Роман Гуль - Я унес Россию. Апология русской эмиграции

В то время как в Советской России по завету Ильича «Бесы» и «Дневник писателя» за все 60 лет бытия комдиктатуры отдельными изданиями ни разу не выходили, а полное собрание сочинений Достоевского (частичная реабилитация!) началось изданием лишь в 1926 году, в русском Зарубежье уже в начале 20-х годов появилось полное собрание сочинений Достоевского (изд. Ладыжникова), а «Бесы» и «Дневник писателя» отдельными книгами издавались не раз.

Еще более существенно, что русские мыслители и русские писатели Зарубежья за годы эмиграции создали большую литературу о Достоевском. И не формального или текстологического порядка, а разрабатывая вглубь миросозерцание, мысли, идеи Достоевского. Перечислю книги и статьи (те, что знаю): митрополит Антоний (Храповицкий) — две книги: «Словарь к творениям Достоевского» и «Достоевский как проповедник возрождения»; Н. Бердяев — книга «Миросозерцание Достоевского» и статья «Откровение о человеке в творчестве Достоевского»; Б. Вышеславцев — книга «Русская стихия у Достоевского» и статья «Достоевский о любви и бессмертии»; А. Бем — книги «Тайна личности Достоевского», «К вопросу влияния Гоголя на Достоевского», «О Достоевском», сборники статей под редакцией А. Бема — «Достоевский — гениальный читатель», «Грибоедов и Достоевский», «Пушкин и Достоевский», «Гоголь и Достоевский», «Толстой и Достоевский. Толстой в оценке Достоевского», «Фауст в творчестве Достоевского», К. Мочульский — книга «Достоевский. Жизнь и творчество» и статьи «Положительно прекрасный человек у Достоевского», «„Повесть о капитане Картузове“ Достоевского»; А. Лясковский — книга «Достоевский»; Лев Шестов — книга «Достоевский и Ницше» и в книге «На весах Иова» две статьи — «Достоевский и блаженный Августин» и «Киркегард и Достоевский»; С. Франк — статья «Достоевский и кризис гуманизма»; Вл. Ильин — статьи «Трагедия Достоевского», «Сверхлогика любви у Достоевского»; протоирей Г. Флоровский — книга «Достоевский и Европа», статья «Религиозные темы Достоевского»; мать Мария (Скобцова) — книга «Достоевский и современность»; Е. Лундберг — статья «О Достоевском»; Г. Мейер — статьи «Баратынский и Достоевский», «Достоевский и всероссийская катастрофа»; Н. Лосский — книга «Достоевский и его христианское миропонимание», статьи — «Личность Достоевского», «Зло и добро в произведениях Достоевского», «Ермилов и Достоевский»; И. Лапшин — книга «Эстетика Достоевского», статьи «„Братья Карамазова“ Достоевского и „Красный кабачок“ Бальзака», «Достоевский и Паскаль», «Метафизика Достоевского», «Комическое в произведениях Достоевского»; Ю. Никольский — книга «Тургенев и Достоевский».

Это, конечно, совсем не полный список работ по (да простится мне это слово!) достоевсковедению за рубежом. Но и он показывает, как русская культура Зарубежья противостояла антикультуре ленинизма. Пророчески верно сказал Д. С. Мережковский в 1921 году в Париже: «Мы не в изгнаньи / Мы в посланьи!». История это подтвердила.

В начале главы я сказал, что в Берлине 20-х годов было тридцать русских издательств. Я ошибся. Их было сорок. Многие без определенного политического лица, просто свободные издательства. А некоторые — «с лица необщим выраженьем». Например — «Скифы». Это — левые эсеры. О них стоит сказать.

«Скифы» прибыли в Берлин в 1921 году во главе с бывшим наркомюстом И. Штейнбергом и А. Шрейдером. Въехали они в Берлин шумно, с хорошими деньгами, и сразу — на широкую ногу! — открыли большое издательство, назвав его «Скифы». В этой группе, кроме Штейнберга и Шрейдера, был интересный писатель, критик Евг. Лундберг, был и человек без определенной профессии, по-моему, просто «л.с.р.» Бакал, какие-то две очаровательные грузинки, кто-то еще.

Штейнберга я никогда не встречал, о чем жалею, ибо я жаден до всяких людей. Но с Шрейдером, Лундбергом, Бакалом встречался довольно часто. Говорилось, что всех их выслали. Но я так и не понимаю, почему и как их выслали и почему они приехали с такими деньгами — после подавления большевиками левоэсеровского восстания в Москве в июле 1918 года левые эсеры ведь оказались «врагами народа». Штейнберг в своих воспоминаниях пишет, кажется, что он «бежал».

Теперь, из прекрасного далека времени, глядя на этих «скифов», надо сказать, что это были по-человечески хорошие, симпатичные люди (те, кого я знал — Шрейдер, Бакал, Лундберг), но политически, по своему «революционному романтизму» — какие-то несерьезные. Странно, что эта группа «скифов» состояла почти вся из евреев, которые по своему национальному характеру, я думаю, ни к какому «скифству» не расположены. Больше того, бывший наркомюст И. Штейнберг был ортодоксальный, религиозный еврей, соблюдавший все обряды иудаизма. Как он это увязывал со «скифством» — его «тайна». Шрейдер же, которого я хорошо знавал, наоборот, был еврей, вдребезги испорченный Россией. «Россия» ведь — великая портильщица характеров. В старой России я знавал и евреев, и армян, и грузин, словно вылепленных по Мите Карамазову, вообще по образу российского Саврасэ без узды. Известный националист В. В. Шульгин осуждает эту стихию в русском характере, называя ее «душевным большевизмом», невозможным на Западе. Думаю, он в чем-то прав.

Александр Шрейдер и кончил в Париже именно так, по-карамазовски: без ума полюбил художницу Хентову (действительно интересную, «загадочную» женщину, я ее знавал), но, не получив на свою «безумную» любовь ответа, пустил себе пулю в лоб. Евг. Лундберг, с которым я впервые встретился у Станкевичей (он немного писал в журнале «Жизнь»), был, по-моему, интересным и умным писателем. В Берлине он издал несколько книг. На мой взгляд, лучшая — «Записки писателя». В ней Лундберг тогда рассматривал вопрос, кому в истории русской революции придется «подвинуться» — «плетню или Ленину?» То есть — марксисту ли Ленину или российскому крестьянству с его «плетнем»? И Лундберг приходил, конечно, к выводу, что мужицкий «плетень» вечен и нерушим, а Ленину (хочет он того иль не хочет) придется «подвинуться». Для того времени Лундберг писал очень убедительно. Но, увы, история революции показала, что «Ленин-то» остался недвижим, а «плетень» российского крестьянства просто смели пулеметами и снесли вооруженной силой, уничтожив при этом десятки миллионов людей.

Но перейдем к издательству. Во-первых, «Скифы» сразу же стали издавать левоэсеровский журнал «Знамя». И выпустили множество книг, в большинстве со «скифским» уклоном: А. Блок «Двенадцать» и «Скифы», «Россия и интеллигенция», «О любви, поэзии и государственной службе», Иванов-Разумник «О смысле жизни», «Свое лицо», «Что такое интеллигенция», Н. Клюев «Песнь солнценосца», «Избяные песни», А. Белый и С. Есенин «Россия и Инония», С. Есенин «Триптих», А. Шрейдер «Республика Советов», И. Штейнберг «От февраля по октябрь 1917 года», Е. Лундберг «От вечного к преходящему», А. Кусиков «Аль Баррак», А. Ремизов «Чакхчыгыс Таасу», К. Эрберг «Красота и свобода», Лев Шестов «Достоевский и Ницше», сборник материалов о ленинском терроре — «Кремль за решеткой» и много другого интересного.