Станислав Грибанов - Василий Сталин. Письма из зоны

Учитывая, что свои подвиги олигархи совершали на глазах у всех, существует опасность роста в России антисемитских настроений».

Сериал у евреев получился — разыгрывался, словно по нотам известных мудрецов. Но зрители приняли его без восторга — и русские, и евреи. Израильтянин Ю. Нудельман на тему российских олигархов пишет: «Нежные встречи Лазара с губернаторами и мэрами не закроют русскому народу глаза и уши. Не наполнят его желудки. Не оденут его. Только обострят еврейскую проблему в России. На мой взгляд, особенно опасно для евреев в России то, что все больше русских людей считают, что евреи управляют Россией, что они захватили алюминий, нефть, газ, никель, калий, алмазы, средства массовой информации, банки. Имена Абрамовича, Мошковича, Могилевского, Голдовского, Гайдамака, братьев Черных, Леваева, Рыболова, Березовского, Гусинского, Рабиновича, Кобзона, Бернштейна, Ходорковского, Федьдмана, Хаита, Фридмана, Смоленского для значительной части русского народа символизируют захват России евреями. По мнению русских людей, приватизацию, распродажу по дешевке народного, государственного имущества, руководство экономикой и политикой осуществляют евреи и полукровки — Чубайс, Греф, Клебанов, Браверман, Вольский, Боровой, Кириенко, Немцов, Явлинский, Хакамада, Примаков, Гайдар, Лившиц. Русских людей раздражает, что в адвокатуре властвуют резники, падвы, якубовские, а на эстраде командуют хазановы, жванецкие, шифрины, галкины, якубовичи… К тому же эти правители-олигархи ухитряются получать двойные гражданства, что позволяет им уходить от закона». («Советская Россия», 20 июня 2002).

Тревожно на душе от израильского сериала у известного экономиста Ларисы Пияшевой. «Чеченцы объявили России долг в 150 миллиардов долларов. Как справедливо посчитали, по 200 миллионов рублей на каждого чеченца. Думаю, сумма свалилась не с потолка, а в результате поездок в Чечню Березовского. Эта сумма равна всему нашему внешнему долгу. Значит, он будет удвоен. У меня нет ни малейшего сомнения, что эту сумму примут и начнут, что называется выплачивать. И если раньше Чечню называли «черной дырой», то теперь это будет дырища, куда утечет все…

У меня нет ни малейшего сомнения, что все эти деньги будут поделены между «высокими договаривающимися сторонами». Потом выяснится, что г-н Березовский и К° (а за ним стоят Черномырдин, Чубайс и другие) положат себе в карман крупные суммы. Заметим: раньше воровство чиновников исчислялось тысячами долларов, теперь счет пошел на миллиарды…

У меня есть все основания бояться за своих детей. Они носят фамилию Пинскер. Когда читаю список ста наиболее богатых людей России, поражаюсь обилию еврейских имен. Вся банковская, финансовая и экономическая системы наполнены такими фамилиями. Все эти люди не понимают, что их подставляют, что их раздражающее богатство в один прекрасный день раздует в России костер антисемитизма…

У нас была относительно спокойная страна с точки зрения межнациональных отношений. Этого уже нет». («Независимость». Киев, 11 февраля).

Василий Витальевич Шульгин в конце 20-х годов, размышляя о русско-еврейских разборках, еврейском засилье и антисемитизме в России, вряд ли смог бы представить затянувшийся сериал с таким концом. Подчеркивая мысль о той «зрелой карме», он был убежден: «Евреи не могут быть поводырями русского народа»! И в этих взглядах видный политик не был одинок.

В то самое время, когда он писал о евреях — «Что нам в них не нравится», в Берлине вышел сборник «Россия и евреи». Авторы его — известные публицисты дореволюционного еврейства И. Бикерман, Г. Ландау, И. Левин, Д. Линский, В. Мендель и Д. Пасманик, а лейтмотив их книги — раскаяние за участие в революции, разрушении великого государства, которое стало приютом, родиной для вечно гонимого племени евреев. В. Мендель откровенно пишет, что русские евреи «не должны были утратить сознания, что они русские граждане и что им надлежит быть русскими патриотами в том смысле, как это понимает сам русский народ…»

«Василий Павлович» вряд ли имел возможность беседовать с Шульгиным по поводу его книг. Он весело, с местечковым акцентом умел рассказывать только анекдоты о евреях. А вот о «зрелой карме» депутат трех Государственных дум мог бы говорить с другим узником Владимирского централа — автором провидческого философского труда «Роза мира» Даниилом Андреевым. В тесной камере писатель-духовидец обращался к невинно осужденным русских тюрем своего — и нашего! — времени. Вот он спрашивает: «Что же пожинает своими страданиями и смертью человек, падающий жертвой национального бедствия? — и сам отвечает: — Отчасти он все-таки пожинает этим плоды личной кармы; если же он сам ни в каких злодеяниях не виновен, то он страдает и умирает не в качестве личности, а в качестве члена национального коллектива, и своим страданием и смертью способствует развязыванию этого кармического узла навсегда».

И вот стихи Д. Андреева:

Ты осужден. Молчи. Неумолимый рок

Тебя не первого привел в сырой острог.

Дверь замурована, но под покровом тьмы

Нащупай лестницу не ввысь, но в глубь тюрьмы.

Сквозь толщу мокрых стен, сквозь крепостной редут.

На берег ветреный ступени приведут.

Там волны вольные! — Отчаль же, правь, спеши!

И кто найдет тебя в морях твоей души!

Человек падает жертвой «национального бедствия»… «Меняются династии, возникают новые сословия, льется кровь — но мистическое единство русской истории продолжается и остается живым, — пишет наш современник, стойкий комбат русской линии обороны Станислав Куняев и словно призывает подняться до высот мистического озарения узника Владимирского централа: — Он был сыном известного русского писателя Леонида Андреева. Редкой особенностью его взгляда на русскую историю было то, что он, в отличие от большинства современников, считавших революцию и строительство социализма совершенно новым явлением в судьбе России, был убежден, что, несмотря на ее внешнюю ненависть к старому миру, несмотря на кровавый разрыв с ним — ее глубокое, скрытое от глаз неразрывное с ним единство все равно сохраняется».

Почитайте не спеша еще два стихотворения. Не гоните строку. Как говорит мой внук: «Дед, прикинь!»

Щеголи-гусары, стройные драгуны,

Юные повесы, графы и князья…

Аромат шампанского, серебряные струны

— Ветреная молодость, ратная стезя.

Марши и атаки, смотры строевые,

Полковых штандартов хлещущий размах,

Офицеры гвардии, мальчики седые,

Знали толк и в рубке, и в хмельных пирах.

Ах, как они жили, ах, как они жили,

Как бросали вызов собственной судьбе,

Ах, какие женщины им любовь дарили,

И звучала музыка в пушечной пальбе!