Джейн Биркин - Дневник обезьянки (1957-1982)

17 мая

В понедельник утром мы прилетели в Японию. Летели с остановкой для дозаправки в Москве, где я купила Кейт куклу. Поспать в самолете не удалось, и в аэропорту Токио мое платье напоминало смятый носовой платок. Они не ожидали увидеть меня в таком состоянии, но были очень любезны и не осыпали меня проклятиями. В аэропорту собралось множество фотографов. Некоторые люди стояли с плакатами «Welcome Mr Gainsbourg and Miss Birkin» [117] «Добро пожаловать, мистер Генсбур и мисс Биркин» ( англ .). . На выходе нас ждал огромный черный лимузин с сиденьями, покрытыми кружевом. Мы уселись в салоне – Серж и я со своей корзиной, которая весила целую тонну, потому что в самолете я набила ее всякими goodies . С покрасневшими глазами, без косметики, в мятом платье – я была совершенно не готова к тому, что нас выйдет встречать так много народу. От цветов в машине нас почти не было видно.

Автомагистраль в Токио. Чудовищная пробка. 15-минутный путь занял у нас почти час. Дорожная сеть здесь представляет собой настоящий лабиринт, проложенный между домами и, кажется, ведущий прямо на 11-й этаж небоскреба. Чувствуешь себя словно в городе Бэтмана в 2000 году! Возможно, лет через десять и Трафальгар-сквер превратится в нечто похожее. Мои знакомые говорили мне о Токио кошмарные вещи: якобы город лишен своего лица, над ним не видно неба, а только серая завеса смога, но я думаю, что это уникальное в мире место, абсолютно современное и к тому же переживающее потрясающий экономический подъем. Да, здесь не хватает истории, но в каком-то смысле это и придает ему индивидуальность и собственный характер. Под виадуками приютились маленькие домики, в которых живут люди; они ходят узкими улочками и переулками; отовсюду доносятся аппетитные запахи; тут и там мигает огнями реклама, в том числе неоновые вывески Coca-Cola . Пешеходы снуют туда-сюда посреди миллиона автомобилей, но, несмотря ни на что, женщины в кимоно церемонно приветствуют друг друга и вежливо раскланиваются – такое впечатление, что у тебя перед глазами ожил японский эстамп.

Мы живем в очень современном отеле, расположенном неподалеку от Телевизионной башни Токио, которая служит антенной и напоминает Эйфелеву башню, только оранжевого цвета. Потолки в нашем номере были выше, чем у других; нам предоставили люкс с гостиной, в которой стоял огромный цветной телевизор. Мы ужинали с пресс-атташе фильма «Марихуана»; он же взялся повсюду сопровождать нас. Сержа слегка пошатывало, да и мне стоило немалого труда сосредоточиться на том, что нам говорил этот человек, – из-за разницы во времени и из-за того, что в самолете не удалось поспать. Я клевала носом; в голове все плыло. Ему хватило деликатности сказать, что до завтра у нас ничего не запланировано, и мы отправились к себе. Я проспала до полуночи. Когда проснулась, мы заказали в номер так называемый «полночный сэндвич», после чего снова рухнули спать. Наутро, около семи часов, возле стойки портье нас ждала девушка, чтобы везти на телевидение. Наше появление на экране должно было состояться с 7:30 до 7:50, минута в минуту. Нам преподнесли в дар два восхитительных кимоно с надписью по-японски «Я хозяин». Только позже я узнала, что таков старинный японский обычай – по каждому поводу дарить друг другу подарки.

В час дня – пресс-конференция, а до того – свободное время. Мы решили заняться шопингом в торговой галерее своего отеля. Повсюду, куда ни бросишь взгляд, сплошное Sony – и цены как минимум вдвое ниже, чем в Париже. Я искала для мамы маленький радиоприемник, а Серж хватал все подряд. Потом мы пошли в японский ресторан и ели сырую рыбу. Это очень здоровая кухня, вернее сказать, отсутствие кухни. Я выпила несколько литров саке. Нас повезли на пресс-конференцию. Открыли перед нами небольшую дверь, которая вела на темную лестницу, и мы оказались в ночном клубе, залитом светом мигающих огней. Спутникам пришлось держать меня, чтобы я не упала и не разбила себе физиономию, иначе дело кончилось бы срочной отправкой в токийскую больницу. Клуб располагался на двух этажах с балконом. Как только мы вошли, фоном зазвучала песня «Я тебя люблю… Я тебя тоже нет»; в полуподвале демонстрировали кадры из фильма «Марихуана». Одним словом, все было отлично организовано. С балкона я видела огромное скопище народу, но не могла поверить, что эти сотни мужчин и женщин явились сюда ради нас. Я насчитала человек тридцать фотографов и шесть или семь журналистов с микрофонами. Нас представили, и началась пресс-конференция. Вопросы, вопросы, вопросы… Вспышки фотокамер… При этом – никакой агрессии. Нашим переводчикам было нелегко переводить ответы Сержа, как всегда, странные, смешные и двусмысленные.

После пресс-конференции три десятка фотографов следовали за нами по всему городу. Я купила себе двух водных черепашек, которых таскала за собой в картонных стаканчиках. «А что они едят? Ням-ням?» – на языке жестов спросила я у продавца-японца. «Нет! Не для есть!» – ответил он, с ужасом глядя на сумасшедшую туристку, которая собралась сожрать его черепашек.

Я попыталась дать им немного риса, но они не проявили к нему никакого интереса. Тогда я подсунула им кусочек стейка, и на него они набросились с жадностью. В эту минуту они потеряли для меня всякую привлекательность. Вместо милых домашних зверушек у нас в ванной плавали два крошечных восточных каннибала.

Затем – полет до Осаки. Нас устроили в отеле при аэропорте – это меня-то, великую артистку! И больше никаких кимоно! Пока я искала прочный пластиковый пакет для своих черепашек, эти чертовы твари плавали в раковине. Полет занял примерно час. Из аэропорта нас на машине повезли в центр Осаки, в очень современный отель. Я нашла для черепашек красное пластмассовое ведро, в котором они смотрелись еще отвратительнее. Мы с Сержем перепробовали всю местную еду, а в баре, которым заправляли три очень услужливых гея, – чуть ли не все местные напитки. Парни без конца хохотали и восхищенно фыркали, когда Серж тыкал пальцем в очередную настойку. Затем мы отправились в кинотеатр, где был устроен кошмарный закрытый показ «Марихуаны». Нас предупредили, что зал может оказаться полупустым, потому что в тот день проходила забастовка транспортных рабочих, но народу набилось битком. Мне было очень страшно. Мы сказали несколько слов перед началом фильма и подарили афишу «Марихуаны» со своими автографами несчастной девчушке, которая, чтобы попасть на показ, прождала в кинотеатре целую ночь. За ней следом к нам поднялись еще две девчонки – они хихикали и прикрывали лица руками. Они преподнесли мне подарки для Кейт – кимоно, happy-coat [118] Хаппи – традиционная японская одежда, куртка с прямыми рукавами и рисунком на спине. – Прим. пер. , зонтик от солнца и крошечные раскрашенные деревянные сандалии. Я сказала, что сфотографирую Кейт в этом одеянии и пришлю им снимок. Нас завалили цветами. К счастью, вскоре начался показ фильма и мы смогли потихоньку исчезнуть. Нас на машине повезли в Киото. Поездка длилась два дня. Японцы оказали нам любезность, организовав ее, – никаких дел у нас в этом городе не было, зато мы осмотрели старинные японские памятники.