Евгений Карпов - Повести. Рассказы

А осенью к строителям приехал председатель колхоза. Сдерживая у шалаша разгоряченного жеребца, скомандовал:

— А ну, встречай, орлы, свой первый урожай! Принимай подарок от земли-матушки! — Развязал мешок, пересыпал с ладони на ладонь белые, искристые зерна, и им казалось, что ничего красивее не видели, чем эти белоснежные, тяжелые зерна. — Спасибо, ребята, люди никогда не забудут вашего великого труда.

Весною следующего года Бормотов и Котенко пришли к Юрию Павловичу Брауну, который работал теперь уже директором экскаваторной станции, Пришли с просьбой.

— Ребята нас зовут. Отпустите.

Юрий Павлович поднял голову:

— Какие ребята, куда зовут?

— Да наши, что уехали на строительство канала Москва — Волга. Пишут, здорово там, стройка невиданная…

— А клятву верности бригаде давали?

— Давали не бригаде, а братству экскаваторщиков, — ответил Георгий. — Мы ж и там на экскаваторах работать будем.

— Ладно, — вздохнув, сказал Браун, — отпущу. Эх, мне бы с вами поехать…

— Так поедемте, — загорячился Борис.

— А рисовые поля кто строить будет? Ох-хо-хо! Ладно, езжайте… Только вот… Как же вы поедете? Командировать ведь я вас не могу и денег на дорогу не могу дать.

— Какие там деньги! — воскликнул Георгий. — Какая там командировка! Вы только отпустите, а уж мы туда доберемся.

Теперь-то, в наши дни, только решишь, скажем, ехать на ударные стройки, на восток или на север, тебе сразу и билет бесплатный дадут, и суточные выплатят, и подъемные: езжай, пожалуйста. А в те далекие годы ездили за свой счет, за счет энтузиазма и великой жажды странствий, новизны, подвига…

— Раз уж вы будете в Москве, — сказал Юрий Павлович, — то грешно вам не остановиться в ней денька на три. Обязательно надо побывать на Красной площади, в Мавзолее Ленина, Третьяковской галерее, в метро покататься.

Юрий Павлович тут же набросал на листе бумаги план экскурсий Бормотова и Котенко по Москве. Написал, где они должны побывать, как и на чем туда проехать. Дал телефон экскаваторного треста — там ребятам помогут устроиться с гостиницей или просто поместят в какое-нибудь общежитие.

— Великолепный, просто великолепный план! — восхищался Браун своими идеями. — Если вы его выполните, то запомните поездку на всю жизнь. Ах, какие вы счастливые! Будете ходить по столице, дышать ее воздухом, любоваться.

…Подъезжали к Москве часов в девять вечера.

Деловито постукивая на стрелках пригородных станций, поезд подкатывался к столице. На ребят, стоявших у окна, надвигались яркие огни. Они бежали навстречу в одиночку, роились где-то в стороне, объединялись в цепочки.

— Сколько, наверно, тут людей живет! — с удивлением воскликнул Антон.

— А ты как думал? На то она и Москва. Столица.

Сдали ребята в камеру хранения вещички, чтобы не таскаться с ними по городу, и потом позвонили в трест, назвали себя. Им ответили, что знают об их приезде, Юрий Павлович Браун звонил из Краснодара. Объяснили по телефону, как удобнее всего добраться до общежития. Ребята решили поехать без чемоданов, сначала посмотреть, как и что, а потом перевезти вещи.

Все так и было бы. Советы Брауна, что посмотреть, они учли бы, но пришлось им ехать в метро, которое только-только открылось. Вошли на станции Комсомольская и застыли пораженные. Ведь и сейчас Московское метро своим великолепием, грандиозностью очаровывает приезжих. А в тридцать-то пятом году сельских парней, степняков, оно, конечно, поразило. Они как завороженные от удивления и восторга покатили-поехали!

Тонули в мягчайших сиденьях, слепли от яркого света и блеска никеля, чуть не застывали от блаженства, от избытка удовольствия.

Сколько раз проехали от Сокольников до Парка культуры, они не запомнили. Наконец, решили выйти и отправиться в Парк культуры. Думали, отдохнут там, просто посидят на скамейке, остынут. Но и из этого у них ничего не вышло. Парк с «чертовым колесом», с Москвой-рекой, с музыкой, гремевшей повсюду, нахлынул на ребят.

Катались они на каруселях, «чертовом колесе», были в комнате смеха, плавали на речном трамвайчике, гуляли по дорожкам, посыпанным толченым красным кирпичом.

В двенадцать часов их выпроводили из парка. Сели они в метро, проехали до Комсомольской площади, пришли на Ярославский вокзал: в общежитие ехать было поздно.. Да и устали так, что как только умостились на скамейке в зале ожидания — сразу же и уснули мертвым сном. В шесть часов уборщица разбудила их.

Напились друзья горячего чаю в буфете, наглотались холодных котлет и подались на Красную площадь.

Побывали в Мавзолее, побродили немного вдоль кремлевских стен, вышли к Большому театру. Там случайно купили билеты на оперу «Садко» и вечером дивились театральному чуду не меньше, чем самой Москве, метро, парку…

Через три дня, так и не появившись в общежитии, друзья отправились поездом в Яхрому разыскивать своих товарищей, устраиваться на работу.

В поезде они спали сидя. Во сне перед их взорами все время проплывали то вечерние огни Москвы, то блестящие до ослепления поезда метро, то подводное царство из оперы «Садко».

Проводница насилу их разбудила в Яхроме — трясла за плечи, а они таращили сонные глаза и никак не могли понять, что хочет от них девчонка, за какие провинности кричит на них.

На перроне ребят ждали земляки.

И прошло-то со дня расставания на кубанской земле всего лишь несколько месяцев, и не бог весть как далеко они разъехались, а радость при встрече была такая, будто не виделись много лет, будто в далеком-далеком краю встретились. Случилась эта радость потому, что простые сельские парни, еще вчера ходившие в постолах и посконных сорочках, сегодня выходили на передний край событий в небывалом государстве, на самый что ни на есть стрежень, выходили вместе, рука об руку. И это не были красивые фразы, то была сама действительность.

Беломорско-Балтийский канал был одним из первых сооружений в великом плане Советской страны преобразования природы, а теперь вот парни ехали соединять Волгу с Москвой-рекой. Потом ее соединят с Доном, построят каскад крупнейших гидростанций. Вслед за этим гидростроители начнут удивлять мир сверхгигантами на Ангаре, Енисее. Гидромелиораторы соорудят канал в Каракумах, построят Большой Ставропольский…

Все это еще будет, а пока на строительстве канала имени Москвы гидростроители и гидромелиораторы учились покорять воду, учились владеть техникой, создавали одно из крупнейших гидросооружений того времени.

Копил знания, копил опыт Георгий Бормотов.

Увидел он на стройплощадке новенький, еще не собранный электрический экскаватор с ковшом, втрое больше того, каким он работал на Кубани, и загорелся.