Пегги Касерта - Вместе с Джанис

90

Она по–настоящему была безумна, но она мне нравилась, и я ей тоже. Мы боялись, что про нашу связь узнают в её городе, ведь Джаксон был расположен совсем близко, поэтому мы решили переселиться в Нью–Йорк. Мы жили там целых шесть месяцев и любили друг друга практический каждую ночь. Точнее, нужно мне сказать, она проявляла активность, не позволяя мне ничего по отношению к ней. Этот был её пунктик. Она набрасывалась на меня, словно дикий зверь, каким она и была на самом деле, удовлетворяя свою страсть с таким остервенением, что часто доводила меня до исступления наплывающими на меня один за другим оргазмами.

Линда почти всегда была немного грубовата со мной, доходило до того, что иногда размашисто шлёпала меня раз или два. Всё кончилось однажды вечером. Мне позвонила Пэт Нэпьер. Просто звонок — как дела, и всё такое. Но Линда жутко ревновала меня к Пэт. Она просто озверевала. Глаза наливаются кровью, лицо становится синевато–багровым — подбежав ко мне, она выхватывает у меня из рук трубку и со всего размаха ударяет ею меня прямо в ухо, так что я на некоторое время даже оглохла. Спустя полчаса слух постепенно стал возвращаться, и я сказала Линде, что всё между нами кончено.

Из Нью–Йорка она уехала, а я начала встречаться с парнями, с милыми еврейскими мальчиками, по большей частью изучающими медицину или юриспруденцию на Манхаттане. С конца лета 1961 как я поселилась в Нью–Йорке у меня уже было много знакомых среди голубых. Я по–прежнему работала в авиакомпании Дельта, но уже не летала, и часто после работы проводила с одним из них время. Я просто тусовалась, время от времени проводя с ними ночь в постели. За те два с половиной года моего пребывания в Нью–Йорке, которые окончились в феврале 1964 года моим решением переехать в Сан–Франциско, я никогда не спала ни с одной женщиной.

91

Не помню, как во мне созрело решение отправиться на Западное Побережье. Думаю, я просто уже готова была к переменам. Мои взаимоотношения с Пэт и Линдой начали меня раздражать, а с Запада поползли слухи об удивительном Сан–Франциско… и увлекли меня. Я подумала, что, может быть, я смогла бы начать новую жизнь — жизнь без связей с женщинами, а что может быть лучше, — начать её в новом для меня городе?

Я влюбилась в Сан–Франциско с первого взгляда. Но в первые дни я испытывала жуткое одиночество. Одиночество и ощущение стерилизованности были уравновешены, однако, невероятным умиротворением, царящим вокруг и возможностью в тиши подумать над собственным я. Я часами просиживала перед телевизором и в одиночестве ходила в кино, размышляя над своим житьём–бытьём. Ведь мне уже было двадцать четыре. К несчастью, так случилось, что квартирку себе я нашла в районе Хайт–Ашбери. Но, тем не менее, я не превратилась ни в разговорчивую соседку, ни в какой–либо степени слившейся с толпой. Я со своими платьями в стиле пек–н–пек и брючными костюмами выделялась на фоне, сандалий, джинс и ковбоек хиппи, хотя со временем и я влезла в такую одежду.

После года полного одиночества, только в начале 1965 года у меня начали появляться друзья. И парни, но по большей части девушки, одна из них, сногсшибательная красавица–лесби, Кэрол Смит. Она родилась и выросла в Сан–Франциско. Но в описываемое время она жила в Лагуна—Бич, где у неё магазин антикварной мебели, но по–прежнему её можно встретить в городе, куда она регулярно приезжала повидаться со своими старинными друзьями. Со своими пятью с половиной футами и великолепной фигурой она побывала в Европе, где потерпела фиаско в модельном бизнесе. В это трудно поверить — её кожа, её зубки, её невозможно красивые длинные каштановые волосы, а её тёмно–фиолетовый глаза! Чтобы тебе легче было её представить, вообрази нечто среднее между стройной Элизабет Тейлор и другой одной актрисой, Барбарой Паркинс. Кэрол была так ярка, что мужчины, задерживая шаг, оборачивались, а проезжающие машины останавливались, чтобы лучше рассмотреть её.

92

До того как познакомилась с Кэрол, я никогда не пробовала марихуаны, а о кислоте и в мыслях не было. Дело было так, у одного парня, которого все кругом звали Кислотным Королём, была подруга из химлаборатории университета Беркли, и у него всегда водились таблетки наподобие аспирина. Через запутанную «представительскую» сеть Короля LSD шла за двенадцать с полтиной. Однажды, в гостях у наших общих друзей, Кэрол предложила мне одну–две, но я струхнула, я ужасно боялась опять влюбиться, теперь в неё, так как я совершенно не представляла какой эффект произведёт на меня кислота. Уже позднее, из каких побуждений теперь уже один чёрт может разобраться, тоже на вечеринке, устраиваемой нашими подругами, я согласилась.

Не прошло и тридцати минут, как я отправилась в незабываемое путешествие. Галлюцинации, переосмысления, метаморфозы, эмоциональные взлёты и падения, соприкосновение с или, по крайней мере, осознание сверхбытия, увело меня ввысь, расстраивая привычные стандарты восприятия и расцвечивая окружение всеми цветами радуги. Где–то на полпути я рассмеялась от одной идиотской идеи — неплохо бы попробовать совратить Кэрол, ведь за плечами у меня был опыт подобных связей. Затем два других ощущения слились в одно, ведь я каждый раз вздрагивала от одной только мысли, что поутру надо идти на работу, так я ненавидела её, и ответ пришёл сам собой, как избежать в себе это чувство ненависти: я открою магазин модной одежды прямо здесь, на Хайт. И пока я с переменным успехом удерживала эту идею среди потока психоделических картин, возникающих в моём подсознании, мы с Кэрол обнявшись медленно продвигались в сторону задней комнаты, где нас дожидалось уютное ложе.

Никаких вопросов, никаких возражений. Никаких прелюдий. Кислота буквально втолкнула нас в мир любви, как какое–то неземное солнечное топливо. Чистое безумие. Раскрылись её уста, и я не понимала, что именно целую, даже по вкусу не могла различить. Напротив, какого вкуса они должны быть, думала я. Из кончиков пальцев, касающихся её тела, сочилось электричество. Они приобрели сверхчувствительность воздушного прикосновения. Погрузив пальцы в её норку и разгладив каждую складочку, мне казалось, что она увеличилась не менее чем в десяток раз. Восприятие абсолютно изменилось.

93

Инициативу перехватила я, руками её исследуя, облизывая, жуя или сося различные части её тела. Последовала ответная реакция, и чувства унесли меня в заоблачную высь. Затем — шестьдесят девять. Но я не испытала тогда к ней ничего кроме сексуального влечения. Ну, может быть, и ещё что–то. Что–то тёплое, доброе, но совершенно ещё смутное.

С закрытыми глазами я видела цветастые взрывы, сопровождаемые волшебными звуками и ощущениями, каскадами обрушивающимися на меня. Вот её ухо, я внутри его. А вот я уже в её носу. Странный удар, прямо внутри живота. Я взглянула на догорающие свечи, вид струящегося оплавленного воска вызвал во мне нестерпимый ужас. Потоки были огромны и необычайно прозрачны. Где–то в доме прорвало трубу, подумала я, и мы все сейчас утонем.