Сергей Боткин - Побеждая смерть. Записки первого военного врача

Уравновешивание тепла в теле. Итак, здоровый человек имеет способность согревать свое тело и поддерживать температуру его на одном и том же уровне с самыми ничтожными колебаниями. Это постоянство температуры достигается свойством организма, с одной стороны, охлаждаться в большей или меньшей степени, а с другой – образовать тепла больше или меньше, смотря по его потере или задержке. Помощью какого же механизма происходит подобное уравновешивание? Есть ли тут какой-нибудь общий центр в нервной системе или это уравновешивание вытекает как неизбежное следствие из разнообразных физико-химических процессов, совершающихся в животном теле? Известно, что животный организм обладает в громадной степени способностью уравновешивать различные моменты, изменяющие отправления различных органов его. Способность эта в некоторых случаях может быть прослежена в высшей степени отчетливо; можно с точностью указать целые аппараты, посредством которых восстанавливается равновесие известного отправления. В других же случаях мы в состоянии наблюдать только окончательный результат восстановившегося равновесия, не имея достаточно положительных данных, чтобы объяснить самый механизм восстановления. Блуждающий нерв, регулирующий сердечный ритм, дает нам возможность объяснить развитие гипертрофии сердца в тех случаях, где для деятельности этого последнего образуется какое-нибудь препятствие. Существование дыхательного нервного центра объясняет нам учащение дыхательных движений при уменьшении дышащей поверхности или при накоплении в теле продуктов недостаточного окисления. Введение воды и пищи регулируется ощущением жажды и голода. Увеличенное введение воды в тело вызывает и увеличенное выделение ее кожей, почками и легкими. Увеличенное введение мяса влечет за собой увеличенное выделение мочевины – продукта окисления белковых веществ. Нормальный взрослый человек, несмотря на часто случающееся излишнее или недостаточное употребление питья или пищи, целые месяцы, а иногда и годы сохраняет приблизительно один и тот же вес лишь с незначительными суточными колебаниями. Каким же образом сохраняет он это равновесие в своем приходе и расходе? Есть ли здесь такой же общий регулятор, как для деятельности сердца, дыхательных движений и введения пищи и питья, или же это равновесие, независимо от какого-нибудь общего нервного центра, неизбежно вытекает из целого ряда физико-химических процессов? На этот вопрос мы не можем дать точного ответа. Есть, однако, некоторые факты, говорящие в пользу существования нервных центров, влияющих на выведение из тела известных продуктов.

Одни из этих центров указаны нам опытной физиологией, существование же других можно предполагать на основании наблюдений над здоровым и больным животным организмом. Укол на дне IV желудочка сопровождается значительным выведением воды из тела через почки; незначительное видоизменение того же самого укола вызывает появление в моче сахара. С другой стороны, клиническое наблюдение показывает, что чрезмерное выведение мочи (polyuria insipida) и сахарное мочеизнурение как само по себе, так и с увеличенным выделением мочи встречаются, между прочим, и как припадки мозговых страданий. Имея такого рода факты, можем ли мы смотреть на выведение воды почками как на акт исключительно физико-химический, совершающийся без влияния нервного центра, как на простое просачивание воды сквозь фильтр, не подлежащее никакому постороннему влиянию, где количество проходящей жидкости зависит только от большей или меньшей разведенности процеживаемого раствора. Очевидно, что самый фильтр – в высшей степени вероятия просвет кровеносных сосудов, через которые проходит жидкость, – способен изменяться под влиянием нервного аппарата, помещающегося в центре.

Выведение воды через кожу тоже находится под влиянием нервной системы: кто не обливался потом под влиянием психических причин? Иногда не удается произвести пота никакими теплыми напитками, а между тем приход врача вызывает чрезвычайно обильную испарину. В доказательство нервного влияния на отделения кожи можно также привести и многочисленные наблюдения над больными с различными страданиями черепного мозга: в некоторых случаях при апоплектических приступах кожа больного отделяет значительное количество пота. При половинных параличах мне не раз приходилось наблюдать особенную потливость парализованных конечностей; мимоходом считаю нужным заметить, что потливость эта совпадала иногда с повышенной, а иногда с пониженной температурой парализованной части.

Все эти факты позволяют допустить в центральной нервной системе существование нервного аппарата, возбуждение или угнетение которого должно влиять на отделение пота. Только допустив такого рода нервное влияние, мы будем в состоянии объяснить себе некоторые явления, наблюдаемые нами при образовании пота. Так, например, при иных патологических состояниях замечается особенная наклонность к испарине, как мы это видим при лихорадке, сопровождающей легочную чахотку. Наблюдая подобных больных, не трудно убедиться, что пот является у них особенно сильно тогда, когда они засыпают, т. е. когда по преимуществу изменяется отправление черепно-мозгового аппарата.

На основании всего сказанного не естественно ли допустить возможность существования нервного аппарата, влияющего на большее или меньшее выделение пота, особенно если вспомним к тому же опыты, положительно указывающие на существование подобных нервных аппаратов для других отделений, каковы, например, опыты Людвига над отделением слюны. Нет сомнения, что точная физиология со временем положительно определит предполагаемый нами нервный механизм потоотделения. Известно, что посредством кожи вода выводится из тела не в виде одного только пота: весьма значительная часть ее теряется в форме так называемого невидимого испарения. Это последнее находится в тесной связи с состоянием кровообращения в коже: чем больше в сосудах крови, чем быстрее она в них обращается, тем больше и условий для невидимого испарения. Но если мы вспомним, до какой степени кожное кровообращение находится под влиянием центральной нервной системы, то должны будем согласиться, что и этот вид водяных потерь тела тоже зависит от центрального нервного аппарата. У животных перерезка шейной части сочувственного нерва сопровождается расширением сосудов в соответствующей половине головы. Перерезка спинного мозга обусловливает расширение сосудов во всех частях, лежащих ниже перерезанного места. Психические влияния изменяют совершенно ясно просвет сосудов в коже, которая то краснеет, то бледнеет, смотря по субъекту и по свойству психической причины. При гнездовых страданиях черепного мозга мы часто можем убедиться в участии сосудодвигательного центра той или другой половины тела; в некоторых формах паралича пораженная половина представляется теплее и краснее здоровой или, наоборот, бледнее и холоднее.