Джейн Биркин - Дневник обезьянки (1957-1982)

Воскресенье 15 августа

Мы все собрались в Ле-Туке [127] Мы поехали в Ле-Туке потому, что Серж хотел сводить меня в ресторан «Флавьо» – шикарное заведение при казино, в котором он в молодости подрабатывал пианистом. Он заказал омаров и выбрал самый лучший столик, помня о том, что раньше ему приходилось ужинать на кухне. . В среду выписали из больницы Шарлотту. Хорошо, что она дома. Серж забронировал столик на пятницу. Я совершенно забыла внести имя Шарлотты в свой паспорт, и нам пришлось побегать, чтобы ее зарегистрировали. Но мы сделали все необходимое, и в 14:30 наше небольшое веселое семейство село на пароход. Мы с Сержем раздавали пассажирам автографы, а примерно через полчаса все вокруг уже блевали от качки.

Октябрь

Вот и осень. Шарлотте уже три месяца. В субботу нас навестил папа. Мы ходили в школу на ежегодное родительское собрание, посмотрели класс, в котором будет учиться Кейт. Судя по всему, она успевает не хуже других, особенно по рисованию. Она левша и иногда пишет задом наперед, но в остальном с ней все в порядке.

Мы с папой и Кейт ходили на чай к матери Сержа. Она чувствует себя хорошо. Чай был превосходным. Вместе с нами были Жаклин, Ив и Изабель. Папа обожает мать Сержа. Она была в отличной форме, много шутила и смеялась, если не считать моментов, когда мы вспоминали отца Сержа.

На ужин ходили в «Оранжери». Угадай, кого я там увидела! Художника Фрэнсиса Бэкона! Я чуть не умерла, но набралась смелости и попросила у него автограф. Он был очень мил и сказал мне, что я хорошенькая. Он поставил автограф на 100-франковой купюре для Сержа и уже убирал ручку, когда я сказала: «И мне тоже!» Он расписался еще раз. Тогда я сказала: «И для моего папы!» Он засмеялся, но исполнил мою просьбу.

Я помню, что, пока он расписывался на денежной купюре и на клочках бумаги, я, чтобы потянуть время, спросила, где он выставляется. Он не хотел отвечать – из скромности. Но я настаивала: «Послушайте, я живу на улице Вернёй, может, вы выставляетесь где-нибудь неподалеку?» Тогда он ответил: «Я выставляюсь в Гран-Пале». Бедняга, он был в ужасном настроении, потому что за несколько дней до открытия выставки в Гран-Пале его любовник Джордж Дайер повесился в отеле на улице Сен-Пэр.

Вторник

Мы с папой проснулись поздно. У меня было паршивое настроение, поэтому мы стали друг друга смешить. На выставку Моне решили пока не ходить, и правильно сделали: был понедельник, и все музеи были закрыты. Мы выпили кофе в кафе «Дё-Маго». Потом пошли в кино. К нам присоединился Серж, измученный работой. Ужинали в «Куполь». Пока папа с Сержем объедались устрицами, у мужчины за соседним столиком случился сердечный приступ. Кто-то из посетителей надел ему на голову пластиковый пакет. И он очухался. Почти никто не видел, как он упал на лавку. Не хотелось бы мне пережить сердечный приступ в «Куполь». Слишком мало шансов, что тебя спасут.

Декабрь

По случаю дня моего рождения Серж устроил грандиозный праздник. Он купил безумно дорогие старинные китайские и английские тарелки, бокалы по 20 фунтов за штуку и серебряные блюда. Какая изысканная роскошь! Были Юл с Жа-клин, месье и мадам Азан, Зизи с Роланом, Ив Сен-Лоран и Пьер Берже.

В четверг я водила Кейт в зоопарк. Потом мы пошли к Сен-Лорану на примерку платья, которое мне шьют для бала у Ротшильдов. Сен-Лоран нарисовал его специально для меня – ради Сержа. Не представляю, во что это обошлось бедняге Сержу. Но это была его идея. Он просто прелесть.

С Ивом мы познакомились на мюзикле с участием Зизи. Мы с Сержем сидели у нее в гостиной на золоченых стульчиках, и Серж шутки ради выбирал платья из тафты. Ив Сен-Лоран сшил мне кружевное платье для знаменитого бала Пруста, который Ротшильды устраивали в замке Феррьер.

Нас пригласили на званый ужин по случаю дня рождения Мари-Элен. Мы с Сержем заказали три дюжины белых роз, но их не доставили. Все подарки были разложены на большом столе, чтобы именинница открыла их после ужина. Мы страшно расстроились, не увидев там своих роз. Когда мы сидели за столом, Мари-Элен развернула салфетку и обнаружила в ней изумруд размером с кулачок младенца. «Какая прелесть!» – сказала она барону де Реде. Я сидела рядом с великим пианистом Рубинштейном, который трепал меня по коленке. За десертом я шепнула Сержу: «Тип по соседству пытается играть у меня на коленке!» Серж ответил: «Пусть играет, Жаннет. Он гений».

Только что вернулся Серж. Он придумал отличное название для альбома Ванье: «Дитя – убийца мух». Потрясающая идея! Ванье дал ему послушать разрозненные куски, состоявшие из музыки и других звуков, и попросил помочь с названием. Серж справился блестяще. Последняя композиция диска называлась «Смертоносная для детей бумага», а предыдущая – «Вальс короля мух». Серж был генератором гениальных идей. Многие способны на красивую оркестровку, но, если нет идеи, все это ничего не стоит. Талант Сержа проявился в том, что сначала он сочинил стихи для альбома Melody Nelson и только потом написал для него музыку. Это была великолепная реализация концепции.

Melody Nelson считается самым лучшим альбомом Сержа Генсбура. На обложке помещено мое фото работы Тони Фрэнка: я стою в рыжем парике. Серж нарисовал у меня на лице веснушки. Я не могла как следует застегнуть джинсы, потому что, в отличие от Мелоди Нельсон, мне было не 14 лет и я была беременна Шарлоттой, примерно на пятом месяце. Чтобы прикрыть молнию, я держу в руках Манки. Мелоди погибла в авиакатастрофе по пути в Сандерленд. Когда я вместе с Эндрю в первый раз услышала аранжировку, особенно финальные барабаны, я поняла, что никогда раньше не слышала ничего столь же великого. Никто еще не додумался, что можно композиционно выстроить альбом на основе какой-то истории. Эндрю пытался распространить диск через пиратские радио, но никто им не заинтересовался. Для меня стихи Сержа в аранжировках Ванье стали вершиной его творчества, как и «Человек с кочаном вместо головы», написанный несколькими годами позже. Ни та ни другая композиция не вошла в список бестселлеров, но сегодня их наконец-то признали. «Особняк» – это в некотором смысле отель «Боз-Ар»; в одном из его номеров действительно была кровать на столбиках в виде негров, держащих факелы. Рыжие волосы были позаимствованы у Люси – дочери Габриэль; черты лица – у Лолиты Набокова. Сегодня странно думать, что, помимо «Восковой куклы» и убойной «Я тебя люблю…», ни одна песня Сержа не вошла в Top-10. Разве что «Sea, sex and sun» [128] «Море, секс и солнце» ( англ .). , но, откровенно говоря, она никогда не относилась к числу моих любимых. Только в 1983 году Melody Nelson наконец стала золотым диском. Мы к тому времени уже расстались, но Серж подарил мне диск со словами: «Все-таки он наш!» На вершины чартов он попал с песней «К оружию, и т. д.» и позже, с американскими композициями «Love on the Beat» и «You’re under Arrest» [129] «Любовь в такт», «Вы арестованы» ( англ .). , когда стал «мистером Генсбарром» и получил платиновый диск. Популярность пришла к нему в 60 лет.