Иван Франтишев - Слава героям

Владимир Деев вышел на высоту «Квадратную». Пулемет теперь был позади, в полуразрушенном дзоте. Но к нему нет хода сообщения. Деев пополз по взрытой, жесткой земле, задыхаясь от усталости. Камни и мерзлые комья содрали кожу на локтях и коленях. Владимир встал и, прислоняясь к искалеченным деревьям, двинулся к дзоту. Жадно глотая пропахший гарью воздух, с силой швырнул в распахнутую дверь дзота гранату. Потер исцарапанную руку, прислушался. Пулемет молчал. Бросил в дзот еще одну гранату.

Сначала не поверил тишине. Подошел к двери и прощупал темные углы дзота очередями автомата. Потом залез на дзот и взмахнул красным флагом.

Солдаты восьмой роты, увидев кумачовый флаг над опаленными бревнами, оторвались от земли и двинулись к высоте.

Деев достал фляжку, сделал несколько глотков.

— Володя! — услышал он голос. К нему шагал старший сержант Павел Виноградов.

— Жив, орленок, — крикнул он. — От всей роты спасибо тебе. Пойдем дальше — на Ропшу.

Пересекли кустарник, вышли на широкую ровную поляну. Неожиданно глухо, словно обухом по дереву, стукнул миномет. За ним второй, третий… И сразу же перед стрелковой цепью, словно густые кусты, выросли разрывы. Солдаты замедлили шаг.

— Вперед! — крикнул Павел Виноградов. — За Ленинград!

— Вперед! За Ленинград! — подхватил Владимир Деев и поднял над головой флаг.

Солдаты, низко пригнувшись к земле, бежали за колыхавшимся флагом. Они прошли сквозь стену огня.

— Командира роты убило, — морщась от боли, сообщил Сергей Лопатин, затягивая бинтом рану на левой руке.

— Слушайте мою команду! — крикнул парторг. — Вперед на перекресток дорог! Отрежем немцам пути отхода!

И солдаты направляющей роты пошли по лесу. Старый питерский большевик Павел Виноградов и комсомолец из города Ульяновска Владимир Деев шагали рядом. На лесной поляне они увидели огромные длинноствольные пушки. У крайней тяжелой «берты» лежали солдаты орудийного расчета.

— Прямое попадание, — определил Деев. — Сегодня, Павел Михайлович, твоя женка и Борька будут спать спокойно.

— Боря-то уснет, а вот жена, пожалуй, глаз не сомкнет. Обо мне думать будет…

В феврале 1944 года на плацдарме западнее города Нарвы восьмая рота закрепилась на главенствующей высоте «Три березы». Бойцы отбили шесть яростных атак неприятеля. На исходе были боеприпасы.

Деев сполз с высоты к сраженным немцам и притащил трофейный пулемет. Им он отражал седьмую атаку. Недалеко от мелкого окопчика, где стоял пулемет, упала вражеская мина. Взрывная волна опрокинула Деева. Полузасыпанный землей, он потерял сознание.

Его подобрали санитары. Не разобравшись, положили на волокушу и потащили к братской могиле. Солдат очнулся от толчков, простонал:

— Тише, черти! Растрясли, сил нет…

Бородатый санитар наклонился над раненым, сказал удивленно:

— Ишь ты! Оживел, малец!.. Ну, потерпи немножко. Сейчас мы тебя на санки перекантуем и в медсанбат наладим. На живом все заживет.

Правду сказал бывалый солдат: победил Владимир Деев смерть…

Из госпиталя послал в Ульяновск письмо:

«Мама, родная моя. Я был в бою и 12 февраля был ранен. Я жив и здоров и умирать не собираюсь… Вот уж если попадет термитный снаряд в лоб, только тогда… А пока я жив и здоров, чего и всем вам желаю, дорогие мои.

На днях получил правительственную награду — медаль «За отвагу»… Пиши мне почаще.

И снова в бой.

Владимир Деев одним из первых переправился через широкую, вспененную разрывами снарядов и мин реку Нарву.

На огромном зеленом поле непрерывно поднимались и опадали черные фонтаны земли. На темном бугре четко выделялись багровые вспышки выстрелов вражеского пулемета. Видно, хорошо замаскировали фашисты огневую точку, — уцелела, окаянная, не попала под наши снаряды.

Деев вздрогнул, поняв, какая страшная опасность нависла над друзьями-товарищами, — вот сейчас они выскочат на открытый луг и попадут под кинжальный огонь пулемета. Надо подавить дзот. А поляна открытая, ровная, заметят и срежут на полпути. Деев осмотрелся и заметил заросшую высокой травой канаву, рассекавшую луг. Плотно прижимаясь к вязкому дну ее, прополз триста трудных метров, не отдыхая.

Обрадовался, увидев распахнутую дверь дзота. И бросил в нее гранату-лимонку. Упругая взрывная волна опрокинула Деева. Поднялся, осмотрелся: по широкой поляне стремительной волной катилась стрелковая цепь…

Деев помахал товарищам пилоткой, просигналил — дорога открыта — и побежал к желтевшей ленте шоссе. Слева увидел грузные столбы огня и дыма — горела Нарва. Оттуда мчался окутанный облаком пыли немецкий грузовик. Деев прострочил из автомата кабину. Машина резко метнулась вправо и опрокинулась в кювет.

Подоспели боевые друзья и перерезали шоссе Нарва — Таллин. На рубеж восьмой роты противник двинул четыре танка и батальон пехоты.

Глухо гудела, стонала земля под тяжелыми машинами. Они приминали кусты. Стреляли с ходу. Их нужно остановить, не пустить к дороге, иначе танки вдавят в землю не успевших окопаться бойцов.

Деев увидел ползущего к танкам лейтенанта Иллариона Чурюмова. В правой руке — стянутые бинтом гранаты. Один — против четырех! Надо помочь. Владимир двинулся к головной машине. Пожалел, что осталась одна граната. Промахнешься — раздавят!..

Не промахнулся Владимир Деев. Танк остановился. Успех сопутствует смелым! Вторую вражескую машину подорвал лейтенант Илларион Чурюмов.

Уцелевшие два танка повернули назад и скрылись в роще. Наши солдаты залповым огнем расстреливали убегавших за танками фашистов.

О подвиге героя рассказала листовка, выпущенная политическим отделом армии:

«Бейте фашистов, как бьет их комсомолец Владимир Деев!»

Она заканчивалась призывом:

«…Равнение на героя! Так же любить нашу Родину, как любит ее Деев. Так же ненавидеть врагов, как ненавидит их Деев. Свято выполнять присягу! Так же, как Деев, истреблять проклятых фашистов, очищать от них родную землю Прибалтики!

Вперед, советские воины! Нас ждет победа!»

Осенью 1944 года 131-я Краснознаменная Ропшинская дивизия с боями прошла по Эстонии и достигла последнего рубежа врага — каменистого сурового острова Саарема. Перед бойцами лежала узкая, длиннющая полоса — полуостров Сырве. Запомнилась горькая солдатская шутка: «Это аппендицит с гитлеровской начинкой». Командование поставило перед дивизией задачу — закончить освобождение Советской Эстонии. Для этого нужно было пройти в непрерывных боях тридцатикилометровую полосу минных полей, траншей, противотанковых рвов, колючей проволоки.

Наступавшие не имели возможности маневрировать — мешало море. Героическая попытка наших соседей — бойцов эстонского соединения — высадить десант в тылу противника окончилась неудачей. Приходилось лобовыми атаками отбивать каждый хуторок.