Рональд Рейган - Жизнь по-американски

Наше ядерное оружие было создано в эпоху, предшествовавшую появлению микросхем. Мы не можем требовать от наших молодых людей в военной форме, чтобы они управляли такими ископаемыми. Многие из них уже отдали жизни из-за взрывов в ракетных установках или авиакатастроф, вызванных тем, что срок годности оборудования давно истек. Мы должны заменить и модернизировать наши вооружения, и поэтому я решил продолжать производство и размещение новых межконтинентальных баллистических ракет типа "МХ". Разработка этих ракет проводилась при трех предыдущих президентах. После консультаций с самыми лучшими специалистами я пришел к заключению, что "МХ" — это как раз такая ракета, которая нам нужна в настоящее время…

Некоторые могут спросить, что общего между модернизацией наших вооруженных сил и миром. Как я уже объяснил, надежные вооруженные силы охраняют мир. И, что не менее важно, они увеличивают шансы на достижение соглашений с Советским Союзом о значительных сокращениях вооружений, а это именно то, чего мы в действительности добиваемся.

Соединенные Штаты стремятся значительно сократить мировые арсеналы оружия, но если мы не продемонстрируем решимости восстановить нашу мощь и военное равновесие, у Советского Союза, который нас сильно опережает, не будет стимула вести с нами переговоры. Разрешите мне это повторить, так как в этом вся суть нашей политики. Если мы не продемонстрируем решимости восстановить нашу мощь, у Советского Союза не будет стимула к переговорам. Если бы мы не начали модернизацию, советские представители знали бы, что на переговорах нам нечем аргументировать, кроме слов. Они бы знали, что мы блефуем, не имея на руках козырей, потому что им так же хорошо известны наши карты, как и нам — их…

Мы также знаем, что односторонний контроль над вооружениями не приводит к успеху. Мы пытались не один раз подать пример сокращения наших вооруженных сил в надежде, что Советы ему последуют. Результат всегда был обратный: они продолжали вооружаться.

Я верю, что наша стратегия мира приведет к успеху. Никогда раньше Соединенные Штаты не предлагали столь всеобъемлющей программы контроля над ядерными вооружениями. Никогда в нашей истории мы не принимали участия в стольких переговорах с Советским Союзом о сокращении ядерных вооружений и установлении стабильного мира. Мы им говорим следующее: мы проведем модернизацию наших вооруженных сил для сохранения равновесия и мира, но не лучше ли было бы, если бы и мы и вы просто сократили арсеналы до гораздо более низкого уровня?

Позвольте начать с переговоров о ядерных силах средней дальности, которые проходят сейчас в Женеве. Как я уже упоминал, наиболее опасны из этих вооружений ракеты наземного базирования, которые Советский Союз нацелил на Европу, Ближний Восток и Азию.

В 1972 году эти советские ракеты имели 600 боеголовок. У Соединенных Штатов не было ни одной. В 1977 году у Советского Союза было то же количество, а у Соединенных Штатов все еще ни одной. Затем Советский Союз стал развертывать новые мощные ракеты с тремя боеголовками и дальностью действия в тысячи миль — "СС-20". С тех пор число этих ракет стремительно росло: каждую неделю появлялась новая ракета с тремя боеголовками. У Соединенных Штатов таких боеголовок по-прежнему нет. Хотя в начале этого года советские лидеры объявили, что они заморозили размещение этих опасных ракет, фактически они его продолжали.

В прошлом году 18 ноября я предложил полностью ликвидировать эти ракеты во всемирном масштабе. Я сказал, что Соединенные Штаты не будут размещать аналогичные ракеты, что намечено на конец 1983 года, если Советский Союз демонтирует свои. Мы будем соблюдать соглашение о ракетах наземного базирования с ограничением других систем ракет средней дальности.

Европейские правительства нашу инициативу горячо поддерживают. Советский Союз пока выказал мало готовности сделать этот важный шаг и свести данный тип вооружений к нулю. И все же я верю и надеюсь, что по мере приближения переговоров ко времени намеченного размещения наших новых систем в Европе советские руководители поймут преимущества такого дальновидного соглашения.

Этим летом мы приступили также к переговорам о сокращении стратегических вооружений, которые мы назвали СТАРТ. Здесь мы ведем переговоры о межконтинентальных ракетах с дальностью действия значительно большей, чем у РСД, о которых я только что говорил. В основе переговоров — значительное сокращение количества этих ракет. В мае я предложил сократить число боеголовок этих ракет так, чтобы у обеих сторон их осталось поровну и примерно на одну треть меньше нынешнего уровня. Я также предложил сократить количество самих ракет, чтобы их тоже осталось поровну и чтобы они составляли половину того количества, которым располагают сейчас Соединенные Штаты. В соответствии с нашим предложением должно быть ликвидировано 4700 боеголовок и около 2250 ракет. Я думаю, что это будет большая услуга человечеству…

Мы стараемся убедить Советский Союз в том, что значительное сокращение числа этих ракет было бы в их собственных интересах. Сокращение вооружений согласно нашему плану означало бы большой шаг вперед. Мы также стремимся снизить общую разрушительную мощь этих ракет и других систем, составляющих американские и советские стратегические силы.

В 1977 году, когда предыдущая администрация предложила более ограниченные сокращения, Советский Союз отказался их даже обсуждать. На этот раз его реакция совершенно иная. Он с самого начала занял серьезную позицию, и, хотя она не совпадает с нашей, так как мы стремимся к значительно большим сокращениям, нет сомнений в том, что мы идем по правильному пути. Одна из причин такой перемены ясна. Советский Союз знает, что теперь мы серьезно относимся к развитию собственных стратегических программ и что он должен быть готов к конструктивным переговорам".

После этого выступления в Белый дом пошел поток телефонных звонков и писем, были опубликованы результаты опросов общественного мнения и я почувствовал, что убедил миллионы американцев в правильности нашей политики "мира через силу". Однако единственным человеком, кого я не смог убедить в тот вечер, была моя дочь Пэтти.

Когда мы с Нэнси жили в Белом доме, у нас, в отличие от многих моих предшественников, не было маленьких детей. Все восемь лет, пока я был президентом, Морин, Майкл, Пэтти, Рон жили со своими семьями в Калифорнии, хотя и наведывались частенько в Вашингтон. Между Восточным побережьем и Калифорнией расстояние в три тысячи миль, поэтому мы не могли видеться с детьми, когда нам хотелось, и очень скучали по ним. Обычно они приезжали вместе с внуками на Рождество и на День благодарения. Тогда мы собирались в Белом доме или в загородной резиденции. Но во все остальные дни нельзя было запросто поднять телефонную трубку, подозвать детей и сказать: "А почему бы вам не заглянуть к нам сегодня вечерком на ужин?" Они жили далеко, и нам их не хватало.