Иван Лыков - В грозный час

Пригубив кружку, капитан-артиллерист одобрительно заметил:

— Чистейшая родниковая вода. Давненько не пил такой. Развязывайте вещмешки, славяне, перекусим, а заодно и хозяина отблагодарим.

Мы быстро разложили на столе хлеб, сало, сливочное масло, мясные и рыбные консервы. Крестьянин, увидев все это богатство, сглотнул слюну; на его худой шее дернулся вниз-вверх кадык. Он поспешно собрался уйти, но капитан-артиллерист жестом пригласил его за стол. Румын испуганно замахал руками, повторяя:

— Офицеры… Нет-нет!

Из его слов и жестов нетрудно было понять, что ему, простому крестьянину, мол, непозволительно садиться за один стол с офицерами. Такого у них еще не бывало.

И все же нам удалось усадить хозяина за стол. Мы пододвинули к нему хлеб, консервы и другие продукты.

— Вот и чудненько, — сказал капитан-артиллерист. И обращаясь к румыну, добавил: — Ешьте на здоровье. А мы желаем счастливого будущего трудовому народу Румынии!

По нашим жестам и взглядам крестьянин, видимо, понял смысл последней фразы капитана. И это растрогало его не меньше, чем приглашение сесть вместе с нами за стол. Он засиял улыбкой.

Прощаясь, мы дали крестьянину буханку хлеба и большой кусок сала. Когда наша машина тронулась, он так и остался у калитки своего дома, бережно прижимая к груди буханку. И лицо его в тот момент было таким, словно он провожал близких друзей.

Перед поворотом дороги мы еще раз обернулись назад. Крестьянин по-прежнему стоял у калитки и махал нам вслед рукой.

Перед Орадеа-Маре дорога оказалась очень сильно поврежденной. То в одном, то в другом месте попадались воронки от бомб и снарядов. А вдоль обочины тянулись остовы сожженных и разрушенных домов. Это были следы тяжелых боев, продолжавшихся на подступах к этому городу в течение нескольких дней. И все же, как ни отбивались гитлеровцы, им не удалось устоять под нашим натиском. 12 октября 1944 года советские войска вступили в Орадеа-Маре. Вошли вместе с румынскими патриотическими силами — Добровольческой дивизией имени Тудора Владимиреску и 3-й горнострелковой дивизией. Их совместными боевыми усилиями был ликвидирован этот важный опорный пункт противника, сдерживавший дальнейшее продвижение наших войск в северном направлении.

В Орадеа-Маре отыскать танкистов оказалось не таким уж сложным делом. Первый же встретившийся на улице города боец указал нам, где найти хозяйство Краснова. Туда и поехали. У контрольно-пропускного пункта полка прощаюсь со своими попутчиками и направляюсь в штаб. Там и застаю подполковника В. И. Краснова.

Докладываю ему о прибытии.

— Замполит?! — обрадовался подполковник. — Вот это здорово! Жду вас, очень жду!

Было видно, что говорит это Виктор Иванович вполне искренне. Он действительно был рад моему приезду. И, как тут же выяснилось, не без причины. Бывший его заместитель по политчасти подполковник Я. Е. Пенской был выдвинут на повышение и давно уже отбыл к новому месту службы. И теперь Виктору Ивановичу приходилось кроме своих прямых обязанностей решать все вопросы партийно-политической работы.

Утром следующего дня подполковник В. И. Краснов приказал дежурному построить полк. Выслушав его рапорт, поздоровался с личным составом, а потом представил бойцам и командирам меня как своего заместителя по политчасти.

Вместе с ним мы прошли вдоль строя полка, накоротке поговорили с людьми. И нельзя было не обратить внимание на то, как относились танкисты к своему командиру. Разговаривали с ним охотно, весело. А смотрели на подполковника просто с восхищением. Сразу было видно, что все его здесь по-настоящему любят.

А причины для такой любви были довольно основательные. Виктор Иванович Краснов командовал этим полком с февраля 1944 года. По военному времени — ветеран. Подкупал он людей своим внешним видом — высокий, стройный, подтянутый, с несколькими орденами на груди. Таким бравым командиром поневоле залюбуешься.

Как позже я подметил, к этим внешним качествам Виктора Ивановича прибавлялись еще умение управлять полком в сложных условиях боя, общительный характер, внимание к людям и отеческая забота о них.

Но это будет позже. А сейчас я ловил на себе любопытные взгляды. Конечно, танкисты полка проявляют это любопытство неспроста. Они стараются понять: каким-то я буду помощником их любимому командиру?

В ответ на мои вопросы, где приходилось воевать, многие бойцы и командиры называют Ленинград, Москву, Сталинград…

— Под Прохоровкой? — переспрашиваю я одного младшего лейтенанта — как оказалось, механика-водителя тяжелого танка. Да и ростом он вымахал под стать вверенной ему машине — метра под два. Даже трудно было представить, как же ему удается умещаться в довольно тесном отделении управления танка.

— Да, воевал под Прохоровкой, — подтверждает младший лейтенант.

— Выходит, мы с вами как бы земляки по тем боям, — поясняю я. — Мне ведь тоже пришлось повоевать там. Только, правда, на самоходках.Упоминание о моем участии в боях под Прохоровкой вызывает у всех оживление. Мне и раньше не раз приходилось замечать, что танкисты на побывавших в этом грандиознейшем танковом сражении смотрят с особым почтением.

Вскоре личный состав был разведен по своим рабочим местам. Полк готовился к новым боям, и все занимались приведением боевой техники в порядок.

Мне это было как раз на руку: можно продолжить знакомство не только с личным составом, но и с новыми танками.

Почти весь тот день провел у танков ИС-2 и ИС-3, беседовал с их экипажами, командирами. Честно говоря, я испытывал огромнейшую радость оттого, что буду воевать рядом с такими замечательными людьми. Ведь в полку что ни человек — то герой.

Это относилось не только к танкистам, но и к бойцам других боевых специальностей. Мне, например, вскоре рассказали об одном из них — красноармейце М. Василенко. В полку он служил водителем бензозаправщика. Внешне скромный, не очень разговорчивый человек, Василенко тем не менее не раз демонстрировал завидное мужество, находчивость в самых сложных ситуациях боевой обстановки. Так было и под Рымникулом. Полк несколько раз ходил в атаку на этот населенный пункт. Но атаки не приносили успеха. С утра танкисты готовились к очередной, решающей атаке. Но вот плохо: в баках боевых машин уже почти не осталось горючего. А пути его подвоза — это было известно — полностью блокированы противником.

Как быть? Намечавшаяся атака грозила сорваться. И тогда за доставку горючего взялся красноармеец Василенко. Одному ему ведомыми путями он провел-таки свой бензовоз в наши тылы, залил горючее в цистерну и двинулся в обратную дорогу.

И тут ему не повезло: он столкнулся с гитлеровцами. Но мужественный боец не растерялся. Огнем из автомата он разогнал преградившую ему путь вражескую группу, убив при этом нескольких фашистов, а двоих взяв в плен. Их-то вместе с горючим Василенко и доставил в расположение своего полка.