Николай Хохлов - Патрис Лумумба

Авантюристы, менявшие фамилии и национальность, находившиеся в армии Катанги или пристроившиеся к Бинзе, вернувшись в Европу, выступали в печати с откровениями. Один из них, западногерманский лейтенант Герд Арним, служивший в иностранном легионе Чомбе, дал интервью римскому корреспонденту парижской газеты «Орор». Патрис Лумумба, рассказал Арним, был убит 18 января в 14 часов 30 минут, то есть на другой день после того, как его доставили в Элизабетвиль. Вместе с ним были убиты Жозеф Окито и Морис Мполо. Один из солдат охраны ударил Лумумбу головой о борт грузовика, на котором его везли, и затем выстрелил ему в затылок. Командовавший конвоем бельгийский капитан Марсель Рюи прикончил Лумумбу выстрелом из пистолета в голову. Перед убийством Лумумбу жестоко истязали. Из ушей и носа Лумумбы текла кровь. Он был без очков, его борода была отрезана. Трупы Патриса Лумумбы, Окито и Мполо перевезли на грузовиках в военный лагерь, расположенный в джунглях Катанги. Оттуда они были направлены в деревню Киото, в окрестностях военной базы Камина. На окраине этой деревни трупы были зарыты в 4 часа утра 19 января. Арним сообщил, что его отряд получил приказание от Чомбе немедленно захоронить убитых. Сам Арним бежал из Катанги, опасаясь за свою жизнь, так как знал слишком много об убийстве Патриса Лумумбы. Четверо из 13 солдат, конвоировавших Лумумбу к месту казни, были вскоре расстреляны по распоряжению Чомбе, а других ожидает та же участь. Бельгийский капитан Марсель Рюи находится в тюрьме и «вряд ли вернется ца родину».

В этом откровении наемника заслуживает внимания не фактическая сторона, а указание на то, что власти Катанги, бравируя перед всем миром причастностью к злодеянию, все же заметали следы, убирали тех, кто «слишком много знал». Точно так же поступал и Леопольдвиль: Жонес Мукамба и Фернанд Казади вылетели вскоре в Брюссель. Когда по решению Совета Безопасности была создана следственная комиссия по выяснению обстоятельств смерти Лумумбы и его соратников, то ни один из ее членов не был допущен ни в Леопольдвиль, ни в Элизабетвиль.

Однако комиссия проделала полезную работу, занимаясь несколько месяцев сбором материалов, поисками свидетелей и их опросами. Доклад комиссии был распространен в ноябре 1961 года в качестве официального документа Генеральной Ассамблеи. В нем содержится следующее заключение: «1. Факты, выявляющиеся в результате свидетельских показаний и материалов, содержащихся в досье, противоречат версии правительства Катанги, согласно которой гг. Лумумба, Окито и Мполо будто бы были убиты 12 февраля 1961 года лицами, принадлежащими к одному из племен. 2. С другой стороны, комиссия считает в основном правдоподобной ту версию, согласно которой заключенные были убиты 17 января 1961 года после их прибытия в одну из вилл в Элизабетвиле и, весьма вероятно, в присутствии некоторых членов правительства провинции Катанги, в частности гг. Чомбе, Мунонго и Кибве, и полагает, что утверждение о бегстве было выдумано от начала до конца. 3. Серьезные подозрения падают на бельгийского наемника некоего полковника Карлоса Хьюге, который, вероятно, был фактическим убийцей г-на Лумумбы и который совершил свое преступление в соответствии с предумышленным планом при соучастии некоего капитана Гата, бывшего также бельгийским наемником. Что касается гг. Окито и Мполо, то представляется трудным установить, кто их фактически убил, но полученные указания позволяют предполагать, что они были убиты одновременно с г-ном Лумумбой».

Комиссия, в состав которой входили представители Эфиопии, Того, Бирмы и Мексики, заявила, что с органов власти Леопольдвиля и с правительства Катанги не может быть снята ответственность за обстоятельства, касающиеся гибели Лумумбы, Окито и Мполо. «Что же касается правительства провинции Катанга, — подчеркивается в документе, — то оно не только не приняло мер к охране трех арестованных, но своими действиями непосредственно или косвенно содействовало убийству этих узников... Комиссия надеется, что результаты, которых она могла достигнуть, смогут в известной мере служить основой для проведения последующего расследования в Конго и для судебного следствия, которое, по мнению комиссии, должно последовать в самом близком времени».

«Последующего расследования» не последовало!

Выражались официальные сочувствия, сожаления. Газеты перечисляли фамилии лиц, причастных к трагедии. Список получался настолько великим, что многие считали его несерьезным: в него входили чуть ли не все высшие лица Леопольдвиля и Элизабетвиля, а также некоторые служащие ООН.

Из людей, обвиняемых печатью в заговоре против Патриса Лумумбы, первым высказался Сирил Адула, бывший в момент совершения преступления министром внутренних дел. «Я клянусь своей честью,— заявил он, — что правительство было в полном неведении относительно этой трагедии». Остальные подозреваемые молчали. Адула, находясь в заграничном путешествии, пообещал «пролить как можно больше света на дело Лумумбы в подходящий момент». Спустя три года после трагедии, разыгравшейся в Катанге, с ошеломляющим заявлением выступил Моиз Чомбе. В январе 1964 года бельгийский журнал «Пуркуа па?» опубликовал заявление бывшего катангского главаря.

...17 января 1961 года президент Касавубу поставил катангских руководителей перед совершившимся фактом и сообщил о посылке самолетом трех «пакетов» (Лумумба и два его помощника — Окито и Мполо). Самолет направлялся в столицу Южного Касаи Баквангу, но в последний момент он изменил курс и полетел в Элизабетвиль, где просил разрешения приземлиться, так как у него было на исходе горючее. По словам Чомбе, Лумумба был уже в агонии по прибытии в Элизабетвиль. Начальник эскорта Фернанд Казади, который был родом из Южного Касаи, во время приземления продемонстрировал «с бессознательной и жестокой гордостью усы, бороду и очки Патриса Лумумбы».

Восемь вооруженных великанов, сопровождавших Лумумбу, били его с невообразимой жестокостью в течение всего полета, вызвав возмущение пилота и экипажа. У Лумумбы были внутренние кровоизлияния, прободение желудка, переломы ребер. Пленникам оставалось жить всего лишь несколько часов. Когда Касавубу предупредили об этом, он, по словам Чомбе. заявил по телефону: «Если они умрут, то похороните их, но главное, чтобы об этом не было разговоров». Чомбе будто рассердился, сказав: «Живыми или мертвыми я отправлю их завтра обратно к вам». Но на рассвете 18 января пилот самолета отказался погрузить на самолет трупы, поскольку необходимо специальное разрешение для перевозки тел умерших...

Журнал «Пуркуа па?» оповестил читателей, что в следующем номере будет опубликовано продолжение интервью Чомбе под заголовком «Что стало с трупами?». Но второй раздел интервью не увидел света: по настоятельному требованию конголезского правительства бельгийские власти конфисковали весь тираж еженедельника от 31 января 1964 года.