Александр Колотов - Из рукописей моей матери Анастасии Николаевны Колотовой. Книга 3

Я невольно засматриваюсь в окно и думаю о своём.

Он, верно, замечает мою рассеянность.

— Нет, вы только послушайте, что дальше было. Шолохов бы наверняка заинтересовался это историей.

«Едва ли, — возражаю про себя и, воспользовавшись перерывом в рассказе, обращаюсь с прежним вопросом, почему люди пьют.

Мой вопрос обращён теперь прямо к товарищу из Москвы. Мне очень хочется вызвать все-таки его на откровенный разговор и узнать его мнение.

— Не хлебом единым жив человек, — как-то неопределённо отвечает он.

— Это верно. Но мне всё же непонятно, какое отношение это имеет к пьянству?

— А, по-вашему, почему пьют? — с вызовом задаёт он тоже вопрос мне.

Я не уклоняюсь от ответа и излагаю прямо и честно тот ответ, к которому давно пришла после долгих раздумий.

— В.И. Ленин всегда учил к объяснению любого явления подходить с классовых позиций. Пьянство сужает базу научно-технической революции. А ведь она определяет сейчас развитие нашего общества. Значит, кому-то потребовалось замедлить, задержать это развитие.

— Вот это правильно! Я совершенно с вами согласен, — не выдерживает, наконец, своей осторожности товарищ из Москвы и переходит к открытому разговору.

— Вы знаете, сколько у нас скопилось того, что сдерживает развитие. Взять хотя бы то же Положение о номенклатурных работниках.

Я вопросительно смотрю на него, и он объясняет его суть. Для меня это ново. Нам не было известно, что существует такое Положение, хотя все мы видели его действие на практике и нередко возмущались им.

— Оно было принято Лениным, и тогда было необходимо, а сейчас-то оно зачем? Иной руководитель и руководить-то совсем не может, а его держат на руководящей работе, переводят с места на место, а держат, хотя вполне можно было бы его заменить другим человеком, более способными, чем он. У нас столько грамотных и умелых товарищей.

Полностью соглашаюсь с ним.

Многое я узнала от него в ту поездку. А главное, ещё раз убедилась в том, что не одинока в своих выводах, что их разделяют другие. А если это так, значит, они правильно отражают интересы народа. Нас немного, тех, кто быстрее других замечает отклонение от необходимого хода развития нашего общества, строящего коммунизм, не каждому это дано — замечать быстро такие отклонения и потому нам трудно, потому и не сразу находишь понимание у окружающих. Проходит много времени, пока и они начинают видеть такое отклонение. Проходит ещё какое-то время, и люди начинают протестовать. Я знала это на несколько лет раньше.

Как же радостно сознавать, что и сейчас иду впереди, что, несмотря ни на какие невзгоды, не изменила своим убеждениям и продолжаю служить в меру своих сил делу нашей партии. Хоть и невелики результаты моих усилий, но и они нужны, чтобы быстрее освободиться от всего, что мешает движению вперёд.

Осень перевалила за вторую половину, но непролазная грязь так и не исчезает. Мы бессильны пока распоряжаться погодой, мы только можем объяснять ее, ну и прогнозировать ещё на 2–3 дня вперёд. Вот и приходится терпеливо ждать перемен.

Впрочем, перемен ждём не только в природе. С нетерпением ждем их и в общественной жизни. Новое, что рождается в обществе, медленно, но верно пробивает себе дорогу. Люди уже не хотят мириться со старыми устоявшимися отношениями, как в коллективах, так и между коллективами. Они требуют конкретных перемен.

Конкретно поставлен перед Министерством торговли вопрос и о реализации спиртных напитков.

«А что думает Министерство торговли СССР? Возможна ли перестройка сложившейся системы так, чтобы из кафе не выходил подросток, с трудом передвигая ноги….»

(«Комсомольская правда» от 11 октября 1978 года, Статья «Первый глоток…»)

И ставит этот вопрос уже коллективный орган: отдел нравственного и правового воспитания молодёжи ЦК ВЛКСМ.

До конца дней своих буду вспоминать всё пережитое лично мною, потому что не частный это случай, а отражение слабых сторон нашего партийного руководства на местах. Буду долго размышлять над тем, как получилось, что люди, стоящие у руководства, изо дня в день призывающие к пониманию партийного долга и партийных задач, призванные в каждом человеке воспитывать активную жизненную позицию, отвечающую Моральному кодексу строителя коммунизма, не поняли того, кто всю свою сознательную жизнь занимал такую позицию? Как можно было не видеть и не понять, во имя каких интересов действует человек: своих корыстных, или общенародных, государственных? Как можно было не разобраться, на что направлена его деятельность?

Да нет, всё объяснимо. Просто у партийного руководства, поставленного над нами, знания и сознание оказались ниже, чем у рядовой. И они, не имеющие глубокой, партийной убеждённости, но наделённые полномочиями повелевать, не могли ни понять, ни смириться с тем, что существуют рядовые коммунисты, у которых сознание выше, чем у них, и которые в силу своего высокого сознания могут действовать и решать многие вопросы самостоятельно, не нуждаясь в их рекомендациях, и будут решать их правильнее, чем решают они.

Вот вывод, к которому прихожу после мучительных раздумий. И сколько бы я ни раздумывала дальше, другого я не нахожу. И, похоже, не найду.

Ответила себе я на вопрос и о том, почему меня не всегда понимали и поддерживали в коллективе.

Иногда спрашиваю себя, зачем мне надо было объяснить произошедшее со мной. Ведь жизнь моя, считай, кончилась. Я — пенсионер, иждивенец общества, не имеющий морального права вмешиваться в его дела. Зачем мне ещё надо было что-то обдумывать, копаться в прошлом? Доживай свой век и дело с концом. Скажи спасибо, что тебя кормит государство.

Но нет! Надо было обдумать. У меня есть дети, и они могут оказаться в таком же положении, в каком оказалась я. Кто знает, может быть, они окажутся в нём задолго до того, как выйдут на пенсию. Я должна буду им помочь выйти из него, не растеряв при этом своего боевого оружия, чтобы могли они и дальше без полосы морального упадка жить и работать.

Пусть знают мои дети, а может быть и мои ученики, как трудно тому, кто идёт впереди, и как важно при этом сохранить свою целеустремлённость. На жизненном пути много препятствий, бывают даже целые завалы, и приходится порой обойти их, осмотреться, чтобы с наименьшими потерями двигаться вперёд, но никогда не терять путеводной звезды, если ты нашёл её. Для меня такой путеводной звездой был коммунизм и шла я по тому пути, который указал В.И. Ленин.

Вот передо мной Программа нашей партии. Раскрываю моральный кодекс строителя коммунизма и сверяю принципы, которыми руководствовалась всю жизнь, с теми, которые включены в кодекс.