Роджер Долтри - Моя история. Большое спасибо, мистер Кибблвайт

Поэтому я усадил напротив себя Кенни и сказал: «Извини, приятель, я не могу продолжать, пока ты играешь на барабанах». Он почти ничего не ответил. Разве его можно было винить? Должно быть, было сложно не принять это на личный счет. Но, чтобы добиться успеха группы, приходится быть жестким. Ты просто не можешь быть посредственным. Группа может быть ужасной или блестящей. Третьего не дано. Поэтому вы должны найти в себе смелость принимать жесткие решения. Я поступил так с Гарри Уилсоном, моим лучшим другом, когда мы заменили его на Дага Сэндома. Теперь пришел черед Кенни.

Итак, мы организовали судьбоносную встречу на высшем уровне в доме Билла Карбишли в Чигвелле. Пит и Кенни сидели на диване, мы с Джоном устроились напротив, а Билл взял роль посредника. С моей стороны не было никакой агрессии. Я любил Кенни, но он попросту не подходил нам. Я знал это. Я знал, что и Пит был в курсе этого. Я чувствовал, как Пит проклинал себя, но просто не мог выставить себя злодеем. Поэтому я просто сказал то, что требовалось сказать. Если у машины не работают колеса, вас заносит из стороны в сторону. Итак, ультиматум: или я, или Кенни.

Кенни ничего не сказал. Билл ничего не сказал. Джон промолчал. Но Пит, не колеблясь и секунды, заявил, что у нас нет выбора и Кенни останется. Мне следовало бы уйти из группы в тот же день. Меня взбесило, что Пит низвел эту ситуацию до личных разборок. Почему он выбрал Кенни, а не меня? Чтобы найти ответ на этот вопрос, вам придется прочитать книгу Пита, но я ожидал немного большей поддержки.

Кенни остался, и я тоже, хоть и жалел об этом. Мы пустились в очередные напряженные гастроли. Отказ Пита принять трудное решение привел группу к медленной мучительной смерти. Я считаю, что это послужило толчком к тому, чтобы Пит основательно подсел на героин. На него обрушилась целая груда проблем: его брак, Цинциннати, давление, необходимость постоянно творить новый материал. Но именно когда колеса нашей группы начали отходить, он раскис по-настоящему. Не помню, кто мне позвонил, но меня попросили пойти увидеться с ним. Я был в Сассексе, и до меня доходили известия о том, как Пит пьянствовал в лондонских клубах. Я должен был увидеть его. Несмотря ни на что, я был единственным человеком, кого он мог послушать. В те дни было очень трудно достучаться до Пита. Теперь все по-другому, и мы намного честнее друг с другом. Но тогда мосты могли сгореть в любую минуту.

Я все-таки отправился к нему на встречу. Усмирив свою гордость, я поехал в принадлежавшую ему студию Eel Pie Studio в Твикенхеме, и моему взору предстал Пит. Он был под кайфом, окруженный наркотиками и приспособлениями для их употребления. Я сел рядом и начал говорить. Я не знал, слышал ли он меня. Первые полчаса он точно находился не в этом мире. Но я продолжил говорить на протяжении трех-четырех часов. Я сказал ему, что это того не стоило, что он был слишком умен, чтобы закончить таким образом. Ведь он был против этого дерьма большую часть своей жизни, так зачем начинать сейчас? Я пытался разговорить его, вовлечь в диалог, но он не отвечал. Пит не ответил ни на один из моих вопросов, поэтому я все говорил и говорил с ним. Я ушел к концу дня, не ведая, удалось ли мне достучаться до него. На следующий день он записался в реабилитационный центр. Когда он вышел, мы записали наш десятый альбом It’s Hard («Это сложно») . И боже, это действительно было сложно. Пит рвал на себе волосы, пытаясь придумать новые песни. В конце концов у него получилось, но даже тогда мне казалось, что эти песни не идут в сравнение с нашими ранними работами. Все шло наперекосяк. Если вы послушаете эту пластинку, то обратите внимание, что каждый удар барабана отзывался дробью. Снова, снова и снова. Я думал, что свихнусь от этого.

В сентябре 1982 года я полностью осознал масштаб бедствия. Я собирался дать старт турне в поддержку нового альбома. Еще сорок два концерта, еще один трехмесячный изнурительный забег по Северной Америке. Как обычно, раскруткой я занимался самостоятельно. Пит не хотел иметь ничего общего с продвижением, он не желал давать интервью или участвовать в фотосессиях. Так что я был один в машине, готовясь вызвать у публики ажиотаж вокруг наших гастролей, как вдруг ко мне пришло озарение. Все! Это будет наш последний тур. Я объявил об этом на пресс-релизе и знал, что это был верный шаг. Это решит все наши проблемы. Пит избавится от чувства давления и больше не будет проблем с барабанщиком. Я застал группу врасплох, но я знал, что, если мы продолжим, она может погибнуть. Так что это был наш прощальный тур, и мы прорвались через него. Но даже тогда это был еще не конец, ведь нам предстояло выполнить оставшуюся часть сделки по условиям контракта на запись музыкального альбома.

Примерно через шесть месяцев после того, как мы сошли с дороги, Пит осел в Холмсхерсте. Он пытался написать следующий альбом и лично сообщил мне, что у него ничего не выходит. Пит исписался. Это действительно был конец. «Я больше не могу писать, – сказал он. – Я не могу продолжать». И я думаю, что он удивился, когда я ответил лишь: «Хорошо». Было тяжело, потому что мы с Джоном уже потратили свой аванс, но это не имело значения. Мы нашли выход, и я полностью поддержал решение Пита. Ему нужно было пространство, чтобы дышать. Ему нужно было восстановиться. Поэтому – занавес. За исключением появления на фестивале Live Aid в 1985 году, на что меня уговорил сладкоречивый Боб Гелдоф (ирландский музыкант, актер, общественный деятель, один из организаторов международного благотворительного музыкального фестиваля Live Aid. – Прим. пер. ), мы больше не выступали. В течение почти десяти лет о The Who не было ни слуху ни духу.

Я не радовался из-за того, что наша группа распалась. На то была воля судьбы. Однако для беспокойства не было причин. Если нам не суждено собраться вместе, да будет так. Но если это произойдет, то лишь после того, как мы найдем подходящего барабанщика. Я знал, что Пит так просто не сдастся. Он очень умный человек и всегда держал руку на пульсе. Мы признавали его талант, и он понимал, как ему повезло повстречать нас, пускай и не всегда показывал это. Пит понимал, что каким-то образом ему удалось найти троих музыкантов, которые могли представить миру его талант. Затем их число сократилось до двух, но я и на мгновение не мог представить, что это действительно был конец. А пока что мне приходилось оплачивать счета. В восьмидесятые я занимался актерской работой, сольными альбомами и рыбным хозяйством.

В 1980 году я сыграл Джона МакВикара [17] Джон МакВикар – британский журналист, вор, сбежавший из тюрьмы, впоследствии написавший книгу о своей жизни и снявший автобиографический фильм с Роджером Долтри в главной роли. (Прим. ред.) , грабителя банков и беглого заключенного, в одноименном фильме. Это не было похоже на другие мои роли. Многие из моих друзей были грабителями. Им казалось, что это круто, и сегодняшние банды думают так же. К этому стремятся ребята из трущоб, без гроша в кармане. Преступление кажется им легким путем к богатству. Я хотел сняться в этом фильме, чтобы развенчать этот миф. Сколько веревочке ни виться, все равно наступит конец. Спросите Билла Карбишли или Джорджа Дэвиса. В 1974 году второго посадили на двадцать лет за вооруженное ограбление Лондонского совета по электричеству. Единственная проблема заключалась в том, что он этого не делал. Его жена Роуз организовала масштабную кампанию по его освобождению, и я был очень рад помочь ей с этим. Я вышел на сцену с футболкой «Джордж Дэвис невиновен» и ликовал, когда его выпустили. А затем, примерно через год, его поймали за рулем автомобиля у банка, когда он пытался скрыться с места ограбления. И на этом все. Следующие семь лет он провел за решеткой. Я был рад, что он избежал наказания за преступление, которое не совершал, и радовался, что его посадили за дело. Таковы правила игры. Здесь нет никакой романтики. Он потерял свою свободу и свою любимую жену. Все эти парни были лопухами, и рано или поздно до них это доходило. Джон МакВикар был особенно честен с собой. Он написал самый правдивый и лишенный романтики труд о своей преступной жизни. Он показал, что, хотя грабители могут легко заработать, их жизнь вскоре непременно омрачается сложностями. Это я и хотел показать в фильме. Я подумал, что все средства будут хороши, лишь бы предостеречь ребят от того, чтобы ступить по скользкой дорожке.