Брюс Дикинсон - Зачем нужна эта кнопка? Автобиография пилота и вокалиста Iron Maiden

Сзади сидел инструктор, работавший старшим пилотом в одной из авиакомпаний. Я сделал все в наилучшем виде, пройдя тестовую миссию и дав своему приятелю возможность передохнуть.

– Где ты научился так летать? – спросил инструктор.

Я объяснил, что за несколько лет облетел Европу и США, не пользуясь автопилотом, и несколько раз пересек Атлантику.

– Не забудь прислать мне свое резюме, – пошутил он.

– По счастливому стечению обстоятельств, оно у меня с собой, – я протянул конверт.

Мы поболтали немного, и он взял меня на заметку как потенциального первого помощника.

Вскоре я начал работать на полставки, совершая экскурсионные полеты из Хай-Уикомба, а также добровольно помогал в благотворительные дни. Однажды вечером, в июне 2000 года, у меня дома раздался телефонный звонок. Это был тот самый старший пилот, знакомый мне по симулятору.

– Что ты делаешь в понедельник?

Я даже представить не мог, какими будут его следующие слова.

– «Боинг 757». С восьми утра. Полный день. Ты готов?

– Конечно, я абсолютно готов.

Я положил трубку. Я не имел никакого представления о том, что мне делать дальше, и решил подумать об этом уже в понедельник.

Так я оказался в центре обучения летному делу British Airways Cranebank, также известном под красноречивым названием «Взрыв мозга». Там я был как рыба без воды, полностью лишенный комфорта. С этого момента моя жизнь представляла нескончаемую череду моментов в стиле «из огня да в полымя». Но в глубине души мне это нравилось. Вы живете полной жизнью именно тогда, когда узнаете что-то новое и преодолеваете трудности.

До этого я пребывал в роскошном мире волонтера или пилота небольших коммерческих рейсов. Теперь же оказался в большом бизнесе, живущем по принципу «пленных не брать». Как подметил один автор, пишущий на темы воздухоплавания, работать в коммерческих авиаперевозках – то же самое, что пытаться пить из пожарного рукава.

Моим потенциальным работодателем должна была стать British World Airlines – одна из старейших независимых авиакомпаний Великобритании. Они ориентировались на аутсорсинг. Летом многим авиакомпаниям требовались резервные мощности – тут-то на сцену и выходили BWA. Таким образом, лето было самым загруженным периодом, а зима – самым тяжелым, поскольку зимой самолеты стояли без дела, а вот по счетам приходилось платить в обычном режиме.

Поэтому они решили приобрести среднемагистральный «Боинг 757», чтобы разорвать этот порочный круг и получить круглогодичный спрос на самолет, который смог бы совершать полеты над Атлантическим океаном в течение часа.

Контракт на обучение пилотов был заключен с British Airlines, и фактически я был зарезервирован для полетов с пилотом из этой компании в течение двадцати «секторов», чтобы ускорить мое «линейное» обучение.

«Линейное» обучение – это полет с настоящими пассажирами, проходящий под наблюдением более опытного наставника. Этому предшествуют три недели напряженной работы по сдаче наземных экзаменов по системам и характеристикам самолетов. Потом – еще 15 сеансов на симуляторе и итоговая проверка.

Ах, нет, еще не все: неделя тренировок по технике безопасности, работа с аварийным снаряжением, обучение пожаротушению, скольжение по трапам, аварийное открывание дверей и, наконец, плавание в бассейне на спасательном плоту.

«Боинг 757» – это прекрасное чудовище. Прекрасен он благодаря элегантному, поистине лебединому носу. Машина покоится высоко на своих шасси, как хищная птица, готовая спикировать.

Он чудовище, потому что спроектировавший его милый психопат запихнул туда два двигателя с 40 000 фунтов осевой нагрузки каждый. Надо понимать, что это половина мощности гигантского реактивного самолета, привязанная к четверти его веса. Легкий 757 поднимается со взлетной полосы с вертикальной скоростью 60 миль в час, что превышает коэффициент набора высоты 6 000 футов в минуту.

Мой первый «пустой» взлет в аэропорту Шеннон был потрясающим. Реальный мир всегда отличается от симулятора. Самолет был настолько легким, что его взлетная скорость была низкой, и я чувствовал, будто еду в лифте, а не лечу в авиалайнере.

Я завершил базовое обучение, коротко постригся и получил форму, включая самый нелепый ее элемент – шапочку пилота. Именно в ней я появился в самолете в свой первый день работы с пассажирами.

28 июля 2001 года я полетел из Хитроу во Франкфурт и обратно, а затем – в Мюнхен, где и переночевал. В дороге произошел небольшой инцидент. Во время второго полета, в 200 милях от Лондона, перед ветровым стеклом возникла большая белая чайка, летевшая прямо на нас. В последний момент она попыталась взмыть вверх, но не успела. Раздался громкий стук – чайку размазало по верхней части кабины.

– Это что, в нас птица врезалась? – пробормотал я.

– Ммм, – ответили мне.

В Мюнхене, я, одетый в летную форму, стоял на остановке, поджидая служебный автобус, чтобы поехать в гостиницу. Краем глаза я заметил фаната Maiden, стоявшего неподалеку, и он тоже увидел меня. С головы до ног увешанный значками, в байкерской косухе, рваных джинсах и футболке Maiden, он направился ко мне. Уставился на меня и спросил:

– Извините, это остановка до Мюнхена?

– Эээ… Нет, она чуть дальше.

Он повернулся и ушел. Он не знал – да и никто не знал, кроме меня самого, – что я работаю пилотом в авиакомпании. Невероятно!

В жизни Maiden наступила передышка. Ажиотаж вокруг моего возвращения спал, а мой новый стиль в духе Мохаммеда Али – «Я великий!» – потихоньку начали признавать в прессе. Когда ты являешься ведущим вокалистом, от тебя не ждут большого ума, и мало кто относится с пониманием, если ты вдруг начинаешь его проявлять.

Главное заявление, которое я сделал в тот период, касалось «Brave New World». Я объявил, что мы выпустили альбом, цель которого – поставить группу на рельсы авантюристского будущего, а не просто поностальгировать или собрать воедино частицы былой славы. Нашлось множество циников, которые нам не верили, но мы смогли доказать, что они ошибались.

Летом и осенью 2001 года я скакал как мячик от дома Яника к дому Эдриана, записывая тексты и мелодии, которые в итоге стали песнями нашего следующего альбома, «Dance of Death». Интерес к оккультизму заставил меня совершить путешествие к развалинам крепости Монсегюр во Франции. Уже само восхождение к ней было ошеломляющим опытом, но блуждание среди полуразрушенных стен по-настоящему раскочегарило мое воображение. Никакая «Игра Престолов» не сравнится с той резней, что учинили в этом месте, и окончательным уничтожением ереси катаров, которое ускорила эта расправа.

Прогуливаясь по окрестностям, я заглянул также в Рен-ле-Шато и лес Броселианд, который был похож на волшебный лес из легенд о короле Артуре. Опыт, полученный в процессе работы над «The Chemical Wedding», и мой давний роман с творчеством Уильяма Блейка усилили эффект от моих странствий.