Михаил Сарин - Так говорил Егор Гайдар

Только после Английской революции XVII века идеи ограничения власти монарха парламентом, гарантий прав собственности, развития рынка начинают овладевать умами. В трудах Вольтера, а затем Д. Юма и А. Смита эта либеральная картина мира приобретает стройность и завершенность . [26] – ДВ стр.93 В европейских странах и в США до середины ХIХ века она доминирует. Но ее реализация в Англии на начальном этапе приводит к нищете многих и растущему неравенству. Поэтому поднимается идеологическая волна недоверия к рыночным институтам. И К. Маркс, обличавший капитализм, и О. Бисмарк, пытавшийся его улучшить внедрением систем социальной защиты, и даже папа Лев ХIII, объявивший себя «папой рабочих», все были убеждены в необходимости усиления роли государства в жизни общества. Это убеждение сохранялось до начала 80-х годов ХХ века, когда стало ясным, что вмешательство государства в экономику имеет свои пределы, после которых оно становится тормозом развития. Либеральные идеи вновь выходят на первый план. И, разумеется, господствующие в мире идеи также оказывают влияние на выбор стратегии страны, когда она начинает экономический рост.

Третьим фактором для «стартующей» страны является временная дистанция, отделяющая ее в этот момент от лидера (вначале это была Англия, с начала ХХ века лидером стали США). Эта дистанция определяется временем, когда страна-лидер имела уровень развития, соответствующий «стартующей» стране. Для стран Скандинавии эта дистанция составляла 1 – 2 поколения, а для Китая – 150 лет. Ученые не пришли к единому мнению, что более способствует развитию: большая дистанция, позволяющая заимствовать высшие достижения лидера, или маленькая, позволяющая легче адаптировать эти достижения. Некоторые исследователи считают, что разрыв, существовавший на момент «старта», вообще не сокращается со временем, конвергенции (выравнивания) не происходит. Хотя примеры Скандинавии или Японии этот вывод не подтверждают. А вот Россия, «стартовав» в 1870 – 1880 годах, стабильно в течение 150 лет сохраняет одинаковое отставание от лидера – 2 – 3 поколения. Не уменьшая его, но и не увеличивая.

Возможно, причиной этого является четвертый фактор, а именно, традиции той или иной страны. В первую очередь, это религия. Ведь остальные черты аграрного общества (структура занятости, расселение, уровень жизни) одинаково присущи всем странам, начинающим переход к современному росту. В конце ХIХ века М. Вебер высказал предположение, что ускоренному развитию капитализма способствует «протестантская этика». И, действительно, в то время передовыми были именно протестантские страны. И даже в странах с одинаковым этническим, но разным религиозным составом жители-протестанты были более успешны. В какой-то мере это можно объяснить тем, что среди протестантов более широко была распространена грамотность, ведь самостоятельное чтение Библии было обязательным для достойного протестанта. Да и число праздничных дней у протестантов было значительно меньше, чем у католиков. Однако когда всеобщая грамотность распространилась и на другие страны, успехи на рубеже тысячелетий стран с конфуцианской традицией или рывок католической Ирландии поставили тезис Вебера под сомнение. Даже такая традиция, как кастовая система в Индии, не мешает этой стране участвовать в процессе модернизации и демократизации. Тем не менее, существуют специфические цивилизационные факторы и сейчас влияющие на развитие многих государств. Очевидный пример – ислам, который в большей степени, чем любая мировая религия, совмещает веру и право, санкционирует и детально регламентирует нормы семейных, общественных и экономических отношений . [27] – ДВ стр. 117 Положение женщин, запрет кредитовать под процент, позднее (в XVIII веке) распространение книгопечатания, отсутствие в шариате понятия юридического лица, (как в римском праве) – все это приводит к постоянно возникающим противоречиям между религиозными догмами и потребностями экономического развития. [28] – Там же стр.118 Разумеется, оценивая национальные традиции, не следует их путать с уровнем социально-экономического развития. Ведь очень легко принять образ жизни, вызванный нищетой, за национальную традицию.

Итак, для каждой страны существует сочетание факторов, влияющих на ее способность начать и продолжить современный экономический рост. Но только влияющих, а не фатально определяющих. Очень многое зависит и от самих жителей, особенно элиты. Шансы догнать есть у всех.

Как уже было сказано выше, условием начала роста является повышение доли сбережений в ВВП свыше 10 %. И чем эта доля выше, тем быстрее рост. Доля сбережений в 1994 году в странах Латинской Америки (Колумбия, Перу, Венесуэла, Бразилия, Мексика) составляла от 15 % до 22 %. А в странах ЮВА (Индонезия, Малайзия, Таиланд, Корея) она была от 30 % до 39 %. Соответственно, среднегодовые темпы роста ВВП в 1990 – 1994 годах были у первых от 2, 2 % до 4, 3 %, а у вторых – от 6, 6 % до 8, 4 %. Проблема состоит в том, как добиться роста доли сбережений. Исследования показали, что кроме нормы сбережений на рост положительно влияют образовательный потенциал страны и уровень открытости ее экономики.

Еще один показатель, уровень государственной нагрузки на экономику. Выше уже говорилось, что вокруг величины этого показателя идет основная политическая борьба в высокодоходных странах с развитой демократией. Но еще большее значение этот показатель имеет на этапе роста. И действует он разнонаправлено. Сначала его повышение стимулирует рост, но если он выходит за пределы, характерные для существующего уровня развития, то он блокирует возможность роста. Каждая «догоняющая» страна сама выбирает сочетание этих факторов, процента сбережений, государственной нагрузки, расходов на образование и открытости экономики.

Если проанализировать развитие стран современного мира, то выясняется, что траектория большинства из них укладывается в рамки сравнительно узкого, среднемирового коридора параметров, как по действующим факторам, так и по результатам. Это страны основного потока развития. Вместе с тем, выявляется четыре группы стран с устойчиво и радикально отклоняющимися параметрами развития. [29] – АР стр.41

Это, во-первых «Шведская модель», где государственная нагрузка на экономику выше среднемировой, доходы жителей высоки, но мало дифференцированы, осуществляются дорогостоящие социальные программы. Во вторых, это «тигры Юго-Восточной Азии». У них необычно низка государственная нагрузка на экономику, зато выше, чем в среднем, норма сбережений. Третье отклонение – страны импортозамещающей индустриализации. У них закрытая экономика и аномально низкая доля экспорта обрабатывающих отраслей в ВВП. И, наконец, страны с нерыночной экономикой, социалистические. Их теперь стоит рассматривать только в исторической перспективе.