Константин Булгаков - Братья Булгаковы. Том 3. Письма 1827–1834 гг.

Вчера в час прислал великий князь звать меня к себе и повел в школу подпрапорщиков, где я нашел величайшее устройство, порядок, чистоту. На юнкерах лица здоровые, все одеты опрятно. Его высочество рекомендовал Шлипенбаху особенно Костю и велел держать его в руках, по его живости. Я также познакомился с генералом, который обещался иметь особенное о нем попечение. Сегодня Костя начинает брать уроки и пошел уже теперь, в восьмом часу, к одному из учителей. Дай Бог, чтобы все пошло успешно. Кажется, там присмотр, и баловаться не дадут, да и сам он не захочет ударить лицом в грязь и будет, напротив, стараться сделаться достойным милостей великого князя.

Константин. С.-Петербург, 31 марта 1832 года

Умер в Царьграде мой старый приятель, старый и по летам, и еще по Тенедосу, старик Иосиф Фонтон, на 86-м году. Жаль, прекрасный был человек; впрочем, вероятно, мы с ним, и если бы жив остался, на сем свете не увидались бы более.

Константин. С.-Петербург, 5 апреля 1832 года

Неудобно было просить великого князя о приеме тотчас Кости в школу, так как раз он уже устроил принять его в августе, да теперь бы и сделать сего не мог. Неловко также тебе его теперь определить в Коллегию – после всех переговоров о нем с великим князем и после того, что и государь изволил заняться его вступлением в военную службу. Нечего больше делать, как оставить дело, как оно есть, до августа, но лишь бы в августе мог он выдержать экзамен. Этого я очень боюсь, ибо он не имеет расположения учиться: посидит час, много что два, да и кончено на весь день. Таким образом немного научится. Я ему свободы не даю, то есть напоминаю ему в день несколько раз, чтоб учился; больше что же делать с двадцатилетним мальчиком, особливо при моих занятиях, по которым я и детей вижу утром на минуту?

Константин. С.-Петербург, 9 апреля 1832 года

Сегодня явился ко мне Тургенев; потолстел, так же все рассеян; обещал быть обедать, вероятно, забудет; много начинал говорить о Москве, ничего не кончил. Одним словом, таков, как был, бывало, в Итальянской слободке, и все любит нас так же.

Константин. С.-Петербург, 11 апреля 1832 года

Вот тебе список милостей, о коих мог я доселе узнать; в числе Белых Орлов найдешь и меня, что для меня было точно сюрпризом, ибо ты знаешь, что я не в числе тех, кои всегда ожидают и полагают себя всегда вправе беспрестанно получать награды. Посылаю тебе также копию с рескрипта, весьма для меня лестного. При сем случае государь весьма милостиво и благосклонно на мой счет отзывался князю. Слава Богу, службою моей очень доволен, что меня истинно восхищает и потому, что слабые мои труды, но непрестанное усердие ему так известны, и потому, что я всей душою ему предан, и вся цель моя состоит в исполнении моего дела и обращении на себя его милостивого внимания.

Константин. С.-Петербург, 18 апреля 1832 года

Третьего дня великий князь наследник, перескакивая на лошади через веревку, окружающую Марсово поле, ушибся. Из предосторожности приставили ему несколько пиявок, и вчера утром уже было ему гораздо лучше; но ты можешь себе представить, как это встревожило весь город и как теперь все рады, что приключение, которое могло бы иметь несчастные последствия, обошлось еще довольно счастливо. Благодарение Господу!

Константин. С.-Петербург, 27 апреля 1832 года

В воскресенье представляется депутация из Царства Польского государю. Я очень любопытен знать, как они и что говорить будут. Отвечать будет Блудов именем государя, а на польский язык переведет Енгель. Впрочем, нового ничего у нас нет.

Константин. С.-Петербург, 2 мая 1832 года

Я видел вчера представление депутатов. Все собрались в Георгиевской зале, государь вошел с императрицей и фамилией, встал возле трона, потом ввели депутатов; первый шел и речь говорил князь Радзивилл, бывший наш церемониймейстер. Блудов отвечал именем государя, но польского перевода не читал Енгель, как было говорили. После все разъехались, а депутатов, говорят, водили к государю. В три часа был спуск корабля в Новой Голландии, назван, кажется, «Не тронь меня». Кажется, послушаются, и никто не заденет. Церемония была прекрасная.

Вчера также новая вышла организация военная. Начальника главного штаба не будет, а будет министр военный граф Чернышев, дежурный генерал Клейнмихель, Потапову дан кавалерийский корпус. Эх, у вас Потемкин опять начал транжирить, только что было его поправили; что-то надолго ли будет?

Константин. С.-Петербург, 7 мая 1832 года

Завтра обедаю у Бриоски; будут макароны, Пушкин, Бенкендорф и Кирилл Нарышкин. Сегодня звал Браницкий обедать также с Бенкендорфом, который едет в понедельник в деревню провожать жену свою. Она едет туда экономничать года на два.

В Новой деревне, в Екатерингофе и на Охте – почтовые отделения для приема писем; также хочу начать сим летом городскую почту, если не откажут в деньгах, кои для заведения нужны.

Обресков, возвратившийся из Лондона с Орловым, сказывал о Воронцове, что он совершенно поправился в своем здоровье и глазах. Отец его чуть жив, но не болен, а просто гаснет. Матушевич веселится, ходит на охоту. Его очень полюбили в Англии.

Константин. С.-Петербург, 9 мая 1832 года

Вчера нам назначено было благодарить государя, но за большим парадом представление было отказано. На парад я также не попал. Скинул мундир и поехал к своему князю к обедне, где видел князя Сергея Михайловича, весьма меня обласкавшего. Он похудел, жалуется на прилив крови в голову. Обедал я вчера у Бриоски, где были Бенкендорф, уехавший в деревню с женою, которая там проживет два года, Кирилл Нарышкин, Пушкин с Семеновой и князь Никита Волконский.

Константин. С.-Петербург, 16 мая 1832 года

Вчера мы представлялись государю для благодарения. Нас было более тридцати человек. Государь весьма милостиво со мною говорил. Слава Богу, кажется, доволен! Между прочим спрашивал подробно о пароходах и прибавил, что не худо бы было завести третий. Почему же нет, за этим дело не станет.

Когда приехал из дворца, было еще довольно рано, и я пустился в концерт к Мауреру, где подлинно удивлен был его сыновьями. Одному 11 лет, прекрасно играл на виолончели, а другому – 13 лет, на скрипке, право, играет лучше отца. Ужасно хлопали, и подлинно чудо. Вечером в Большом театре давали новый китайский балет, который стоил 60 тысяч рублей, то есть декорации и костюмы. Послал взять ложу – потешить жену и детей. Ну уж подлинно прекрасный балет. Балетмейстера вызывали. Он, кажется, из Берлина. Государь изволил быть с императрицею, цесаревичем и старшей великой княжною. Театр был битком набит. Я уверен, что описание будет в газетах, а не то Костя тебе опишет. Я здесь еще такого балета не видел.