Олег Куденко - Орбита жизни

Обо всем этом Юрий и говорил на собрании.

…А парашютные тренировки продолжались. Они становились все напряженнее, все сложнее. Пилоты совершали затяжные прыжки, занимались гимнастикой, работали на тренажерах.

Руководитель группы поднимал летчиков чаще всего в 2 и в 4 часа утра, когда утихал шалый степной ветер. После медицинского осмотра они ехали на поле. Порой ребятам было очень трудно. Даже накануне первомайских праздников они прыгали. А третьего мая снова уехали на аэродром.

Оказывается, напрасно они посмеивались вначале над указаниями инструктора. Когда Герман и Алексей попали в плоский штопор, каждому из космонавтов невольно пришлось мгновенно вспомнить то, что говорил им Батя.

Теперь инструктор был уверен, что космонавты полюбят прыжки и еще будут просить попрыгать сверх программы.

Так оно и случилось.

В конце парашютной подготовки Юрий Гагарин и большинство его друзей попросили разрешения совершить дополнительные прыжки к тем сорока, которые были уже сделаны, чтобы получить звание инструктора. В «Боевом листке» группы космонавтов «Жизнь на старте» появилась карикатура — «Невиданное в авиации». Гордый инструктор и перед ним коленопреклоненные космонавты. Портрет Алексей нарисовал блестяще. Подпись гласила: «И пали ниц ребята у ног парашютного владыки, умоляя дать совершить еще хоть один прыжочек…»

Поставив в своем дневнике дату 16 мая 1960 г., врач записывал:

«Встречал мальчиков на аэродроме. В течение месяца они почти ежедневно выдерживали большую физическую и эмоциональную нагрузку. Достаточно сказать, что они выработали у себя чувство времени с точностью до 20 секунд. Делали затяжку с раскрытием парашюта до 50 секунд. Это необычайно трудная работа.

Ребята надеялись, что дома их встретят как-то по-особенному. Но встреча была деловой. Пришли автобусы. Сели и поехали. Заметил, что мальчики весьма эмоциональны. Эта эмоциональность достигла своего апогея, когда на одной из столичных магистралей к нашему автобусу подбежал наш начфин и со свойственной ему безмятежностью спокойно, но несколько виновато изрек: «Я еще не получил на вас деньги. Вот сейчас еду в банк».

Летчики не поскупились на колоритные изречения по его адресу… Кстати, народ они весьма остроумный.

С нами в автобусе ехал один восторженный попутчик, тоже военный. Ему было приятно общество молодых веселых летчиков, и он находился в бодром расположении духа. Но его шутки и реплики были настолько примитивны, что мальчики открыто над ним потешались, словно они не болтались несколько часов в воздухе, а ехали с пикника.

Да и было над чем посмеяться. Вот попутчик повернулся к окну и радостно воскликнул:

— Ах, какое замечательное кладбище! Это самое лучшее кладбище в Москве.

— Можем остановиться, если хотите там получить постоянную прописку, — серьезно заметил Юрий, и весь автобус грохнул от смеха.

— Мигом составим протекцию и дорого не возьмем! — Снова хохот сотрясает автобус.

Встречи с нерасторопным начфином как будто бы и не было».

В этот день, в день возвращения в Москву, космонавты узнали радостную новость, вытеснившую все остальные. Накануне запущен первый космический корабль весом более 4,5 тонны. Их старшие товарищи прокомментировали это событие. Смысл всех комментариев сводился к одному — надо торопиться! Нужно успеть пройти всю необходимую подготовку к тому времени, когда будет «доведен» корабль для первых космонавтов.

Они знали, что и американцы тоже готовят людей к полетам в космос, и в негласном соревновании очень хотели быть первыми, тем более, что для этого у них были все основания: США заметно отставали.

…Новая служба бросает Гагарина и его друзей с места на место, из одной лаборатории в другую. И всюду он и его товарищи проходят новую трудную школу — школу космонавтов.

Чтобы полететь в космос, мало быть просто здоровым человеком и отличным летчиком. Надо знать множество специфических вещей, нужно быть натренированным. Начальник-врач верно им говорил, что без большой специальной подготовки даже хороший летчик — это всего лишь заготовка, из которой еще нужно выточить космонавта.

Пилот космического корабля должен быть готов к тяжелой и сложной работе. Ему необходимо привыкнуть к самым неожиданным условиям. И все свои действия он обязан отработать почти до автоматизма. Он не имеет права вспоминать, где какая ручка или тумблер. Он должен безошибочно, с закрытыми глазами, нажимать именно ту кнопку и поворачивать именно ту ручку, которую нужно нажать и повернуть в данный момент. А это значит, что космонавту требуются: огромная сила воли и отличная память, острая реакция и развитое чувство самоанализа, большое мужество и глубокие знания. Вот почему всю основную подготовку космонавтов было поручено вести врачам-психологам. Только врачи могут сделать человека сильнее, закаленнее, мужественнее, вскрыть внутренние индивидуальные возможности личности, физически и морально подготовить космонавта.

Теперь врачи были постоянными спутниками, товарищами и советчиками космонавтов. Юрий особенно привязался к двум из них: к черноволосому, моложавому, энергичному и другому — полноватому, добродушному и курносому. Они настолько сдружились, что Юрий называл врачей по имени-отчеству, а те на правах старших звали Гагарина просто Юрой.

Один из них записывал в те дни:

«2 июня. Первые впечатления о физических занятиях. Наблюдал за упражнениями на батуте и в водном бассейне. Сразу же выделились две резко очерченные группы: довольно робкие, не подготовленные к специальным упражнениям, и достаточно сильные, старательные. Последние стремятся поднять технику упражнений. Некоторые свое неумение пытаются прикрыть молодечеством и, попирая самые элементарные каноны прыжка в воду с пятиметровой высоты, падают с вышки, словно мешок. Создается впечатление, что только некоторые относительно подготовлены к спортивным занятиям и имеют вкус к этому делу».

С врачом можно было бы поспорить: слишком специфичны и сложны были упражнения.

Действительно, каких только заданий не получали будущие космонавты! Они прыгали через веревочку и занимались на гимнастической стенке, плавали в бассейне и бегали по лесным тропинкам, их учили засыпать и просыпаться по собственному приказу в точно назначенное время.

Особенно сложные задания стали выполнять космонавты, когда начались тренировки в камерах и на стендах.

Казалось бы, что особенно нового может пилот почувствовать на вибростенде?! Садишься в кресло, которое начинает вибрировать. Почти как на самолете в минуты перед стартом. Но у некоторых начинались тошнота и боли. Такие летчики никогда не сядут в кабину космического корабля.