Теодор Гладков - Наш человек в Нью-Йорке. Судьба резидента

Однако специальный агент Коади был не так прост и дружелюбен, как это могло показаться Бентли. Он не мог не задуматься вот над чем: почему жительница Нью-Йорка совершила путешествие в 75 миль, чтобы разобраться с пустячным делом, которое за несколько минут можно было прояснить на месте? К тому же у него сложилось впечатление, что эта странная женщина хотела уловить, означает ли ее имя — Элизабет Бентли — что-нибудь для него, настоящего специального агента ФБР?

Что-то тут нечисто, что-то по-настоящему беспокоит эту Бентли и это что-то связано с ее работой в <���Шиппинг Корпорейшн». Сама, возможно, того не подозревая, Бентли с этого дня действительно стала пока что ненавязчивым объектом внимания ФБР.

В Нью-Йорк Бентли вернулась несколько успокоенная. Она продолжала встречаться с Громовым и принимать в своем номере Хеллера.

…Меж тем в трехстах с небольшим милях к северо-западу от Нью-Йорка случилось некое событие, оказавшееся, как показало ближайшее будущее, в одном ряду с последующими поступками и поведением Бентли.

…Посольство СССР в Оттаве, столице Канады, располагалось в трехэтажном особняке на Шарлотт-стрит. На втором этаже здания за большим вельветовым занавесом скрывалась массивная стальная дверь со сложной системой кодовых замков. За ней имелась еще одна — даже более массивная. От нее начинался небольшой коридор с несколькими дверями, также стальными, уже меньших размеров. За одной из них находилась святая святых любой резидентуры советской военной разведки — помещение шифровальщиков. С 1943 года шифровальщиком ГРУ работал двадцатишестилетний лейтенант Игорь Гузенко («Кларк»).

Как этот человек оказался на столь ответственной должности, а главное, продержался на ней два года — остается загадкой. Поскольку ни для кого в посольстве не являлись секретом его недостатки, абсолютно несовместимые с доверенной ему работой: склонность к алкоголю и корыстолюбие. Тем не менее он настолько очаровал резидента ГРУ в Оттаве полковника Николая Заботина, что тот, в нарушение строжайшего запрета, разрешил Гузенко жить с семьей на частной квартире. Меж тем существовал и существует жесткий и вполне разумный порядок: шифровальщики всегда проживают только на территории посольства, для чего в зданиях дипломатических представительств предусмотрены соответствующие квартиры. В город шифровальщикам разрешается выходить только в сопровождении по меньшей мере двух сотрудников, непременно обладающих дипломатическим иммунитетом.

5 сентября 1945 года Игорь Гузенко изменил Родине, бежал с семьей из своей городской квартиры на Сомерсет-стрит, 511, и передал канадским властям множество секретных документов, копии с которых он сумел сделать, пользуясь преступной беспечностью резидента и его заместителя. К тому же Гузенко выложил секретную же информацию о принципах и методах советского шифровального дела, в те годы, несомненно, лучшего в мире.

История с бегством и предательством Гузенко общеизвестна, давно и подробно описана во множестве книг. Ограничимся лишь напоминанием, что Гузенко выдал канадским и американским спецслужбам не менее тридцати советских агентов, в том числе крупных ученых, имевших прямое отношение к атомным проектам.

Он назвал также имена трех выдающихся нелегалов Разведупра в США: Артура Адамса («Ахилла»), Яна Черняка («Джека») и Залмана Литвина («Мулата»). По счастью, благодаря нашей агентуре в спецслужбах США и Великобритании всех троих удалось своевременно переправить в Советский Союз.

К своему побегу Гузенко готовился давно, еще в Москве, когда обучался в шифровальном центре Разведупра. Понимая, что с голыми руками являться к будущим хозяевам бессмысленно, заранее готовил дары, то бишь ценную информацию. Копил ее в собственной памяти, не доверяя, разумеется, бумаге. А памятью он, как все профессиональные шифровальщики, обладал отменной.

Помимо имен тех агентов, о которых он знал доподлинно, Гузенко сообщил на допросах, что, по его убеждению, подкрепленному некоторыми известными ему фактами, в правительственных ведомствах США имеются высокопоставленные агенты влияния и информаторы Кремля. Естественно, премьер-министр Канады Маккензи Кинг не замедлил поставить об этом в известность своего могущественного южного соседа.

30 сентября, когда президент США Гарри Трумэн совершал свою привычную оздоровительную прогулку в Лафайет-парк в Вашингтоне (ровно 120 шагов в минуту), в Государственный департамент на Вирджиния-авеню был доставлен пакет от посла Канады в США Лестера Б. Пирсона. В пакете содержалось обобщенное изложение показаний Гузенко.

Пакет в Госдепе по своему положению вскрыл новый директор Отдела специальных политических мероприятий. Этот высокопоставленный чиновник и ранее успешно работал в ряде весьма серьезных учреждений, а в 1936 году перешел в Госдепартамент, где быстро снискал признание руководства. Он принимал участие в Ялтинской конференции глав «Большой тройки» весной 1945 года, затем сопровождал в качестве специального помощника государственного секретаря Эдварда Стеттиниуса в его полете в Москву, входил в руководство Конференции в Сан-Франциско и был главным советником делегаций США на Генеральной Ассамблее ООН. Иначе говоря, был допущен к самым важным государственным секретам Соединенных Штатов.

Прочитав всего несколько строк меморандума, доставленного из канадского посольства, директор вдруг почувствовал, будто пол поплыл у него из-под ног… Перечитал поразивший его пассаж снова и снова… В нем Гузенко утверждал, что Москва посадила своего человека в кресло помощника государственного секретаря США. Хотя и не назвал этого человека, но был к нему очень близок. У государственного секретаря было тогда четыре помощника и четыре специальных помощника. Итого — восемь человек.

Директор Отдела специальных политических мероприятий не входил в этот узкий круг. Звали его Элджер Хисс («Адвокату «Алее»). Он когда-то входил в группу Уиттекера Чемберса и в Москве проходил под псевдонимом «Леопард»!

Скрыть документ, поступивший от канадского посла, разумеется, было невозможно. Единственное, что мог сделать Хисс, на всякий случай уничтожить все в служебном кабинете и в доме, что могло бы скомпрометировать его при весьма возможном в ближайшем будущем обыске.

Элджеру Хиссу действительно не повезло! Заговорил и сам Уиттекер Чемберс, крупный, но рыхлого телосложения с округлым и тоже каким-то рыхлым лицом мужчина… Он назвал тридцать семь «агентов Кремля», в том числе и Элджера Хисса!

Тут следует отметить, что Бентли и Чемберс не были знакомы и, скорее всего, даже не подозревали о существовании друг друга!