Игорь Рабинер - Герои не нашего времени. Харламов, Тарасов, Яшин, Бесков в рассказах родных, друзей и учеников

Вспоминаю, что еще в конце 60-х на предсезонке в ГДР Харламов выругался на тренировке, когда после столкновения с Кузькиным упал лицом в грязь. Так Тарасов его выгнал с занятия и устроил собрание. Разнес за то, что к старшему товарищу неуважение проявил.

«Это нормально, — защищает тренера сестра игрока. — Без внимания тоже ведь ничего нельзя оставлять. Тарасову и Мишаков на подобном собрании говорил: «Отец родной, прости!» Но чтобы Валерка за пазухой держал камень на Анатолия Владимировича — никогда такого не было .

Но перевернул все тот же Кулагин. Когда Валерка играл за «Звезду» из Чебаркуля, начальник тамошней команды Владимир Альфер позвонил Борису Павловичу: «Спасибо, такого парня мне прислал!»

И вот у «Звезды» был матч недалеко от Москвы, в Калинине (сейчас Тверь. — Прим. И.Р.). Кулагин приехал на него посмотреть и после матча сказал Тарасову: «Надо его забирать». Что и было сделано. Это случилось 8 марта. И из Чебаркуля он привез мне часы. До сих пор храню. Более того, есть у меня традиция: надеваю их, когда еду за границу. Работают! За 50 лет ни разу не останавливались!

Но и тогда брат поначалу был на вторых ролях. А поверил в него Тарасов только, когда брат заменил Вениамина Александрова, сломавшего лодыжку. Поставил его в серьезную тройку, дал шанс «коньку-горбунку» — и тот им воспользовался».

Даже когда Валерий превратится в кумира страны и безоговорочного авторитета, а Анатолий Владимирович по начальственному велению перестанет возглавлять ЦСКА и сборную, — при случае публично «дать леща» любому из своих бывших игроков сможет легко. Например, когда в середине 1970-х Харламов (нехарактерно для советского хоккея, надо признать) побил на площадке игрока воскресенского «Химика» Владимира Смагина, Тарасов разразился ни много ни мало гневным открытым письмом в «Комсомольскую правду», где обвинил всеобщего любимца в звездной болезни.

Спрашиваю Татьяну Борисовну, не обиделся ли брат на Тарасова.

«Нет, — отвечает она. — Он понимал, что так надо было. Это уже политика, а не спорт. Или ты пишешь, или ты уходишь».

«Стоп, — говорю, — Тарасов в ЦСКА же к тому времени уже не работал ».

«Но у него же «Золотая шайба» была — фактически личный проект. А это — воспитательная работа среди молодежи. То есть он отвечал не только за себя. Брат все это понимал и сказал мне: «Ты особо не обращай внимания». Что тогда было много заказного, что сейчас…

На самом-то деле Валерка был таким человеком, что поехал, нашел Смагина и извинился. Просто по-человечески, понимая, что был не прав. Кстати, Смагин, очень хороший человек, до сих пор ходит к нему на Кунцевское кладбище, мы там встречаемся…»

Спрашиваю Михайлова, помнит ли он, как его и Петрова впервые в тройку с Харламовым поставили. Ответ, разумеется, утвердительный.

«Дядя Веня (Александров. — Прим. И.Р.) получил травму, — отвечает многолетний капитан ЦСКА. — Сломал лодыжку. А перед этим мы ездили на Кубок СССР играть в Чебаркуль, где в тот момент проходили службу Валерка Харламов и Сашка Гусев. Мороз был — за тридцать. Дядя Веня щелкнул, попал в штангу — и шайба развалилась! Две пятерки играют — третья в раздевалке сидит, не ждет возможности выйти, а наоборот, думает — пусть те играют побольше! При этом народу — биток.

Когда с дядей Веней несчастье случилось, Кулагин сказал: «Вызываем Харламова с Гусевым». Они приехали, и Валерку сразу поставили к нам. До этого с нами пробовали и Смолина, и Чекалкина, и еще кого-то.

А с Харламовым сразу покатило! Первый матч играли в Горьком с «Торпедо». После этого — все, Тарасов никуда его не убирал. Только через два года в интересах команды — потому что Витя Полупанов закончил. И Анатолий Владимирович говорит: «Валерку я от вас забираю, потому что надо помочь Рагулину и Фирсову, продлить их спортивную жизнь». Нам подбирали, подбирали — и остановились на Юре Блинове. С ним и в Суперсерии неплохо получалось, но потом Кулагин с Бобровым опять нас с Валеркой соединили».

До этого еще много чего произойдет. Блистательный дебют звена Михайлов — Петров — Харламов на чемпионате мира 1969 года в Стокгольме, после золота на котором, выражаясь по-сегодняшнему, министр спорта (а тогда — председатель Госкомспорта) Сергей Павлов в эйфории вручит всем троим значки заслуженных мастеров спорта СССР. И вызовет тем самым гнев Тарасова, потому что до тех пор ЗМС становились только после трех выигранных мировых первенств.

«Это в кино», — не поверила в мой рассказ по этому поводу Татьяна Борисовна.

«Нет, — ответил я. — Михайлов мне рассказывал, что и в жизни тоже».

«Да? Валера ничего по этому поводу не говорил. Может, потому, что мы все вместе жили, и он маму оберегал как цветок. Не допускал никакой лишней информации. Говорил: «Бегоня — цветочек, не дай бог, чтобы она что-то узнала и расстроилась». Мне мог что-то шепнуть, но точно не при маме. А тогда, значит, и мне не стал говорить».

А Михайлов про неприятие Тарасовым скоропалительного вручения ЗМС рассказывал вот что:

«Он этого и не скрывал. До того года ЗМС вручали только за три золота чемпионата мира. В виде исключения — два. А нам тогда повезло — Сергей Павлов, председатель Госкомспорта, пришел в раздевалку и объявил. Тарасов попытался возразить: «Сергей Павлович!» Тот: «Приказ подписан, я вручаю!»

Получилось, что мы с Петровым перепрыгнули одну ступень — мы одновременно стали и мастерами спорта международного класса, и заслуженными. А кто не был мастером спорта — вообще получили три значка одновременно! Я-то мастера спорта выполнил в «Локомотиве». Потом Тарасов на тренировках иногда говорил: «Отрабатывайте, заслуженные!» Отрабатывали».

Отрабатывали — и никак не могли поверить, что их уже начали на улицах узнавать.

«Один раз, помню, идем на метро «Сокол» по переходу, — вспоминает Татьяна Борисовна. — И на него оборачиваются. А Валерка был в клетчатых брюках, весь из себя такой красавец. И я — красавица. Слышу шепот: «Харламов, Харламов». Он говорит: «Танька, неужели меня узнают?» — «Конечно, узнают». — «Нет, это просто мы с тобой так одеты». Хотя слышно было: «Харламов». Это был 69-й — 70-й год, когда он первый раз чемпионом мира стал, и пусть еще не был таким, как пару лет спустя, но его уже отлично знали.

Какая звездная, если он и в пионерлагерь «Лесные поляны», куда в детстве ездил, всегда к ребятам приезжал. А когда папа в качестве общественной нагрузки работал в пионерлагере от завода, ходил в походы с детьми, на родительском заводе перед работягами выступал? Нет, крыльев у него не было!»