Лариса Литвинова - Летят сквозь годы

— Таня, неужели в наши дни церковь — сила? Я даже представить не могу.

— И не представляй! Для смеха я тебе признаюсь: запах этого самого ладана мне нравился. У нас в комнате всегда мамиными лекарствами пахло. А то приду и радуюсь. Ага, думаю, без меня поп побывал, при мне боится. Конечно, тут была моя ошибка. Нельзя, чтоб и без меня.

— Товарищи! — раздался громкий голос комиссара Карпуниной. — В «Последних известиях» есть о летчиках. Послушайте! «В районе Белгорода летчики Н-ской части майор Гриднев и младший лейтенант Лисицына атаковали немецкий бомбардировщик «Юнкерс-88».

— Повтори фамилии летчиков! — Таня встала.

— Майор Гриднев и младший лейтенант Лисицына.

— Да ведь это же наша Валька Лисицына! — воскликнула Таня. — Ну и ну! Атаковала «юнкерса»?

Все обступили Карпунину. Она продолжала читать:

— «У вражеского самолета загорелся правый мотор. В это время майор Гриднев заметил приближающийся немецкий истребитель «Фокке-Вульф-190». Майор изменил курс, атаковал вражеский самолет и несколькими очередями сбил его. Младший лейтенант Лисицына тем временем добила «юнкерс», и он рухнул на землю. Вскоре из-за облаков вынырнули еще два немецких самолета. Однако Гриднев уже израсходовал все боеприпасы и был вынужден выйти из боя. В погоне за безоружным, но искусно маневрировавшим в облаках Гридневым немецкие самолеты столкнулись друг с другом и разбились. Гриднев и Лисицына благополучно приземлились на своем аэродроме».

— Я всегда говорила, что Валька смелая девчонка! — радостно сказала Таня. — Вы только подумайте: воздушный бой! Это похлеще, чем прожекторы и зенитки.

— Хрен редьки не слаще. Неизвестно, что страшнее — на тихоходном фанерном самолете летать, спасаться от зениток и прожекторов, или на скоростном, оснащенном пушками и пулеметами, драться с истребителями, — сказала Чечнева.

— Да я не о том, Марина. Я говорю, что все же много нужно иметь смелости и мужества, чтобы вступить в бой лицом к лицу с противником. Валя всегда отличалась такими качествами.

— Я не спорю. Чтобы летать, конечно, нужно быть не трусом. Я помню Лисицыну с Энгельса — боевая дивчина. Ты переписываешься с ней?

— Да. Только что-то давненько ничего от нее не получала. Напишу ей сейчас сама. Поздравлю с победой.

— Передай ей от меня самый сердечный привет, — попросила Марина.

— И от меня передай ей персональный привет. Мы ведь вместе работали! — закричала Маша Акилина.

— От всей эскадрильи передавай ей привет!

Таня немедленно — поскольку выдался свободный час — уселась писать письмо.

«Здравствуй, дорогая Валюша!

Сегодня всей эскадрильей читали «Правду» от 27 июня 1943 г. Узнали о твоей победе над «юнкерсом», и все вместе радовались за тебя. Больше всех, конечно, рада за тебя я и первым делом спешу поздравить. Продолжай в том же духе. Очищай наше советское небо от всякой нечисти. Валюша, почему ты редко мне пишешь? Ты ведь знаешь, сколько радости доставляют письма от старых друзей. Настроение сразу становится лучше. Валюта, пиши чаще о себе и побольше. Мне интересно знать, к кому ты неровно дышишь? И кто к тебе? Как Рая и остальные наши девчонки?

Я живу хорошо. Скучать не приходится. Днем спим, а ночью швыряем на фрицев «гостинцы». У нас тут сейчас жарко в полном смысле слова. Солнышко палит — терпения нет. И бои идут жаркие. По пять — семь раз летаем на ту сторону. Насчет любви у меня пока все по-старому. Да и не к кому неравнодушной быть. Может, после войны кого встречу…

Валюша, привет всем вашим девчатам от меня и девчат эскадрильи. Отдельный привет передают тебе Чечнева, Акилина и Пискарева. Жду твоих писем.

К середине 1943 года на юге фашисты пытались укрепиться на Голубой линии; построили фортификационные сооружения по последнему слову техники. Сильная оборона на подступах к Таманскому полуострову создавала особые трудности для наступления наших войск. Масса людей сосредоточилась на небольшом клочке земли, и в наземных боевых действиях наступило некоторое затишье.

Зато была горячая пора работы авиации. Завязывались жесточайшие воздушные бои между истребителями. Методически обрабатывался бомбометанием передний край противника, проводилась разведка с воздуха. А главное — наша авиация изнуряла захватчиков ежедневными, еженощными бомбежками; ни днем ни ночью не давала передышки врагу.

Полк стоял в сорока километрах от линии фронта. Появление ночников над позициями гитлеровцев вызывало с их стороны шквал зенитного огня; противовоздушная оборона врага от ночи к ночи усиливалась. В море огня трудно было уцелеть. Полк нес потери.

Над Новороссийском была убита в воздухе летчица Евдокия Носаль. Погибшую подругу заменила Ира Каширина, переучившаяся к этому времени на штурмана. Израненный самолет она привела на свой аэродром.

Над Крымской были тяжело ранены командир эскадрильи Никулина и штурман Радчикова. Самолет загорелся. Никулина, теряя временами сознание, все-таки нашла в себе силы сбить пламя, перетянуть через линию фронта и посадить самолет. Лишь утром истекающих кровью девушек нашли солдаты переднего края и доставили в госпиталь.

Там же, над Крымской, изрешетили весь самолет Кати Пискаревой. Большая выдержка и мастерство потребовались ей, чтобы довести самолет с тяжело раненным штурманом до аэродрома. Погиб экипаж командира эскадрильи — Полина Макогон и Лида Свистунова. Не вернулись с боевого задания Полина Белкина и Тамара Фролова.

Самолет экипажа Санфировой — Гашевой был подбит над целью. Мотор прекратил работу. Санфирова вынужденно приземлилась там, где еще хозяйничал враг. Стоило колесам коснуться земли, как девушки выскочили и бросились бежать к плавням. Но, подумав о том, что самолетом может завладеть противник, Санфирова и Гашева вернулись, выстрелом из ракетницы подожгли самолет. Потом трое суток пробирались к своим через плавни.

Фашисты наращивали против ночников огневые средства. Иногда бывало трудно сосчитать количество прожекторов, скрестившихся на самолете. Даже при докладах штабам обстановки над целью — докладах, требующих абсолютной точности, — девушки с болью говорили:

— Миллион прожекторов светило, не иначе.

Выскользнуть из цепких лучей было невозможно. Приходилось маневрировать скоростью, высотой, и направлением полета, чтобы сбить с прицела зенитчиков. Но ничто — ни зенитки, ни прожекторы — не помогало врагу: через каждые две-три минуты появлялся очередной самолет и сыпал бомбы.

Тогда фашисты в ночь на 31 июля применили новую тактику.

Первой в ту ночь вылетала эскадрилья Макаровой. Как всегда выслушав общую боевую задачу полку, Таня собрала свою эскадрилью.