но, когда русалка приходит за ним, из любви к ней не противится своей участи. Как видим, тут уже недалеко до «Голубой бездны».

В качестве декораций я выбрал «Клуб» в Палинуро. Я хорошо знал место, и староста туристской деревни был готов меня принять. Кроме того, моя приятельница Коко была там хостесс, и она могла сыграть роль русалки.

Я достал со своей историей Патрика Гранперре, и тот согласился мне помочь. Он взялся собрать необходимую команду, а главное – оборудование для подводных съемок. Мы договорились, что эти два дня группа будет работать не за зарплату, а за последующие пять дней отдыха в «Клубе». Это была сделка.

Из Шамбери я добрался в Палинуро на поезде. В «Клубе» я сделал необходимые приготовления, технические выкладки и заставил Коко репетировать. Среди сотрудников я попытался найти исполнителя роли жертвы, но все они были один другого хуже. Что ж, я сам сыграю эту роль. Патрик приехал со съемочной группой, в общей сложности их было шестеро. Патрик отвечал за кадр. Доминик, его жена, – за режиссерский сценарий, костюмы и грим. Помощник оператора, который заикался, киномеханик, который хрипел, осветитель, который постоянно скандалил, и дебютант режиссер-постановщик. Это была команда мечты .