Борис Семов - Воспоминания фронтового радиста (от Риги до Альп)

Таких радушных встреч в дальнейшем было много.

Перед нами боярская усадьба. Большой красивый дом и надворные постройки за кирпичной оградой. До ближайшего поселка довольно далеко.

Боярин вышел нам навстречу. Говорит, что симпатизирует русским, эвакуироваться с немцами не собирается. Предложил разместиться в усадьбе и взять, что нам потребуется.

Полковник решил, что разместимся не в усадьбе, а встанем лагерем в поле. Этому решению и погода благоприятствовала: было сухо и тепло. Позаимствовали у боярыни лишь фураж для лошадей.

Разбирало любопытство взглянуть на боярские хоромы внутри. «Экскурсию» в дом удалось осуществить. Обстановка в доме богатая, нарядная, вроде похожая на то, что я видел в крымских дворцах.

В конце мая 1944 года темп наступления наших войск замедлился и фронт перешел к обороне. Наш полк вывели с передовой в район поселка Шепота на формировку. До передовой не менее 10 километров. Живем тыловой жизнью. Получили боеприпасы, обулись, оделись, привели в порядок свое хозяйство.

Вместо отдыха — боевая подготовка, занятия по расписанию. Сегодня часов в девять объявили тревогу, видимо, опять очередная проверка готовности.

Быстро построились. Опоздавших, не по форме одетых, нет. Все вроде в порядке. Возможно, тревога этим закончится. В худшем случае занятия не по расписанию, а по тактике.

В этот раз что-то не так. Стоим уже несколько минут, а никакой команды не подается. Вышел к нам офицер штаба и объявил, что тревога боевая, нам предстоит передислокация в район поселка Кирпицы. Выступаем через 30 минут.

Дали некоторое время на сборы. Кто-то меняет портянки на новые, кто перематывает обмотки. Забота о ногах первое дело, беда если натрешь.

С собой решили взять самое необходимое, остальное — в обозе. Идем не на передовую. Часть размещается в тылу. Настроение у всех бодрое, хорошее. Погода радует. Поход представляется легким.

Слева, за рекой, слегка всхолмленная, плавно поднимающаяся к северу, равнина, поросшая травой, а правее дороги — Карпаты.

Идем по правому берегу реки Жижица. Река необычная, протекает у подножия Северных Карпат, параллельно Пруту и ненамного короче его. Только Прут река полноводная, а Жижица всего метров 50–80 шириной, довольно глубокая, глубина метра 2–3.

До фронта (передовой) километров 12–15. Чувствуем себя в глубоком тылу, идем бодро, с песнями.

В полдень подошли к небольшому, сделанному «на живинку» деревянному мостику через реку.

Далеко впереди на шоссейной дороге, пересекающей реку, заворачивающей там немного вправо и поднимающейся вверх, виднеется огромный каменный мост.

Нам предстоит перейти этот мост. Штаб полка должен разместиться в поселке, а подразделения полка — на местности между поселком и мостом.

Река, видимо, здорово разливается в половодье.

Полковая колонна здесь разделилась. Мы строем продолжаем движение к мосту, а все офицеры и обоз переходят деревянный мостик и направляются в Кирпицы. Им предстоит там решить квартирный вопрос и вообще все, что требуется для размещения на новом месте.

Было это в 12 часов дня с минутами. Время запомнилось, потому что привык проведению проверки связи по четным часам.

Далее события развивались стремительно.

Со стороны Ясс на шоссейке на большой скорости буквально выскочили три тягача с пушками на прицепе. Заднее, третье орудие свернуло на мысок справа от дороги, на наших глазах развернулось и повело огонь куда-то. Два других орудия продолжали двигаться к мосту.

Происшедшее озадачило. Что это значит? Если мы в тылу, зачем такая спешка у артиллеристов. Возможно, это учебная стрельба, но что-то не так.

Мы сразу посуровели, замолкла походная песня. Все внимание приковано к пушке.

Поэтому сперва не обратил внимание, а зря, на три «катюши».

Они выехали из поселка, переехали мост и движутся в нашу сторону, нам на встречу.

Не доезжая до нас с километр останавливаются и разворачиваются. Я не на шутку встревожился. Вдруг развернутся и шарахнут по нам. На фронте всякое бывает.

Тревожился не зря. Залп «катюш». Снаряды рвутся совсем рядом на пригорке, вдоль которого мы движемся. Залп не по нам, но от этого не легче.

Боеприпасы зря не тратят. Поведение пушки и «катюш» можно объяснить только одним: немцы где-то прорвали нашу оборону и стремятся захватить мост. Они уже спускаются по пригорку, не замечая нас. Понял это не только я, но и почти все бойцы в нашей колонне. Наше решение было быстрое и единодушное.

Колонна вдруг, без команд офицеров, разворачивается в боевой порядок. И вот мы уже почти бегом карабкаемся на этот склон.

Скорее, вперед и вперед, к виднеющимся впереди окопам.

Хорошо бы захватить их, пока немцы в растерянности. Приближаемся к траншеям и окопам, отрытым нашими солдатами когда-то ранее, при общем наступлении на Яссы.

Примерно в километре впереди нас просматривается еще траншея. Немцы отходят, отстреливаясь.

Траншея и окопы наши. Я и еще несколько сержантов пытались увлечь бойцов продолжить наступление. Если занять следующую траншею, наше положение было бы еще надежнее. Этого не произошло.

Солдат понять можно. Имеется готовая глубокая траншея и окопы полного профиля. Это в общем готовый надежный рубеж.

Я с радистом нахожусь примерно в середине, чуть ближе к левому флангу развернувшейся цепи.

Быстро разворачиваю радиостанцию. Необходимо установить связь с командованием и выяснить, что нам делать.

Надеюсь, что режим радиомолчания, учитывая сложившуюся обстановку, отменен и радиосети дивизии развернуты. Увы, эфир молчит, на мои вызовы никто не отвечает, а время идет. Что делать?

Вспомнил про секретный позывной. Решил, что наступил тот исключительный случай, когда им необходимо воспользоваться, даже в нарушение правил, без разрешения полковника.

Корреспондент ответил на удивление быстро. Командир «инкогнито», думаю, что это командир корпуса, потребовал доложить обстановку.

Как сумел — доложил. Командир пообещал оказать помощь, держаться и поддерживать с ним связь.

Весть об установлении связи быстро облетела весь полк, укрепила боевой дух бойцов. Они почувствовали, что не одиноки, не брошены на произвол судьбы.

Ко мне уже пробираются связные из батальонов. Раз есть связь — будут указания.

Противник активизируется. Налетела авиация, бомбит нас, мост и то одинокое орудие.