Пегги Касерта - Вместе с Джанис

202

Примерно с месяц после Вудстока, Джанис снова приехала в Лос–Анжелес, чтобы выступить в Голливудской Чаше. Я остановилась в Лендмарке, как обычно по её приглашению. Но как всегда, когда рядом Сэм Эндрю, я начала метаться между номером Джанис и его. К моим метаниям примешалась горечь и несочетаемость, потому что Джанис уволила его перед самым отъездом из Сан–Франциско.

Сэм последовал за Джанис и Squeeze (с новым гитаристом, заменившим его) в Лос–Анжелес. Последовал в надежде, думаю, вернуть утерянную благосклонность. Но шанса на это у него не могло быть ни единого. По крайней мере, в то самое время. У Сэма, совершившего считающийся среди нарков величайшим грехом поступок. Он украл у неё героин. Не так уж много, не весь — в этом случае она бы просто его убила. Но достаточно, скажем на сорок–пятьдесят долларов. По её словам, всю её заначку. И так как в группе Сэм был единственным нарком, то не так уж трудно оказалось для Джанис сложить два и два.

203

Сэм даже не допускал мысли, что Джанис решится на такой поступок. Фактически он продолжал верить, что она не решится, даже после исчезновения Старшего Брата из её актива, ведь на самом деле она наняла его как и всех участников Squeeze. Так или иначе, из–за того, что они начинали вместе, а с Джанис даже не был заключён тогда контракт, думается мне, он продолжал полагать, что он является в группе такой же важной величиной как и она. Это какое–то общее помешательство, что ли, но так думали и все члены Старшего Брата. Никто из них и представить не мог, что она не только решится уйти, но достигнет такого статуса, о котором они и мечтать не могли.

Я знала, что Сэм подрезал её смак, и предупреждала его об этом незадолго до того, как всё раскрылось. Мазохизм, скажешь ты и будешь права, я проявила о нём заботу, я знала наверняка, что Джанис давно уже освободилась от его гитарных чар и стихов, и что это воровство станет для него сродни профессиональному самоубийству.

— Ты в своём уме, не делай этого! — поймав его на воровстве за кулисами, воскликнула я.

— Но, дружок, здесь всего лишь долларов на сорок, не больше, — глупо улыбаясь, проговорил он.

— Эти сорок будут стоить тебе скоро сорока тысяч, если, конечно, у тебя осталось ещё мозгов в голове.

Не прошло и недели, как Джанис решила, что с неё достаточно.

— Я собираюсь уволить сегодня Сэма, — сказала она мне.

Я колебалась, но не сказала ни слова в его защиту, когда она назвала причину. Я только с сожалением покачала головой и сказала, что это всё очень грустно.

В тот же день, но чуть позже, Сэм сказал мне, что ему позвонила Джанис.

— Она хочет общего собрания группы, — сказал он мне. — Не знаешь, зачем?

Опять я колебалась, опять оказалась между ними.

— Не знаю, Сэм, — солгала я.

Когда он ушёл, слёзы брызнули у меня из глаз. Глупо. Очень глупо. Помочь ему я не могла ничем.

На следующий день он появился у меня в бутике.

— Знаешь, зачем она собирала группу? Она уволила меня, эта сука.

— Да, я знаю. Я знала, что она собирается это сделать.

204

Он был удивлён, что я ничего ему не сказала. Он считал, что я была привязана к нему сильнее, чем оказалось.

— Почему, мать твою, ты ничего мне не сказала? — закричал он.

— Потому что не мне решать.

— Чушь собачья. Ты должна была меня предупредить. Что за сука! Я, видите ли, не достаточно хорош! Или моя музыка не достаточно хороша для этой эгоистической сучки?

Я почувствовала, как снова во мне просыпается к нему симпатия.

— Думаю, тут дело не в твоей игре, и ты знаешь это, — я снова стала выкручиваться. — Дело в украденной заначке.

— Что ещё за чушь, — бросил он, перед тем как уйти, хлопнув дверью. — Она не имела права увольнять меня за это. Она ни разу даже об этом не упомянула. Это мы, Травис, Чет и я, мы нашли эту сучку.

Забавный случай произошёл с нами спустя несколько недель, когда мы с Сэмом взялись отвезти Джанис на концерт в Чашу. Она была в отличном расположении духа, успела уже и подкрепиться и потрахаться с одним из своих любимчиков, прыщавым парнем по имени Пол Уэйли, играющем в группе Blue Cheer. Я так никогда и не смогла понять, что она в нём нашла, невысокого роста, тощий, женатый, таких тысячи. Но позднее у Джанис открылась тенденция проявлять материнские чувства в своих сексуальных привязанностях к маленьким бродяжкам.

Но в этот момент была всё же она чем–то очень встревожена. Она опаздывала, кругом Чаши были сплошные пробки. Когда же мы, наконец, уже были совсем рядом со въездом, охранник остановил нас.

— Сожалею, но уже ни одной машине нельзя туда.

— Эй, дружище, — сказал Сэм. — Нам нужно проехать внутрь.

— Да, да, конечно, — откликнулся охранник. — Всем нужно попасть туда.

— Но, послушайте, вы не понимаете, — начала я.

Охранник начал выходить из себя.

— Я понимаю, — произнёс он. — И я не хочу понимать. Я не собираюсь ничего понимать. Всё, что я понимаю, это то, что вы не проедите внутрь.

— Но, послушай, дружище, — начал Сэм.

— Никаких мне «послушай, дружище». Разворачивайтесь назад. Вы не проедите внутрь.

205

— Ты хоть понимаешь, с кем разговариваешь? — спросил Сэм.

— Послушайте… — начал охранник, но его оборвал Сэм:

— Ты хоть знаешь, кто здесь?

— Мне напевать, будь вы хоть самой Джанис Джоплин, вы не проедите внутрь.

Джанис высунулась из окна и рассмеялась.

— Это именно та, о ком вы говорите, — улыбаясь, сказала она примирительным тоном. — Джанис Джоплин собственной персоной. И вы собираетесь нажить себе огромные неприятности, не пропуская нас. Пятнадцать тысяч потребуют обратно свои деньги за купленные билеты, вас более чем уволят, вас подвесят на этих воротах за яйца.

Больше возражений не последовало, но возникла новая проблема, когда мы протолкнулись к главному входу: обожатели, толпой примерно в восемь сотен.

У нас с Джанис для этого был уже давно разработан один трюк, который не раз уже её выручал. Я выступала в роли подсадной утки и, делая вид, что я — это она, выходила из машины первой, с опущенной головой.

— Это Джанис, это Джанис, — услышала я возглас одной девицы.

Я побежала что есть духу, наполовину преисполненная гордостью от выполняемой мною миссии, наполовину от страха перед понёсшейся за мной толпой. Всё выглядело вполне естественно. Зачем мне было бы бежать, если я не Джанис? Толпа ринулась за мной, а Джанис проскользнула за ними, увлечёнными погоней за мной.

Я добежала до служебного входа и стала отчаянно стучать в дверь.

Одна из девиц спросила меня:

— Вы — Джанис?

Тогда я в первый раз подняла голову и смахнула с лица волосы.

— Можно мне ваш автограф? Пожалуйста? — сказала эта девушка, она так нервничала, что даже не посмотрела на меня.