Борис Семов - Воспоминания фронтового радиста (от Риги до Альп)

Под пнем выкопали нишу, заложили туда взрывчатку, в середину воткнули запал от гранаты с привязанной к чеке веревочкой, длиной метров десять.

Эта веревочка и определила дистанцию безопасности. На этом расстоянии росло несколько деревьев, залегли за одним из них и… дернули шнур.

Прогремевший взрыв превзошел все наши ожидания, нас оглушило, заложило уши и что-то просвистело в воздухе над нами.

Поднимаемся, осматриваемся. Нас было четверо или пятеро.

Первый вопрос — все ли целы. Все целы, только оглушенные и напуганные. На месте пня здоровенная яма, над ней высоко к небу поднялся столб пыли и дыма, а сзади, метрах в десяти, лежит огромный пень. Это он просвистел над нами.

Нам здорово повезло с зарядом, будь он немного поменьше — пень как раз угодил бы в нас, и получилось бы из нас мокрое место. Оглохшие и обалдевшие с гордостью смотрим на плоды своих трудов.

Не учли мы только, что такой взрыв не мог пройти незамеченным, мы не на передовой. В штабе дивизии переполох. Решили, что наблюдатели прозевали немецкие самолеты, а те бомбили склад боеприпасов.

Стоит отметить, что впервые за войну у нас, в смысле налетов авиации противника, относительное спокойствие. Нет бесконечных бомбежек, как в прошлом году.

Теперь в воздухе почти постоянно наши истребители. Появляющиеся иногда немецкие самолеты, увидев наши истребители, как правило, избегают боя, уходят куда-то в сторону.

Если воздушный бой завяжется, то обычно побеждают наши. Кончилось господство немецкой авиации в воздухе. Теперь, по нашему мнению, чувствовалось господство в воздухе наших самолетов.

Может быть, мы и приукрашиваем немного, но факт, что обстановка в воздухе изменилась в нашу пользу.

Прибывшее на место начальство убедилось, что взорвались не склады, а неизвестно что, немного успокоились, но начался строжайший допрос: кто? что? как? почему?

Среди «отличившейся» группы старшим по званию оказался я, и ответ держать мне.

Сперва растерялся, случай такой, что в штрафную могут отправить, если сказать правду, что делать?

В голову пришла спасительная мысль — говорю, что нам поручили вырыть землянку. На правду это очень похоже, земляные работы ведутся кругом. Мы поленились. Решили воспользоваться взрывчаткой, трофейной можно набрать сколько угодно. Конечно виноваты, что не получили разрешения на взрыв. Гнев начальства несколько уменьшился — пострадавших нет, имущество цело.

За инициативу похвалили, а за самоуправство строго отчитали и пригрозили жесточайшими карами.

В разгаре лета хочется окунуться в прохладную речную воду, но, увы, речки вблизи нет. Выход все же нашелся. Недалеко от околицы небольшое болотце, а возле него «ставок», или мочило, так у нас называют искусственный водоем, а по существу большую яму для замачивания стеблей конопли.

Сортов конопли на свете много. Есть индийская конопля, из ее листьев приготавливают наркотики.

У нас культивировалась среднерусская конопля, это двудомное растение. Женские особи достигают высоты два-два с половиной метра, мужские значительно ниже.

В дело идут стебли и семена, из стеблей получают очень прочные и влагостойкие волокна, идущие на изготовление веревок и канатов. Последние находили широкое применение на шахтах и во флоте.

Из коротких волокон получают нитки, часто с добавками льна и шерсти, из них ткут полотно, брезент и т.д. Из семян получается конопляное масло. Это жидкость зеленого цвета, по консистенции гуще, чем подсолнечное, идет в пищу и применяется для технических целей в лакокрасочной промышленности (олифа) и в парфюмерии.

Чтобы получить из стеблей волокно, при уборке их связывают в снопы, а затем замачивают в течении не менее 2–3 недель в воде. Для этого и служат ставки — мочила.

Поскольку коноплю еще не убрали, в стояке была чистая вода. Заполняется ставок грунтовыми водами. Вода в нем ключевая и довольно холодная. После замочки снопы просушивают и на фабрике отделяют волокно от шелухи.

Учились не только мы, но и офицеры. В программе их подготовки серьезное внимание уделялось связи.

Начальник связи дивизии поручил мне на офицерских курсах провести занятие по радиосвязи. Требовалось от меня ознакомить слушателей с радиостанцией РБМ, рассказать, из каких узлов она состоит, принцип их работы, провести практическое занятие по установлению связи. Трудностей для меня это не представляло. Устройство радиостанции простое, обслуживание не сложное.

Немного подготовился и смело приступил к делу.

Дошла очередь до модуляции. Это физический процесс, происходящий в передатчике, когда колебания звуковой частоты накладываются на высокочастотные колебания. В приемнике происходит обратный процесс, называемый детектирование, когда из приходящего радиосигнала выделяется звуковая частота.

Дошел я до этого пункта и растерялся: как быть?

Дело в том, что на занятии присутствует командир нашей роты связи. Он был строевым командиром, назначение к нам получил после госпиталя, о связи представление имел смутное.

В начале своей деятельности сделал мне с Левой несправедливое замечание по поводу того, чем мы занимаемся.

Тогда мы ему из озорства, сказали, что ищем модуляцию, она мол, отпаялась. Он это конечно запомнил.

Можно было этот вопрос обойти, или что-нибудь соврать. Ведь все равно никто ничего не знает. Все же решил, пусть будет, что будет, но объяснить нужно правильно.

Говорю — сейчас рассмотрим модуляцию… Мой капитан весь во внимании, даже привстал с места. После занятий капитан подошел ко мне, поговорили, разобрались — кто когда был не прав. Кончилось все мирно, дальше были друзьями.

В результате зимней кампании 1943 года наши войска, начав наступление от Воронежа, продвинулись на запад более чем на 200 километров. Противник понес огромные потери, хотя ему удалось остановить наступление и вернуть города Белгород и Харьков.

Наши войска закрепились на фронте Поныри, Дмитровск-Орловский, Севск, Рыльск, Угроеды, Белгород. Образовался так называемый Курский выступ, в дальнейшем получивший название Курская дуга. Отсюда наши войска могли нанести удар во фланг и тыл северной (Орел—Брянск) и южной (Белгород—Харьков) группировкам врага.

С другой стороны, немцы, сосредоточив достаточно сил, могли окружить наши войска западнее Курска, захватить Курск и Воронеж и наступать в сторону Москвы, между Москвой и Горьким встретиться с войсками, наступающими из района Ленинграда, и окружить Москву.

В течение нескольких месяцев обе стороны готовились к предстоящему сражению.

Престиж немецкого командования был подорван поражениями под Москвой в 1941 году и Сталинградом в 1942 году.