Дебби Харри - Сердце из стекла. Откровения солистки Blondie

В платье Мэрилин

В МАРТЕ 2015 ГОДА МНЕ ПРЕДЛОЖИЛИ ВЫСТУПИТЬс сольными концертами в Верхнем Ист-Сайде, в пафосном ночном кабаре-клубе Carlyle. Я не поп-певичка и жалостливые песенки не пою, так что была удивлена. Но мне понравилась идея выступить на закрытом мероприятии. Раньше я ничего подобного не делала, хотя во время работы с Тhe Jazz Passengers у меня был похожий опыт, но на этот раз в Carlyle не предполагалось участие группы – только один аккомпаниатор, Мэтт Катц-Боэн из Blondie. Мне также было интересно, каково это – разговаривать со слушателями, комментировать песни. Во время концертов Тhe Jazz Passengers говорил всегда только Рой Натансон, а в случае с Blondie аудитория всегда была слишком широкой, чтобы пытаться установить такой личный контакт. Я сама ходила на фестивали в качестве зрителя и знаю, как легко теряется речь без музыки, если в ней больше трех слов.

Подбирая материал, я стала открывать некоторые факты о песнях, которыми могла поделиться со слушателями. I Cover the Waterfront, например, – прекрасная, меланхоличная, выразительная песня, которая у меня всегда ассоциировалась с Нью-Йорком, но, погрузившись в нее, я поняла, что она о Сан-Диего, китайских рабочих и контрабанде. Песни, которые я выбрала, относились к разным регионам, так как на каждый вечер у меня были разные программы. Я пригласила тех, с кем я работала или писала тексты, включая Криса, Роя, Барба Моррисона, Томми Кесслера и Гая Фарроу, и все они выбирали песни, с которыми хотели выступить, что добавляло в картину новые краски. В этом была своя роскошь – выступать с такими песнями, как Imitation of a Kiss, Strike Me Pink и In Love with Love, которые я не пела с Blondie, но которые отлично звучали в исполнении только меня и Мэтта. А потом я могла переключиться на что-нибудь вроде Rainbow Connection из «Маппет-шоу».

Давать два концерта за вечер в течение десяти дней – это было тяжело. Я с самых первых дней на сцене не выступала в таком формате. Но это была возможность увязать разнородные части в упорядоченную, прочную структуру. Я столько раз говорила «да» в случаях, когда нужно было ответить «нет», – и это был особый случай, когда вслед за «да» последовал такой приятный результат.

Тем временем Крис основательно взялся за следующий альбом Blondie. Помимо того, что мы писали свои песни, мы обращались и к сторонним авторам, как правило к современным, которые присылали нам свои любимые композиции. Пришло около тридцати песен, и Крис, Джон Конглетон [99] Известный американский музыкальный продюсер, обладатель премии «Грэмми». и я скрепя сердце отсеивали то, что нам не подходило. Мы также никогда не стали бы работать над какой-либо песней без согласия всех участников группы. Мы получили песни таких авторов, как Чарли XCX, Дев Хайнс, Дейв Ситек, Джонни Марр и Сиа. Особенно мы просили последнюю прислать нам что-нибудь, потому что были ее давними фанатами. Так получилось, что Сиа как раз работала с Ником Валенси из Тhe Strokes, что было только к лучшему – добавляло нью-йоркской атмосферы.

Поскольку предыдущий альбом прочно держался на компьютерных технологиях, когда все исполняли свои части по отдельности, мы единогласно решили, что на этот раз запишем групповой альбом, чтобы все были в одном помещении и играли вместе, как в старые добрые времена. Мы хотели записываться в Нью-Йорке, поэтому забронировали Magic Shop на Кросби-стрит в Сохо. Это одна из старейших студий в городе – прямо-таки историческая. За серыми металлическими дверями, испещренными граффити, – стены, от пола до потолка оклеенные обложками альбомов артистов, которые здесь записывались, вроде Лу Рида и Ramones. Здесь даже был мой любимый альбом саундтреков – O Brother, Where Art Thou? [100] Сборник саундтреков к одноименному фильму братьев Коэнов (в русском переводе – «О, где же ты, брат?»). Он не имеет никакого отношения к року, но при этом просто чудесен. Именно в Magic Shop Дэвид Боуи записал последние два альбома, The Next Day и Blackstar.

Мы начали работу за несколько недель до Рождества 2015 года, а потом сделали перерыв на праздники. Тогда умер Дэвид. Январь 2016-го. Возвращаться в эту студию, только что потеряв Дэвида, – больнее некуда. Дэвид оказал на нас колоссальное влияние в наши первые годы, он дал нам стартовую площадку, открыл перед нами мир, когда попросил нас поехать в тур с ним и Игги в 1977 году. Мы любили Дэвида. Это был мечтатель, человек Ренессанса. Он был прекрасен и не знал страха. Он решил уйти с торного пути, выступив с таким мощным, смелым художественным постулатом, – редкий поступок поистине умного человека, но он всегда таким был. Мы все осознавали, что находимся в среде, где Дэвид с Blackstar сыграл финальный аккорд. Я верю, что частичка души Дэвида оставалась в той студии, когда мы писали альбом.

Стив Розенталь, владелец Magic Shop, сказал, что мы станем последней группой, которая здесь записывается. Из-за перепланировки города и взлетевших цен ему пришлось съезжать, и в марте студия должна была закрыться. Поэтому нас не покидало ощущение «конца эпохи», но это было так волнующе: писать альбом с великими музыкантами и творить новую незаурядную музыку. Джоан Джетт прилетела, чтобы поработать на бэк-вокале в песне, которую написали мы с Крисом, – Doom or Destiny, в этом альбоме она самая панк-роковая. С Джоан мы дружили с семидесятых, с того момента, когда мы впервые поехали в Лос-Анджелес, а она выступала там с Тhe Runaways. В Джоан есть настоящий дух рок-н-ролла, и я нежно ее люблю.

Наша давняя подруга Лори Андерсон приехала со своей скрипкой и создала все эти музыкальные слои в Tonight – как своеобразную дань уважения The Velvet Underground.

КОГДА Я РАЗДУМЫВАЛА НАД НАЗВАНИЕМ АЛЬБОМА,мне в голову пришло: Terminator. Потом я подумала: нет, Pollinator. Это слово так хорошо звучало. И несколько альбомов Blondie начинались с буквы P. Но более глубокий смысл заключался в ассоциации с перекрестным опылением, которое происходит, когда авторы текстов и музыканты делятся музыкой и передают ее все дальше. Итак, Pollinator. А потом прилетели пчелы. Мое имя, Дебора, на иврите значит «пчела». И я кое-что узнала об отчаянном положении, в котором оказались медоносные пчелы и другие насекомые-опылители в борьбе за выживание – из-за ядовитых удобрений они массово гибли. Знакомый, который с самого детства ухаживал за ульями, рассказал мне об этих трудностях, добавили информации и два отчаянных фаната Blondie – Барри и Мишель. А потом я обзавелась своими ульями. Один из них вымер, и мне пришлось бежать на поиски новой матки. Другой продержался целую зиму и сейчас вполне процветает. Не хочу, чтобы это звучало пафосно, но опыление крайне важно для здоровья нашей планеты.