Эдуард Иванян - Рональд Рейган - хроника жизни и времени

Рональд-младший, прозванный в семье "Скипом" (от "Скиппер", или "Капитан", как его ласково называл в детстве отец), бросил в 1976 г учебу в престижном Йельском университете, объявив родителям о своем решении стать балетным танцовщиком. Какое-то время Ронни выступал в кордебалете профессиональной балетной труппы Джоффри, затем снимался в телевизионных постановках, занимался журналистикой, в том числе и в периодических изданиях, не отличавшихся пуританскими взглядами на мораль. При том, что "Скип" считался любимцем своих родителей, ни Рональд, ни Нэнси Рейган не проявляли особого внимания к нему и не делали никаких исключений для него в своем одинаково индифферентном отношении к тому, что происходит с их детьми и какого образа жизни они придерживаются. Свою "дешевую популярность" в стране (это его собственное выражение) Ронни-младший, надо отдать ему должное, всегда воспринимал с достаточно большой степенью иронии, издеваясь и над собой, и над теми, кто пытался использовать его в целях саморекламы. Многие его поступки были рассчитаны на эпатаж окружающих, включая даже его собственных родителей. Так, в журнале "Вэнити фэйр" были опубликованы фотографии Ронни-младшего, делающего более или менее классическое балетное антраша в красном нижнем белье и белых носках, с "панковской" прической и в темных очках. Удовольствия его родителям эти разошедшиеся по всей стране снимки, естественно, не доставили, но "первого сына" страны это обстоятельство, судя по всему, мало волновало. Его, как молодого человека, склонного пусть даже с элементом клоунады к само-иронии и трезвой оценке происходящего вокруг него оживленного действа, наверное, не могло не забавлять повышенное внимание к его особе, с которым он сталкивался при своих выездах за пределы Соединенных Штатов. В ряде стран представители официальных властей и средства массовой информации оказывали ему прием явно по категории "очень важных персон", скорее всего не отдавая себе отчета в том, что на самого президента (ради которого по существу и устраивалась подобная встреча) все это не производило никакого впечатления и, конечно уж, никак не отражалось на политическом курсе США в отношении этих стран. Л. Спикс, президентский пресс-секретарь, считал, что Ронни-младший всегда был самым любимым из четырех детей. Далее любовь Рональда и Нэнси Рейган шла по нисходящей в следующем порядке: Морин, Майкл и Патти.

Присутствие в Белом доме молодежи, а тем более детей младшего возраста, всегда накладывало особый отпечаток на атмосферу, царившую в президентской резиденции. Время от времени, особенно в дни семейных и национальных праздников, в личных апартаментах главы государства царило всеобщее оживление, в которое оказывались вовлеченными даже сотрудники аппарата Белого дома. Детские дни рождений и рождественские елки отмечались с приглашением маленьких гостей — соучеников и соучениц президентских детей или внуков, в результате чего Белый дом — символ высшей государственной власти США превращался на время в обычный американский дом, а "первая семья страны" — в заурядную гостеприимную американскую семью. Подобные празднества, лишенные малейшего намека на официалыцину, привлекали внимание представителей прессы и широко освещались на страницах газет и в теленовостях, способствуя созданию впечатления о простоте и доступности президента. Дух, царивший в рейгановском Белом доме, был совершенно иным.

Изменения, происшедшие с приходом к власти Рейгана, бросались в глаза особенно в сопоставлении с атмосферой, которая царила в президентской резиденции при Картере. На смену подчеркнутой простоте и даже аскетизму семьи Картеров пришли изысканность и великолепие в голливудском, т. е. "показушном", стиле. В Нэнси Рейган, по ее словам, с давних пор дремал без дела "неудавшийся декоратор интерьера"; с переездом четы Рейганов в Белый дом применение этим способностям было найдено. Рука и вкус новой хозяйки чувствовались на каждом шагу — и в верхних жилых помещениях, и внизу, где располагались комнаты и залы для официальных приемов. Броские сочетания красок с неизменным присутствием красного цвета, многочисленные, начищенные до блеска канделябры и бронзовые скульптуры, развешанные по стенам картины западных мастеров и множество ярких цветов в расставленных повсюду вазах отвечали представлению Нэнси Рейган о президентской резиденции как о доме, непохожем на какой-либо другой. К участию в официальных мероприятиях Белого дома вновь были привлечены отсутствовавшие в предшествующие четыре года внешние атрибуты верховной власти США, такие, как почетный караул, наряженный в опереточные формы, трубачи, возвещавшие о появлении президентской четы и почетных иностранных гостей. Возвратились и пышные балы, и роскошные приемы. Вновь стало модным быть приглашенным на прием в Белый дом, оказаться среди самых известных, самых богатых, самых элегантно и изысканно одетых и кажущихся самыми беззаботными людей Америки — гостей президента США и "первой леди", встречавших приглашенных неизменной сердечной улыбкой или дружеской шуткой. Постоянными гостями на президентских приемах и вечерах были старые приятели Рейгана по Голливуду: Боб Хоуп, Фрэнк Синатра, Джеймс Стюарт, Чарлтон Хестон и другие и, конечно, калифорнийские "друзья" Альфред Блумингдейл, Джастин Дарт, чета Джоргенсенов и многие другие миллионеры, надолго снимавшие самые роскошные номера в известной вашингтонской гостинице "Уотергейт", дабы не терять зря времени и не расходовать лишних средств на частые перелеты из Калифорнии в федеральную столицу — ведь в первые месяцы рейгановской администрации приемы в Белом доме следовали один за другим. Главным распорядителем всей этой роскоши была Нэнси Рейган. "Ее участие во всем этом самое непосредственное, — сообщала представителям прессы личный секретарь президентской супруги Маффи Брэндон. — Она осуществляет наблюдение за всем: за списком приглашаемых, за цветами, за выбором вин, за организацией зрелищных мероприятий, буквально за всем" 36Президент полагался на свою жену во всем. По всеобщему признанию, долгое супружество президентской четы являло собой истинный симбиоз двух взаимодополняющих и взаимоудовлетворяющих натур, объединенных одной целью в жизни. Как писал журнал "Тайм", "она (Нэнси Рейган) создает условия, в которых он (Рональд Рейган) может процветать, тем самым заботливо лелея ее" 37

Первой ласточкой, сигнализировавшей о том, что далеко не все американцы получали удовольствие, наблюдая за роскошной жизнью обитателей Белого дома и их друзей, было появление в продаже почтовых открыток, на которых Нэнси Рейган изображалась с накинутой на плечи собольей мантией и с усыпанной бриллиантами короной на голове. Кто-то из ближайших сотрудников Рейгана порекомендовал ей воздержаться от выражения возмущения по этому поводу и постараться свести все дело к шутке. Но то, что так хорошо удавалось самому Рейгану, оказалось выше сил и способностей самолюбивой "королевы Нэнси": в ее устах шутливая фраза "Я никогда не ношу короны, так как она портит прическу" прозвучала свидетельством легкомысленности, диссонирующей с теми трудностями, с которыми сталкивались в своей повседневной жизни многие рядовые американцы. Все реже стали приходить в редакции газет (а вскоре и вовсе перестали поступать) письма читателей, восхищавшихся "элегантностью и высокими идеалами нашей первой леди", которая "сменила моду на грязные джинсы и всклокоченные волосы модой на красивые платья и хороший вкус". И все чаще стали поступать письма, осуждающие "гедонизм" Нэнси Рейган в условиях, когда "ее муж призывает многих американцев к жертвам и экономии" 38. В начале 1982 г. ситуация стала настолько серьезной, что часть сотрудников аппарата Белого дома рекомендовала сократить до минимума появление президентской супруги на публике.