Катерина Джеймс - Одуванчик: Воспоминания свободного духа

Первые несколько месяцев моё стремительное решение казалось мне верным. Мы втроём, семьёй, поселились в заросшем плющом трёхэтажном доме эпохи Тюдоров в тихом местечке Чоулзбери. Денни обожал Дамиана и даже купил мне Ягуар XK 150. Всё было так, как если бы мы снова влюбились друг в друга. Всё шло великолепно, за исключением одной маленькой неприятности. Это старое здание во всём своём деревенском великолепии было довоенной постройки, когда ещё ничего не знали о центральном отоплении. Пять спален, столовая, огромная гостиная с камином, нижняя часть которого сделана была из цельного камня, да такого большого, что ты могла бы при желании вся уместиться в нём. В каждой комнате было по камину, но если не находиться рядом с огнём, во всей остальной части комнаты просто коченеешь от холода и ждёшь, что вот–вот и в какой–нибудь из комнат тебя встретят сугробы снега. Громоздкие корзины с углём, бесконечные пролёты лестниц, вязанки дров, поленья. Разжигала я огонь в этих каминах старинными мехами, а в ванной стоял громадный дровяной водогрей, но он давал только тепловатую воду, и задницы наши отмерзали.

— Денни, — взмолилась я однажды, — не можем мы переехать в меньший дом с отоплением?

И, сохранив за собой этот дом в деревне, мы сняли уютную меблированную квартирку в Лондоне, в модном районе Кенсингтон. Мы поселились на первом этаже с окнами на очаровательный небольшой садик в английском стиле, а до моего любимого знаменитого Хэрродса, одного из самых больших и фешенебельных универмагов мира, было несколько шагов (до Бромптон–роуд).

Джинджер Бейкер как раз в это время подыскивал себе в группу замену на подпевке, и я попросилась попробовать — мне такая работа очень бы даже подошла. Сколько себя помню, всегда мечтала стать певицей. Обожаю блюзы и ирландские напевы, но и рок–н–ролл смогла бы осилить. На прослушивании я спела Джинджеру а капелла My Man Билли Холлидей, и сразу же со мной подписали контракт. Не прошло и нескольких дней, как Air Force отправились в месячные гастроли по Англии. Вся группа путешествовала в специальном гастрольном автобусе,

Что за замечательной жизнью, казалось, я зажила! Мне — двадцать. Я в рок–н–ролльной группе, пою на всех этих музыкальных фестивалях вместе с Джими Хендриксом, Эриком Клаптоном, Эриком Бёрдоном, Ричи Хэвансом, Донованом, и всеми другими бесподобными группами шестидесятых. И с тем же успехом! Настоящая английская няня для Дамиана, один дом в деревне, другой — в Лондоне. Со мной подписан контракт (с массой Роберта Стигвуда) и мы записываем долгоиграющую пластинку. Зарабатываю больше, чем могу потратить. В своих серебристых сапогах на платформе, в своём полупрозрачном мини и боа из перьев, развивающемся под порывами упрямого английского ветерка, я стала одной из тех загадочных девушек, вечно стремящихся куда–то по Кингс–роуд.

Но если отбросить ураган рок–н–ролла, я вела несчастную жизнь. С того дня как мы переехали в Лондон, Денни медленно, но верно съезжал обратно — съедаемый подозрительностью замыкался и всё более мрачнел.

Круг замкнулся, с той только разницей, что денег у нас стало больше, и горели они дольше. Я затосковала по Калифорнии, о своём маленьком домике, о Мими, о нежностях, проявляемых по отношению ко мне Джаксоном. Я осознала, что совершила грандиозную ошибку. Если бы я только я могла стукнуть каблуком и вернуться в свою маленькую уютную кроватку в Голливуде. Я вдруг поняла, что неожиданные вспышки гнева не пройдут у Денни по мановению волшебной палочки, и что не я являлась причиной их. Такова его была природа, и менять что–то в себе он не собирался, а подростковое увлечение друг другом стало понемногу покидать нас. Ни сексуального, ни привлекательного не найти в том, что тебя постоянно обвиняют или подозревают в чём–то, и мне вспомнились сцены, виденные мною в моём невинном детстве.

Air Force готовились к отправке на гастроли в Америку. Но оказалось, все как один отказались лететь, поэтому был заказан групповой билет на Квин—Элизабет-2. Мы уже упаковали все вещи и готовы были к отплытию, но накануне пришло известие об отмене гастролей — Джинджер предпочёл отправиться в Африку и играть там на барабанах с нигерийцами. Группа была расформирована. Сказать по правде, я почувствовала облегчение; нам с Денни предстояло делить на том корабле не только одну каюту на двоих, но и одну койку в ней — не могло быть лучшей возможности побыстрее убить друг друга.

Мой друг, Нэд Дохини только что приехал из Калифорнии и позвонил мне сказать невинное «привет». Я старалась при Денни никогда не болтать по телефону, ему это страшно не нравилось, и в этот раз глаза его затмила ярость.

Удар был настолько силён, что я пролетела через всю гостиную и свалилась в углу мешком с костями. Должна добавить, что успела разглядеть несколько звёздочек, кружащихся над моей головой (вточь, как это бывает с мультяшными героями).

Когда я очнулась и посмотрела на себя в зеркало, всё лицо было в крови. Я помчалась в ванную и заперлась в ней. Денни стоял снаружи, прося прощение и умоляя впустить его. Прямо над глазом оказался глубокий порез, приблизившись к зеркалу, я к своему ужасу увидела болтающийся кусок кожи с рваными краями. То ли это серебряное кольцо Денни, то ли ударилась при падении о что–то острое, не знаю, но кровь было не остановить. Я схватила полотенце и сильно прижала его к лицу.

Мне срочно нужно было в больницу, но только чтобы не было этого сумасшедшего человека рядом! Я выбралась наружу через окно ванной и, пробираясь вдоль стены дома мимо наших окон, выбежала на улицу. Проезжающий таксист, увидев меня всю в крови, остановился и отвёз меня в больницу, не взяв с меня ни пенни. В Святом Георге меня зашили.

Первоначальный всплеск адреналина угас, и я разразилась слезами. Этот ужасный звук иглы протыкающей мою кожу прямо над моим веком! Я слышу его так же ясно как тогда, и хвала Господу — ещё бы чуть ниже, и я лишилась бы глаза. После всего доктор дал мне зеркало, чтобы я могла полюбоваться на его «вышивку». Перекрещивающиеся швы сделали меня похожей на Мэри Рид. Эх, мне бы кривую саблю и пару пиратских пистолетов! Худшее осталось позади. Я всё ещё оставалась на каталке, когда пришла сестра и сказала, что ко мне пришли муж с сыном, и ещё добавила, если я не хочу никого видеть, то она может исполнить моё желание.

И я последовала её совету.

В последний свой вечер в Англии я решила навестить своих друзей в «Спике». Спикизи был определяющим все рок–н–ролльные настроения оазисом. Пройдя до середины по лестнице, устланной красной дорожкой, попадаешь в большое уютное помещение с небольшими возвышениями и уединёнными частными закутками. На сцене, за танцевальной площадкой, каждый вечер можно было увидеть или Джими Хендрикса, или Эрика Клаптона, или Small Faces, или Джонни и Эдгара Винтеров. По правую сторону находилась ресторанная стойка, где можно было заказать лучшие на всей планете булочки с кремом и сандвичи филе–миньон. Там можно встретить Рода Стюарта или Дэвида Гилмора, пытающихся перекусить в предрассветные часы, или столкнуться с ещё неизвестным никому Давидом Боуи, скачущим в толпе среди танцующих. Луиджи, в смокинге метрдотеля, удачно посадил меня прямо напротив Эрика Клаптона, которого поразил вид моего свежее–наложенного шва.