Брюс Дикинсон - Зачем нужна эта кнопка? Автобиография пилота и вокалиста Iron Maiden

– У нас проблема, – заявил он.

Я познакомился с этой проблемой наверху. Это была группа бандитов, которые где-то стырили звуковую систему, чтобы предоставить ее для концерта. Они требовали денег, угрожая в противном случае забрать аппаратуру обратно. Их было шестеро, все боснийцы. Также в помещении находились переводчик и майор Мартин, рука уже начинала шевелить пальцами возле рукояти пистолета.

– Я заплатил вам 500 долларов, – сказал майор.

Главарь бандитов что-то пробормотал.

– Они хотят еще 500, – сказал переводчик. – Они говорят, что они профессионалы.

– Я заплачу им из выручки с продаж мерча, – сказал майор.

Еще один раунд бандитского бормотания. Они не согласились.

– Давайте выпьем еще кофе, – предложил я и улыбнулся им. – Почему они не хотят помочь своим же людям? Мне не платят за этот концерт.

Переводчик передал им мои слова. За этим последовало еще больше бормотания и короткое обсуждение.

Принесли кофе, черный и вязкий, как грязь.

– Они говорят, что они профессионалы.

– Хорошо. Скажи им, что я тоже профессионал, и я обещаю, что им заплатят.

Все прошло хорошо. Главарь обнял меня, и я подумал, что мы решили проблему. Но оказалось, что не совсем. В комнату вошел человек в синем пуловере по имени Тревор.

Тревор, как позже выяснилось, был назначен нашим личным охранником. Ему было не очень приятно, когда майор Мартин взял нас без охраны в поездку по зоне военных действий на «Лендровере», и от текущей ситуации он тоже явно был не в восторге. Тревор утверждал, что был отставным пожарным из Глазго. Если вы хотите увидеть этого человека воочию, я подскажу, как это можно сделать. Существует сделанная корреспондентом новостей культовая и ужасающая фотография расстрела молодой матери и ее пятилетнего ребенка. Ребенок лежит на улице в луже крови, а Тревор – один из двух солдат, выпрыгивающих из машины ООН, чтобы попытаться спасти жизнь мальчика и защитить других гражданских на месте происшествия.

У Тревора были сердце и душа, два пистолета-пулемета «Хеклер и Кох» и один простой пистолет. Он встал рядом со мной, в гневе указывая на главаря бандитов.

– Ты! – процедил он. – Я с вами разберусь, если группе будет причинен хоть какой-то вред.

Тревор, возможно, был плохим пожарным, но я подозреваю, что он был очень хорошим стрелком.

Бандиты разразились целым шквалом жестов в духе «какого хрена он сказал» и возмущенных возгласов. Переводчик собирался перевести.

– НЕ переводи то, что он сказал, – вмешался я. – Скажи им… Скажи им, что Тревор обеспокоен тем, что если мы не выйдем на сцену в ближайшее время, фанаты начнут громить здание, и кто-нибудь может получить травмы.

Это, конечно, был всего лишь ироничный блеф, учитывая, что здание и так было здорово подпорчено войной – но он помог выиграть время.

– Какого хрена тут происходит? – прошипел я.

– Эти придурки пригрозили переломать ноги разогревающим группам, если им не заплатят за крышевание мероприятия и за использование звуковой системы, – сказал Тревор.

– Трев, мне наплевать, что случится с этими балаболками после того, как мы отыграем концерт.

Концерт был потрясающим, интенсивным и, возможно, на тот момент он был главным музыкальным шоу в мире как для зрителей, так и для нас. То, что остальной мир так толком и не узнал о нем, не имело значения.

Вернувшись в казармы со снайперской лентой, мы пили пиво с несколькими британскими солдатами и несколькими норвежцами, которые говорили с сильным шотландским акцентом. Поди разберись.

Я спросил молодого офицера из десантных войск, каково это – быть в осаде.

– Чертовски скучно, – сказал он. – Честно сказать, я хотел бы подняться на гору и убивать ублюдков. Они трусы.

Через несколько недель в город приехал бывший президент США Джимми Картер, чтобы добиться мирного соглашения. Поэтому желание нашего друга так и не исполнилось.

Нам, конечно же, еще нужно было выбраться. Через границу, в Хорватии, имелись два вертолета «Sea King», но один из них был сбит накануне. Говорилось, что на борту присутствовал генерал Майкл Роуз, и какой-то запаниковавший наркоторговец сделал пять выстрелов из калибра 7,62 по топливным бакам и по лопастям несущего винта.

Реальная история, однако, была намного более серьезной. Двадцать лет спустя, во время проводившейся в Интернете благотворительной акции «Help for Heroes» я познакомился с инженером, который чинил тот сбитый вертолет.

– О, – засмеялся он. – Нет. Сербы обстреляли его из зенитки 50-го калибра, чтобы убить генерала и сорвать мирные переговоры.

Единственный оставшийся вертолет вывозил нас в стиле фильма «Апокалипсис сегодня» – солдаты с ручными пулеметами на ремнях торчали из дверей, контролируя местность. Мы проехали в «Лендроверах» обратно через полосу отчуждения по периметру аэропорта. Нам предстояло проехать через сербский контрольнопропускной пункт, которым управляла приверженка школы этикета Розы Клебб, известная в этих местах как «сука из Ада».

По дороге мы увидели лежавший в канаве сгоревший советский танк. В одном из самых глупых своих порывов безрассудства я остановил машину, выбрался наружу посреди полосы отчуждения и сделал то, что сегодня называется «селфи».

– Честная игра, – прокомментировал армейский водитель. – Последнего парня, который это делал, застрелили на этом же месте.

Нам было приказано не вглядываться слишком пристально в лицо «суки из Ада». На расстоянии она выглядела достаточно привлекательной, но вблизи становилось понятно, что обильный макияж скрывает шрамы и рубцы, полученные от осколков ручной гранаты.

По словам Тревора, сейчас ее уже нет на этой земле, поскольку она погибла во время воздушного удара союзников. Она была замешана в убийствах и пытках множества семей. Мы остановились рядом с ней на контрольно-пропускном пункте.

«Не смотри в лицо Горгоны», – подумал я. И сразу же внимательно посмотрел на ее шрамы.

Она казалась озадаченной.

– Откуда вы приехали? – спросила она.

– Сараево.

– Почему вы были там?

– У нас там был концерт. Мы рок-группа.

– Сараево – это опасное место. Никогда не возвращайтесь.

Она вернула паспорта, и мы проехали небольшое расстояние до базы, где погрузились в вертолет. У другого вертолета меняли лопасти в поле по соседству.

Меня посадили спереди и дали гарнитуру.

– Ты летаешь, не так ли? – спросил один из пилотов.

Это был выходивший в увольнение главный инструктор эскадрильи, летевший вместе с новым, пришедшим ему на смену главным инструктором эскадрильи. Два инструктора летят вместе. Это может быть интересно.

Мы взлетели, и примерно через две минуты меня спросили: «Хочешь посмотреть, что происходит, когда мы выходим на боевую операцию?».