Федор Талызин - Путешествия за невидимым врагом

Клещ — удивительное существо! Он обладает чрезвычайно высокой чувствительностью и чутко реагирует па запах пота человека. На этом и основан оригинальный способ вылова клещей на «живую добычу». Прибегаем к этому способу и мы. Расстилаем простыню. Раздевшись до трусов, я ложусь на нее. Теравский рассыпает рядом с краем простыни тонким слоем содержимое норы.

Из лёсса выбираются клещи и тотчас устремляются «бегом» на простыню. Идущих в наступление темно-серых кровососов отлично видно на белой материи.

Соблюдая сугубую осторожность, то и дело прерываем резвый бег клещей, сажая их в пробирки…

После окончания работы экспедиции этим пробиркам предстояло проделать далекий путь из Киргизии до Москвы. Там в лаборатории мы давали им сосать кровь у живых морских свинок, чтобы выяснить, какие из пойманных в разных местах клещей заражены в «дикой природе» возбудителями возвратного тифа. В результате часть свинок заболела. Теперь мы могли сказать, что клещи, обитатели норы дикобраза, были заражены и опасны для человека. И если в ненастную погоду пастухи или путники укроются в пещере и заночуют в ней, они подвергнутся нападению голодных кровососов, способных заразить их возвратным тифом.

Во время экскурсии в горах мы обследовали более двух десятков пещер. И всюду собирали клещей в стеклянные пробирки. Каждую пещеру или нору мы наносили сначала на рабочую карту, а затем на карту обследованного района.

Наблюдения и поиски фактов в различных географических зонах Советского Союза позволили Павловскому собрать огромное число доказательств для окончательного построения собственной теории природной очаговости болезней.

— Природный очаг, — говорил он на одной из лекций, — в полном комплекте составляющих его условий включает: животного-донора, возбудителя-переносчика и животного-реципиента. Такой очаг может считаться «валентным очагом». Это значит, что, когда в зоне очага появится человек, он подвергнется нападению переносчика болезни. Для него человек — новый источник питания. И если клещ или насекомое содержат в себе возбудителя болезни, они передадут его человеку.

— Встает вопрос, — развивает свою мысль дальше Павловский, — может ли существовать очаг в отсутствие человека? Да, конечно, может. Он затухает для людей, но продолжает оставаться действующим и «валентным» для диких животных.

— Скажите, — обращается после лекции к Павловскому один из слушателей, — не могли бы вы назвать конкретную географическую точку в нашей стране, где имеется такой затухший природный очаг?

— Вероятнее всего, — говорит не сразу лектор, — он существует где-нибудь в таежной глуши Дальнего Востока или в пустыне Средней Азии…

«А в самом деле, где? — размышляет Павловский, оставшись один. — Мы должны разыскать такой очаг и изучить его. Может быть, для этого стоит связаться с археологами? Пусть они укажут на карте город или селение, оставленное людьми и разрушенное сотни лет назад. А вдруг в развалинах окажутся сохранившимися предки, допустим, доживших до наших дней клещей? И может быть, в этих современных нам поколениях сохранились возбудители болезни? Это было бы великолепным доказательством существования «валентного» очага, давно оставленного человеком».

— Да, сообщают археологи, такой давно оставленный человеком город есть. Он — в Кара-Калпакии. В 1937 году в район Хорезма была послана археологическая экспедиция. Работы ее позволили установить, что в X веке Хорезм был обширной, хорошо орошаемой страной. О совершенстве ирригации можно судить хотя бы по тому факту, что по ныне уже не существующему магистральному каналу Гафхор в ту пору могли проходить большие, глубоко сидящие суда.

Столицей Хорезма был тогда город Кят, лежавший на правом берегу Амударьи. С течением времени бурные воды реки разрушили Кят, размыв правый берег. Нашествие иноземных завоевателей превратило эту плодородную страну в дикую пустыню.

Павловский организует экспедиционный отряд для поездки в район древнего Хорезма.

Путь до развалин Кята был исключительно тяжелым. Среднеазиатская жара, трудности с водой, увязающий то и дело в песке вездеход, который приходилось откапывать лопатами, — все это пришлось преодолеть путешественникам, прежде чем они достигли цели.

В двух с половиной километрах от развалин Кята в сплошных песках, давно оставленных человеком, находятся руины крепости Пиль-Кала. Сооружение крепости археологи относят к III–IV векам нашей эры. Внутри Пиль-Калы имеются остатки жилой постройки.

Участники экспедиции приступают к раскопкам. Среди обросших мохом каменных стен с бойницами, с полузаваленными входами бок о бок трудятся археологи и паразитологи. Археологи отыскивают битые горшки со следами древних рисунков. Найдены железные наконечники стрел, бусы и многие предметы, рассказывающие о жизни здесь в далеком прошлом.

А вот и нора ежа. С помощью столовой ложки ученые извлекают из норы лёсс, глину, тут же просеивают содержимое норы через сито и обнаруживают серых клещей. Их много, и опытные глаза паразитологов определяют: это орнитодорус папиллипес — переносчик клещевого возвратного тифа. Поиски продолжаются; клещей отыскивают и в других норах грызунов. Возможными прокормителями клещей кроме ежей и змей были летучие мыши, ночные птицы, нашедшие приют в развалинах крепости.

— Клещи эти, — делает вывод Павловский, — древний элемент «островной» фауны по отношению к Каракумам. Эти клещи — потомки тех, которые существовали здесь в те времена, когда Пиль-Кала была населена людьми.

И если сюда снова придет человек, очаг оживет. «Валентный» для пришельцев, он станет источником передачи вируса клещевого возвратного тифа, как это было в ту далекую пору.

Позже, после возвращения экспедиции в Москву, клещей, собранных в норах ежей и грызунов в развалинах Пиль-Кала, сотрудники экспедиции покормили на морских свинках. Через две недели животные заболели типичным клещевым возвратным тифом.

Павловского часто просили помочь разобраться в источниках заболеваний, когда они оказывались невыясненными. Так, однажды поступили сведения о заболеваемости людей сыпнотифозной лихорадкой. Заболевали люди не осенью и не зимой, а весной. Особенность болезни требовала объяснения, которое могло быть получено лишь в результате исследовательской работы на месте.

Павловский направляет своих сотрудников для изучения источников заболевания.

В результате работы отряда возбудители болезни — риккетсии — были выделены у больных людей и у различных диких животных, обитателей степи: суслика, хомяка и других животных.