Олег Куденко - Орбита жизни

Вечерами после трудных тренировок и в воскресные дни все они вместе с женами отправлялись на экскурсии, в лес за грибами. Ездили в театры и на концерты, в картинные галереи и в культпоходы по историческим местам. Все это привязывало к земле, давало новые знания, расширяло кругозор.

Прошло некоторое время, и Юрия вызвали в партком. В приемной были еще молодые офицеры, все волновались, хотя, собственно, волноваться уже было нечего: в столе учета они видели свои партийные документы.

Юрия вызвали одним из первых. В просторном кабинете из-за стола поднялся секретарь. Он расписался в билете, в карточке. Подождав, когда высохнет тушь, протянул билет Юре и крепко пожал руку:

— Будьте достойны высокого звания члена ленинской партии коммунистов. Бережно храните партийный билет. Желаю успехов!

Юрий ответил кратко и уверенно:

— Буду достоин! Постараюсь оправдать доверие. Можете быть за меня спокойны…

В приемной он еще раз посмотрел надпись на партбилете. Постарался запомнить номер: 08909627…

Дома Валя и ее мать сердечно его поздравили. Валя даже припасла бутылку сухого вина. Тут же после ужина Юрий написал письмо домой, ему очень хотелось поделиться своей большой радостью с родителями.

В эти же дни произошло и другое примечательное событие. Космонавты впервые встретились с Главным конструктором космических кораблей.

Первая встреча с. Главным конструктором состоялась в конференц-зале института. Ребята с большим нетерпением ждали беседы с человеком, который готовит для них технику.

Когда этот уже немолодой, коренастый, плотный человек в светло-сером костюме поднялся на трибуну, Юрию показалось, что в скромном небольшом зале ученого совета стало как-то светлее. «Так вот он какой! — с восхищением подумал Юрий. — Действительно, похож на профессора, а еще больше — на инженера!»

Академик удобно положил локоть на кафедру и начал не спеша говорить.

Нет, это была не лекция, это был сердечный разговор. Разговор по душам.

— Дорогие товарищи и друзья! Мне хотелось бы начать с того, что я считаю особенно важным вам сказать.

Зал замер, ожидая, что сейчас последует сенсационное сообщение о новой ракете или о космическом корабле. Главный конструктор интуитивно уловил эту внутреннюю причину внимания и тут же ответил:

— О ракете и корабле мы еще не раз с вами поговорим. Позже я расскажу вам об этом подробнее. Приедете к нам, сами все посмотрите.

Начать я хочу с главного. А главное состоит в том, что вам, дорогие товарищи, нужно очень много знать. Вы должны не хуже нас, стариков, разбираться в вопросах физики и ракетодинамики. Вы должны знать высшую математику и сопротивление материалов. А все это такие вещи, в которых на общей эрудиции, на любительстве далеко не уедешь. Отставать же от уровня современных знаний нельзя. Поэтому не судите меня за нравоучение, за дидактику, но вам нужно научиться учиться!

Поясню на примере из своей жизни. Закончил я институт. Защитил дипломный проект и облегченно вздохнул: «Теперь все эти чертежные доски, линейки и книги можно забросить — я инженер». И от радости, представьте, на время действительно забросил. К счастью, я скоро понял, что настоящая учеба только начинается. Учеба на новом, более серьезном уровне. Потому что к этому времени я уже точно знал, что мне нужно, какие знания и где можно почерпнуть. И главное — я научился систематически работать. Словом, я достаточно быстро сообразил, что жизнь и работа — это непрерывная цепь постоянных экзаменов и напряженной учебы. А это очень важно понять, чтобы не получилось, как в той пословице с Акулей: «Акуля! Что шьешь не оттуля?» — «А я еще пороть буду!» Мы по методу этой беззаботной Акули работать не можем.

Словом, я хочу вам посоветовать, чтобы вы не упускали фактора молодости, чтобы упорно занимались каждую свободную минуту. Используйте замечательные возможности, которые вам даны. Это не только для вас жизненно важно. Это нужно и нам.

Вы знаете, что мы работаем безаварийно. Ракетный век, в отличие от века воздухоплавания, начался практически без жертв, если не считать Лайку. И мы думаем, их не будет. Мы хотим работать серьезно. Поэтому прямо скажу — очень надеемся на вас. Мы, конструкторы, инженеры, рабочие, рассчитываем вести это большое дело совместно с вами. И я надеюсь, мы поднимем его на такую высоту, которой требуют от нас партия и правительство.

Вы знаете, что умный летчик — лучший друг конструктора. Ему, летчику-испытателю, конструктор первому доверяет свое детище. Отдает в полное распоряжение: бери, владей, пробуй! И естественно, конструктор вправе ожидать точного и глубокого отчета о том, как изделие показало себя в работе.

Между прочим, в прошлом мне самому довелось немало полетать. Так вот, давно прошло время, когда конструкторы больше ценили пилотов без технического образования. Сегодня настоящий летчик — это и инженер. Это товарищ, с которым мы можем говорить только как с равным. Поэтому вы учитесь, а уж мы обещаем вам очень внимательно прислушиваться к вашим замечаниям и пожеланиям.

Первые машины, как вы знаете, уже созданы и испытаны. Мы работаем над новыми моделями, модификациями и системами кораблей, предназначенных непосредственно для полета человека. И мы хотим провести всю эту работу вместе с вами на высшем уровне. Ведь вы же, по существу, будете первыми испытывать эти машины в космосе…

Главный конструктор сделал паузу, собираясь с мыслями. Зал трепетно ловил каждое его слово. Гагарин весь находился во власти обаяния этого удивительного человека. Юрий никогда раньше не думал о том, что в разговоре об учебе может быть скрыт такой внутренний смысл, который он уловил в словах ученого. «Надо же обладать таким дарованием! Взял — и не отпускает. И говорит вроде негромко, и все это известно. А как слушают!»

Зоркие карие глаза Главного конструктора скользнули по рядам. Он продолжал:

— Теперь позвольте перейти непосредственно к теме нашей беседы.

Космический корабль-спутник того типа, который мы пока условно назвали «Востоком», создается на основе опыта, полученного при пуске первых кораблей-спутников. Он представляет собой новую модель уже отработанных кораблей. И в этом, в частности, одна из гарантий его безотказности, его надежности. Нам не придется полагаться на качественно новую систему. Для первого полета это, по-моему, немаловажное обстоятельство.

Вообще хотел вам сказать, что при конструировании корабля мы исходили не только из принципа надежности, но и из самого тщательного учета физиологических особенностей человека, из условий его работы. Старались целесообразнее распределить функции между пилотом и машиной, чтобы максимально облегчить управление кораблем. Поэтому с самого начала конструирования в корабле был заложен принцип как полностью автоматического управления во время всего полета — от старта до посадки, — так и ручного. Естественно, мы старались сделать все возможное, чтобы корабль в управлении был прост, надежен и удобен.