Лоуренс Сутин - Филип К. Дик. Жизнь и Всевышние вторжения

Это был крутой разрыв. Но в уединенной «Лачуге» Фил-писатель не столько возродился, сколько преобразился.

Фил часто говорил о двух своих темах: «Что есть Человек?» и «Что есть Реальность?» За восемнадцатимесячный период в «Лачуге» он написал два романа, которые представляют собой первые глубокие исследования этих тем: «Человек в Высоком замке» и «Сдвиг времени по-марсиански». «Высокий замок» остается лучшей трактовкой Фила темы «Что есть Человек?» – тонкая история о моральной слабости и мужестве в мире, где торжествуют победившие нацистская Германия и имперская Япония.

Соединенные Штаты были разделены (как Германия в нашем мире) на два отдельных политических региона: восток был под управлением нацистов, в то время как более гуманные японцы (без расистской мифологии и с «И-Цзин» вместо Библии) управляли западом, штаты же на территории Скалистых гор стали буферной зоной с маленькой толикой самоуправления. «Высокий замок» обладает той отличительной особенностью, что является первым американским романом, обратившимся к «И-Цзин», и использует эту книгу как двигатель сюжета (и основу его построения). Многие из тех, кто в шестидесятые годы возвел «И-Цзин» в статус культовой книги, в первый раз узнали о ней из «Высокого замка».

Однако есть и другой текст, который даже превосходит «И-Цзин» по значимости в сюжете, – «…И отяжелеет кузнечик» – роман-в-романе в «Высоком замке». «Кузнечик» (заглавие взято из «Экклезиаста») [134] The Grasshopper Lies Heavy – полностью доверяя автору данной биографии, мы в виде заглавия «внутреннего» романа приводим цитату именно из этой ветхозаветной книги (Экклезиаст 12, 5), хотя в английских переводах Библии эти слова звучат несколько иначе. В то же время есть вариант перевода Г. Корчагина и И. Петрушкина (Л., 1992. С. 444), в котором с той же целью используется совершенно другая библейская цитата, несущая совершенно иной смысл («Из дыма вышла саранча», Откровение 9, 3). представляет мир, где побеждают Союзники (США, Англия, СССР), а не Ось (Рейх, Италия, Япония). (В таком повороте сюжета Фил испытал влияние романа Уорда Мура [135] Уорд Мур (1903–1978) – американский писатель, известный своими сатирико-фантастическими произведениями. «Дарю вам праздник» (1953), в котором Юг выиграл Гражданскую войну.) Альтернативный мир «Кузнечика» далеко не полностью совпадает с нашим «реальным» миром, – к примеру, Рексфорд Тагуэлл [136] Рексфорд Гай Тагуэлл (1891–1979) – американский экономист и политик, какое-то время работавший в администрации Ф. Д. Рузвельта. , а не Рузвельт, является тем президентом, который руководит Америкой во время войны. Автор «Кузнечика» Готорн Абендсен для сюжета своего романа использует «И-Цзин», и результаты этого впечатляющие: несмотря на то что у романа статус запрещенной книги, он широко распространен, его читают все – от нацистских лидеров до еврейских беженцев. «Кузнечик» указывает на поразительную возможность: тот мир, который мы видим, возможно, не реален. Мы в плену лишь тогда, когда живем с закрытыми глазами.

Столь угрожающе выглядит его посылка, что «Кузнечик» запрещен, а его автор, Абендсен вынужден скрываться в поместье Высокий замок в Шайенне, штат Вайоминг. Абендсен, который появляется только в последней главе, написан Филом в соответствии с его воспоминаниями об А. Э. Ван Вогте. Ключевым и вдохновляющим для создания символа Высокого замка послужил Вышеград, чешский замок, который использовали протестанты в своей революции против доминирования католиков в Священной Римской империи. Изучение политики нацистов (в пятидесятые годы, как бы предвидя использование их в романе, Фил читал на немецком языке оригинальные документы СС, хранящиеся в Калифорнийском университете в Беркли) приводило к дальнейшему обнаружению новых метафор замка: многочисленные высокие и прекрасные королевские и императорские замки прежних лет были захвачены СС и использовались для подготовки молодой элиты эсэсовцев, отрезанных от «обычного» мира. Они, эти замки, были базами, из которых будут выходить Ubermenschen [137] «Сверхчеловеки» ( нем. ). , чтобы править Третьим рейхом. […] два замка создают как бы два полюса в книге: легендарный Высокий замок протестантской свободы и сопротивления в период Тридцатилетней войны против замков зловещей системы подготовки элитных молодежных отрядов СС.

Знание Филом нацистской тактики придало «Высокому замку» пугающее измерение. Без преувеличения, он сотворил мир, в котором зло столь же осязаемо, как и смерть.

В отличие от романов, которым еще предстоит появиться, поиски истинной реальности, подобные поискам Святого Грааля, не занимают центрального места в «Высоком замке». Вместо этого основное внимание уделено лицам, чьи жизни сцеплены благодаря совпадению, совести и состраданию. Используется повествование от третьего лица, но в интимной и отстраненной манере с персонажами, которые в быстром темпе то появляются, то пропадают из виду. В июльском письме 1978 года Фил так прокомментировал свою технику «множественных нарративных точек зрения»:

В сороковые годы я познакомился с романами, написанными студентами французского отделения Токийского университета. Эти студенты изучали французские реалистические романы (которые я тоже читал), и японские студенты перестроили их структуру «сцен из жизни», чтобы создать более компактную и интегрированную форму. […] Когда я взялся писать ЧЕЛОВЕКА В ВЫСОКОМ ЗАМКЕ, я спрашивал сам себя: как этот роман должен быть написан – с какой структурой, – если Япония выиграла войну? Конечно же, используя структуру множественной точки зрения, как у этих студентов. […]

Эти множественные точки зрения обеспечивают «Высокий замок» богатством текстуры, которая заключает в себе даже самые тонкие эмоциональные перемены в персонажах. Роман убедительно демонстрирует, что даже мельчайшие наши действия, связанные с обстоятельствами, могут воздействовать на окружающих нас людей – к добру или ко злу – сильнее, чем мы могли бы подумать. В качестве примера: Роберт Чилдэн, торговец антиквариатом из Сан-Франциско, который разделяет нацистские мечты о превосходстве белой расы и в то же время раболепствует перед японскими победителями, которые управляют его жизнью. Но Чилдэн испытывает искупление, потому что он распознает внутренний смысл и ценность («ву») ювелирной вещицы, созданной (о чем не знал Чилдэн) презираемым евреем Фрэнком Фринком. Затем – Нобусуке Тагоми, покупатель Чилдэна, который убивает трех нацистских киллеров из предположительно антикварного револьвера Кольта 44-го калибра (нелегально подделанного Фринком), чтобы сорвать нацистские планы по развязыванию новой войны, между Германией и Японией. Благодаря смелости Тагоми нечестность Фринка трансформировалась во вклад в лучший мир.