Лара Прескотт - Секреты, которые мы храним. Три женщины, изменившие судьбу «Доктора Живаго»

Он вынул альбом из конверта и поставил на проигрыватель. Через секунду раздались аккорды песни Sh-Boom [13] Ду-воп (doo-wop) – композиция группы Chords «Sh-Boom» также часто называют Life Could Be a Dream. Вышла в 1954 г. . В толпе снова застонали, что нисколько не смутило Леонарда. Он вывел в центр комнаты одетого в костюм Франкенштейна молодого человека, к шее которого были приклеены две покрашенные черным катушки из-под ниток. Потом к ним присоединились еще несколько пар, и вскоре все снова начали танцевать.

Сэлли протискивалась сквозь толпу. По пути ее руку схватила и раскрутила вокруг своей оси женщина в костюме Энни Оукли. Потом Сэлли исчезла на кухне, из которой вернулась с двумя бокалами красного пунша, на поверхности которого плавал шербет из лайма.

– Выйдем на воздух? – предложила она, передавая мне бокал.

Мы вышли на просторный задний двор, на котором находились всего две женщины: одна в костюме Люсиль Болл, а вторая – Рики Рикардо. Мы прошли по траве, намочив росой ноги. Высокие дубы были украшены гирляндами белых электрических лампочек и красными фонарями, свисавшими с нижних ветвей, как созревшие фрукты. Небо было оранжевого цвета, блестел серп луны, и откуда-то доносился запах горящих листьев.

– Как тебе вечеринка? – спросила Сэлли.

– Я даже представить себе не могла, что в Вашингтоне такое возможно.

– Да, все это, – она показала рукой в сторону дома, – явно не из жизни обычного Джонсона.

– И мне это очень нравится! – сказала я. Мне хотелось сказать гораздо больше. Я знала, что такой мир существует, но при этом понятия не имела, какой он. Я слышала всякие рассказы про этот мир, который оказался совсем не таким, как о нем рассказывали. Все это можно было сравнить с тем, как герои залезают в шкаф и впервые выходят из него в Нарнии. – Люблю Хэллоуин, – сказала я.

– Я тоже. Даже если его отмечают с недельным опозданием.

– Можно делать все, что вздумается.

– Точно. Я рада, что Леонарду удалось провести эту вечеринку. Для него это своего рода традиция. Раз уж приготовил хороший костюм, то грех его не показать. Жалко, что ему не удалось провести эту вечеринку в сам Хэллоуин.

– А почему?

– Кто-то настучал в полицию.

У меня было много вопросов об этом тайном мире и тайном саде.

Я хотела знать все, но решила не торопиться. Мы сидели молча, слушая звуки проезжавших за стеной автомобилей, далекий вой сирены и гудки машин. Люси и Рики, обнимая друг друга за талии, ушли в дом. Сэлли смотрела на то, как я провожаю их взглядом.

– Значит, ты… с Тедди Холмсом? – спросила она.

– Да, – ответила я, неожиданно ощутив грусть, которую не чувствовала раньше.

– И как долго?

– Девять месяцев. Нет, восемь.

– Ты его любишь?

За исключением матери, никто не задавал мне таких прямых вопросов.

– Не знаю.

– Ну, если ты после такого долгого времени не знаешь…

– Он мне нравится. На самом деле очень нравится. Он умный. У него хорошее чувство юмора. И он добрый.

– Такое ощущение, будто ты зачитываешь его некролог.

– Нет, я не в том смысле…

– Шучу, – она ткнула меня локтем в бок. – А что там его приятель Генри Ренне? Что это за парень?

– Я его очень плохо знаю, – отвечала я. Я не стала говорить ей, что считаю этого Ренне полным идиотом и не понимаю, почему Тедди с ним дружит. – Этот Ренне тебе чем-то интересен? – на мгновение я представила себе двойное свидание – я с Тедди, Сэлли с Генри. Занятная перспектива.

– Дорогая, – она сжала мою ладонь, – нет.

Она задержала мою ладонь в своей, и что-то внутри меня, в том месте, которое точно определить было сложно, расцвело.

Она не была внедрившимся в наши ряды агентом, в этом я была совершенно уверена. Несколько месяцев назад Фрэнк попросил меня выяснить, является ли наивность Ирины наигранной. Это было не так, о чем я ему и сообщила. «Отлично, – сказал он, – она нам нужна для книжного проекта. Натаскай ее, Сэлли. Ты знаешь, как это делается».

Я подружилась с Ириной и занималась ее обучением по долгу службы, но наши отношения стали незаметно принимать совершенно другой, неожиданный оборот. Какой именно – я подозревала, но пока не была готова даже себе самой в этом признаться.

Во вторник после вечеринки у Леонарда, которая была своего рода моей личной проверкой Ирины, я остановилась у ее рабочего стола и спросила, не хочет ли она сегодня вечером посмотреть «Шёлковые чулки» [14] «Шёлковые чулки» ( англ . Silk Stockings) – музыкальный фильм 1957 г., ремейк фильма «Ниночка» с Гретой Гарбо. . Я хотела пригласить ее на этот фильм еще утром в воскресенье, начала уже было набирать ее номер, но передумала и повесила трубку.

После работы мы пошли в кинотеатр Georgetown. Ирина предложила зайти по пути в Magruder’s, чтобы купить чего-нибудь сладкого и пронести с собой в кинозал. За исключением шоколада я почти не ела сладкого, но решила купить коробочку Jujubes, она взяла две жестяные коробочки леденцов Boston Baked Beans. Мы только встали в очередь в кассу, как она сказала, что на секунду отойдет, и через некоторое время вернулась с большим пучком свеклы.

– Довольно странный выбор сладкого, – заметила я.

– Это для матери. Раз в месяц она варит бадью борща и считает, что свекла, которую продают в этом магазине, которым владеет русский, лучше, чем та, которую продают в супермаркетах, – она подняла вверх палец и произнесла с сильным русским акцентом.

– За хорошее качество можно и на пять центов больше заплатить.

Я рассмеялась.

– Неужели кто-то может определить разницу между свеклой, купленной здесь и в супермаркете?

– Никто не может! Я всегда покупаю ей свеклу в Safeway и вынимаю ее из пластикового пакета перед тем, как принести домой.

Мы расплатились за конфеты, которые планировали контрабандой пронести в кинозал, и Ирина засунула свеклу в свою сумку так, что ботва высовывалась наружу. Потом мы пришли в кинотеатр и купили билеты.

Мне очень нравился фильм «Шёлковые чулки». Эту картину я предпочитала смотреть в одиночестве. Когда у меня были лишние деньги, я ходила в кино раз или два в неделю. Иногда я смотрела одну и ту же картину по два или три раза, сидя в первом ряду на балконе, положив подбородок на сложенные на парапете ладони.

Мне нравилось не только кино как таковое, но и все, что было связано с посещением кинотеатра: красная неоновая вывеска кинотеатра Georgetown, ожидание в очереди того, как кассир в стеклянной будочке выдаст тебе билет, запах попкорна, липкие полы и сотрудники в зале, которые с фонариком провожают тебя до нужного ряда и указывают твое место. Стоя в душе, я часто распевала песню Let’s all go to the lobby. Больше всего я любила, когда начинает гаснуть свет в зале и на экране появляются мерцание и всполохи в самом начале киноленты. В эти секунды кажется, что мир стоит на пороге чего-то нового.