Алексей Зайцев - На острие красных стрел

— Первого беру я. Те двое — ваши.

Едва успели фашисты перейти мостик, Новиков остановил их тихим окриком: «Хальт!» — и ослепил ярким лучом фонарика. В тот же миг разведчики набросились сзади на автоматчика и унтер-офицера. Не забыв забрать документы, трупы спихнули в овраг. Правда, без лишнего шума не обошлось. Офицер, которого брал Новиков, успел закричать. Пока его связывали, пока опускали в овраг, к мостику приблизились трое караульных, на ходу что-то спрашивая у неуспевшего скрыться Новикова. Сержант подпустил их поближе и всех троих наповал сразил одной очередью. У противника поднялся переполох. Пока немцы разбирались, что произошло у мостика, разведчики успели уйти. Но в полк они вернулись лишь через два дня. Я уже было приуныл: думал, что ребята погибли. А произошло вот что. Уходя от преследования, разведчики вынуждены были укрыться в овраге, поросшем густым колючим кустарником и нашпигованном противопехотными минами. В следующую ночь, когда стали оттуда выбираться, пленный фашист подорвался на мине и был смертельно ранен. Его пришлось оставить.

Но даже без пленного разведчикам едва удалось пробиться к своим. Ранним утром следующего дня немцы так плотно их обложили, что, казалось, нет уже никакого выхода. Хорошо, что в этот момент соседний полк перешел в наступление.

— Эх, надо было все-таки часового брать, — сетовал потом Новиков. — Ради офицера лишнего шума наделали.

Однако неудача ненадолго обескуражила сержанта. В следующих поисках он, как всегда, старался брать «добычу» покрупнее, хотя это и требовало большего риска.

К исходу следующего дня почти вся наша дивизия была уже на правом берегу Днепра. Бои за расширение плацдарма продолжались.

Однажды командир дивизии полковник Богданов вызвал к себе на командный пункт группу наиболее отличившихся офицеров. Тепло поблагодарив за мужество, проявленное при форсировании, он сказал:

— Вы совершили подвиг. Но впереди бои не менее жестокие. Враг будет пытаться сбросить нас в Днепр. Мы не должны допустить этого. Под фашистским сапогом еще стонет древний Киев — столица Украины. Освободить его, очистить от оккупантов — наша с вами святая и почетнейшая задача.

Командир дивизии зачитал представления к награждению орденами на некоторых из присутствовавших офицеров. Я не думал, что совершил что-либо особенное, поэтому для меня были неожиданностью слова комдива:

— Вас, лейтенант Зайцев, представляю к ордену Красного Знамени!

— Служу Советскому Союзу! — ответил я взволнованно.

Недолго длилась встреча. Времени я тогда не засекал, но, наверное, заняла она не более десяти минут. А запомнилась на всю жизнь. Я и теперь не перестаю удивляться, как могли и как умели наши командиры в сложнейшей боевой обстановке выкраивать время для того, чтобы встретиться с отличившимися, вызвать их к себе или найти их в окопе, в блиндаже, на самой передовой линии сражения, побеседовать по-отечески, сказать теплое командирское спасибо. Конечно, сражаясь с врагом, мы не думали о наградах и славе, не ради них проливали кровь и совершали подвиги. Нет. Беспредельная, горячая любовь к Родине и святая, жгучая ненависть к врагу — вот два главных великих чувства, которые поднимали и вели нас в бой. И все-таки кому же не хочется, чтобы старший товарищ, командир или начальник, отметил успех в ратном труде? Душевная благодарность, а те,м более награда придают воину сил, вдохновляют, зовут к новым боевым свершениям.

На встрече у командира дивизии присутствовало всего лишь пятнадцать — двадцать солдат, сержантов и офицеров из различных подразделений.. Однако это не означало, что, кроме них, никто не заслуживал такого почета. В намять мою врезались слова полковника Богданова:

— Чтобы встретиться со всеми отличившимися и лично поблагодарить их за проявленные отвагу и мужество, я должен был бы пригласить сюда всех без исключения воинов дивизии. Но, к сожалению, сделать так не позволяет обстановка. Я должен был бы назвать здесь всех, кто действовал храбро и умело, кто пролил кровь и не пощадил в бою своей жизни, но для этого потребуется очень много времени.

Затем он попросил нас передать его сердечное спасибо своим сослуживцам.

Хотя и краткой была встреча, но я услышал немало имен героев Днепра, узнал о многих подвигах, совершенных ими.

Командир дивизии очень тепло говорил о замечательных боевых делах командира роты 29-го стрелкового полка лейтенанта Н. Медина, командира пулеметного взвода того же полка старшины Г. Шмаровоза, наводчика орудия 214-го артполка рядового А. Калугина, помощника командира взвода 343-го стрелкового полка старшего сержанта П. Гусакова, саперов-красноармейцев П. Журбы, Г. Бердашвили и многих других.

Помню, присутствовал на этой встрече стрелок 29-го полка рядовой Иван Обуховский, парнишка лет девятнадцати, с приятным лицом и живым, открытым взглядом. Он мне понравился, и я подумал, что неплохо бы взять его в разведчики. Чувствовалось, что боец подготовлен к этой службе.

Он с небольшой группой бойцов первым в полку переправился ночью на правый берег Днепра, с ходу вступил в бой с противником и захватил крохотный плацдарм в несколько десятков квадратных метров... А потом несколько часов, с небольшими передышками, длилась кровавая рукопашная схватка. Ни на шаг не отступили пехотинцы. Наоборот — еще и потеснили гитлеровцев. Иван Обуховский до прихода своего взвода лично уничтожил огнем и штыком 32 фашиста!

Забегая вперед, скажу, что в октябре Обуховский вновь отличился. В бою за высоту 209,7 в районе села Григоровка он заменил выбывшего из строя командира взвода и с призывом «За Родину! За украинскую землю!» поднял бойцов в атаку. Первым во главе взвода ворвался во вражескую траншею, уничтожил 12 солдат и двух офицеров противника.

Под ураганным огнем с двенадцатью бойцами своего взвода форсировал реку старший сержант Петр Русаков. Захватив указанный командиром рубеж, прикрыл переправу всего полка. Три немецких танка с десантом автоматчиков пошли в атаку на горстку смельчаков. Но те не дрогнули. Старший сержант Русаков бросился навстречу переднему танку и подбил его гранатой. Остальные повернули обратно, а десант был уничтожен метким ружейно-пулеметным огнем красноармейцев.

Бесстрашным воином показал себя командир отделения 132-го саперного батальона рядовой Г. Бердашвили. В течение семи суток, не зная сна и отдыха, вместе с расчетом в составе шести человек он переправил на правый берег Днепра 20 полковых орудий, 35 тяжелых минометов, 900 ящиков боеприпасов, 1500 бойцов с оружием, включая станковые пулеметы и ротные минометы. Георгий Бердашвили ни на минуту не прекращал свою героическую работу даже тогда, когда переправа подвергалась интенсивному обстрелу артиллерией противника или бомбежке с воздуха. Однажды рядом с паромом разорвался снаряд. Осколками были повреждены лодки, в них хлынула вода. Находчивый солдат снял с себя обмундирование, разорвал его на куски, заделал пробоины и спас паром. Затем, не обращая внимания на ожесточенный обстрел, продолжал переправлять груз. Глядя на Бердашвили, так же умело и бесстрашно действовали другие бойцы.